Затворник

– Вот за это благодарю!
– обрадовался Пила - Дай Небо тебе здоровья!

– А тут не за что.
– ответил Орлан - Оно так и полагается. Только, наверное, Беркутов приказчик не знал про твоего брата с женой, а может просто зажиливал себе ее содержание. Но теперь - не беспокойся, я сам за всем присмотрю! И оружие, что смогу найти, тебе подарю а не продам. Да еще подберу одежды в дорогу - и то должен тебе останусь. Наш род в позорные годы очень сильно пострадал от злыдней и от колдуна, так что мне для тебя ничего не жаль, и для вас, друзья! А ты, Коршун, делай как знаешь. Я про тебя не буду доносить в Стреженск, и Борца уговорю, чтобы не доносил. Напишу только отцу в горы - так он не обессудит. Но "дело" от него, уж извини, придется сдать.

Коршун молча кивнул, вытащил бляху из-под рубахи и отдал Орлану.

– Вот еще какой вопрос, господа. Что нам с Щелкуном делать?
– спросил Орлан.

– Это тот, что злыдня провел на постоялый двор?
– переспросил Рассветник.

– Да. Он в детинце в яме сидит. Куда его теперь?

Рассветник чуть призадумался.

– Вот что, Орлан: Сколько положено платить за покушение на убийство?

– Князю девятью девять денег, и пострадавшему столько же. А кто был в сговоре, с тех по семью семь - тому и другому.

– Про меня не забудьте.
– сказал Коршун - Он на меня тоже покусился.

– Значит, с этого Щелкуна, как с соучастника, по девяносто восемь денег нам и князю.
– сказал Рассветник - Вот пусть хозяин за него заплатит, а Заяц ему потом отрабатывает. Нашу долю пусть употребят на то, чтобы выходить нашего раненного, а потом, с первыми попутчиками отвезти в Пятиградье. Да и будет с него.

Орлан посмотрел на Рассветника неодобрительно.

– Однако, добр же ты к врагам, я смотрю!

– Послушай, Орлан!
– ответил вместо названного брата Клинок - Ты зря подумал, что брат-Рассветник с врагами добрый. Попадись нам в городе, как мы хотели, настоящий враг, то он бы не в яме у вас сидел, а плавал бы ошметками по песьим кишкам. А с этого бедолаги перепуганного - что взять!

Все, что обещал Пиле, Орлан выполнил в три часа. В запасниках у воеводы подобрали для него смену тельного, плащ, колпак и плотную куртку с подкладкой. Зашел в гостиницу башмачник, снял мерку с его ноги и к вечеру мальчишка-подмастерий прибежал с парой кожаных чеботов. Оружие Орлан принес сам - топорик, небольшой круглый сосновый шит и нож в ножнах на кожаном ремне. Вепря уговорились до времени перенести в дом Борца в детинце. Орлан взялся подыскать для него лекаря, а едва Вепрю полегчает - найти и попутчиков до Пятиградья.

– Ты прямо благодетель наш!
– вполушутку-полусерьез сказал Коршун.

– На здоровье.
– сказал Орлан - Я бы и сам с вами поехал, но отец велел всегда быть при Борце! Да и дел тут по горло.

Седло Пиле досталось от Вепря вместе с конем, вместе с уздечкой и сумками-переметами, которые Орлан набил припасами под завязку. Благодаря такой заботе молодого боярина, путники весь день перед трудной дорогой могли в свое удовольствие отдыхать, наедаться и отлеживаться. Но комнату, как и раньше, все время держали запертой изнутри на засов. Кто-то один всегда нес перед дверью стражу, а выходили наружу не меньше чем попарно, и при оружии. Наступившую ночь поделили уже на пятерых - первым назначили стоять Рассветнику, за ним Коршуну, третьим - Пиле.

На утренней заре. Орлан снова явился. С ним вместе пришли двое холопьев, они погрузили Вепря в носилки и перетащили из комнаты на двор трактира, а оттуда в телеге вывезли на "ковер"

– До встречи, братья!
– сказал Вепрь, чуть приподнявшись в повозке - До встречи, почтенный горожанин Пила! Тебя сильно благодарю, а когда дождусь нашей встречи, то смогу отплатить тебе!

– До встречи, брат!
– ответил один за всех Молний - Поправляйся, и учителю, как увидишь его на Белой Горе, кланяйся от нас!

Вепрь покатил в повозке в детинец, в приготовленное ему там место. А маленький отряд Молния (теперь уже он - первый ученик Старшего, а не Рассветник, был предводителем) направился от ковра к восходным воротам. Здесь пришел черед прощаться и с Орланом.

– Дай Небо, еще встретимся!
– сказал Коршун. Ему, кажется, проворный и смышленый сын воеводы пришелся по душе больше других - Не судьба пока что нам кланяться от тебя Барсу, это не мы виноваты - сам ему донеси о нас, и поклон передай!

– Передам, господа!

– И тебе еще раз поклон от нас всех! Сколько ты нам за эти дни помог!

– Это вам, добрые люди, от меня поклон!
– возразил Орлан - За все, что вы делаете, что ваш учитель в Стреженске сделал, и тебе, Пила, за твой подвиг, отдельно!

"Только и разговоров, что про этот проклятый подвиг!" - подумал про себя Пила, но все же поклонился в ответ.

Так и расстались - с Вепрем, с Орланом, с Новой Дубравой. А Пила - заодно со всей своей былой жизнью.

Никогда в эту сторону из Новой Дубравы он носа не совал, и вообще, никуда дальше нее, и дольше, чем на неделю-другую из городища не отлучался. Тем более - не ездил на иноходце, в настоящем мастерском седле, с боевым топором и щитом под боком. Не думал раньше, что решится по своей воле отправится - мало того, что на войну, а вообще неизвестно, на какого рода испытания и приключения. Раньше - это когда он лежал с Краюхой на берегу речки Горючей - в ту пору и не решился бы, и не смог. Теперь занимался другой день, и Пила уже по-другому рассуждал о том, что он может, а чего нет.

А путь впереди был дальний...

ЧАСТЬ 2.

2.1 БОЛЬШОЙ ПОСОЛ

Посол был человек большой, толстый и очень важный. Кочевья, над которыми Великий Каган Ыласы поставил его нового тестя, выставляли две тысячи всадников, а личные кочевья большого человека - тысячу. Со всеми приближенными всемогущего кагана, с первыми его советниками и полководцами-быръя он был на короткой ноге. Отец и братья его были врагами повелителя, клятвы связывали его с врагами повелителя, но он сумел доказать, что его преданность кагану выше и родственных уз, и данных ранее клятв. О своих заслугах и достоинствах посол хорошо знал - это знание с каждым днем раздувало его все сильнее, делая похожим на огромный шар, так что хоть чуть-чуть опустить подбородок становилось все непосильнее. И кому еще, как ни ему, такому представительному вельможе, господин мог доверить ответственное поручение - держать слово великого кагана перед каяло-брежицким князем Мудрым.