Заветное Желание

Вытирая куском ткани окровавленные пальцы, Драк сбежал в лощину и отыскал обессилено сгрудившихся у подъема Тир-ревцев.

— У кого-нибудь из вас сохранился ледяной осколок?

— Турнен один не был ранен, – отозвался Адамант и с надеждой посмотрел на стоявшего рядом парня. – Только ты можешь помочь Анжи! Чего же ты медлишь? Она ведь умирает!

— Одна добрая весть.

Драк ухватил Турнена за тунику и сорвал с его шеи нить с осколком. Оттолкнув парня, смерил взглядом и поспешил обратно. Присев рядом с Правительницей, протер ледяную каплю и осторожно вложил ей в рот. Они с Рэйналь сделали все, что могли. Оставалось ждать. Только бы не было поздно, только бы чужая кровь смогла вернуть ее к жизни. Он чувствовал, как она удаляется, становится совершенно безвольной. Уплывает вдаль, совсем невесомая, неприкаянная душа. Она растворяется, исчезает из жестокого мира. Ожидание, невыносимо долгое ожидание. Все напрасно.

Он со всеми вместе читал молитву. Просил Творца о милости, дабы тот принял в Элль мятежный дух Правительницы. Как бы ему хотелось все изменить! Узнать получше свою надоедливую обузу. Он ведь даже не спросил ее имени, не сказал ей своего. Почему был в этот роковой момент так далеко? Почему не пришел вовремя и не закрыл собой хрупкое, беспомощное тельце? Как позволил влезть в это месиво? Отрекшись от оружия, остался в стороне!

Драк склонился над бескровным лицом Правительницы и до боли сжал руки в кулаки, понимая, что ее глаза закрылись навсегда.

* * *

Повсюду росли кряжистые, пышные деревья с ярко-зелеными листьями. В этом небольшом укромном местечке было тихо и тенисто. Земля цвела крошечными цветами, пробившимися среди гибких травинок.

Анжи недоуменно огляделась, не понимая, где оказалась. Что это за удивительная роща? На окраине – пустынная, освещенная закатом поляна, взирающая в бездонные небеса.

Среди деревьев появился силуэт знакомого человека. Анжи улыбнулась и взволнованно поспешила к нему, но тот жестом велел остановиться.

— Я боялась, что наша разлука была отмечена вечностью, – тихо проговорила Анжи. – Почему ты покинул меня, Вандерласт? Не прогоняй, я хочу остаться здесь, с тобой. До конца своих дней.

— Нам не суждено обмануть судьбу. Хотя, видят небеса, мне бы этого очень хотелось. Но не нам вспоминать о прошлом, не нам мечтать о будущем. Здесь нет для тебя места. Это – обитель смерти.

— Тогда я хочу разделить с тобой смерть.

— Лети, птица, израненная мечтой. Для тебя я – недосягаемое небо.

— Подожди! – попросила Анжи и, сделав шаг вперед, наткнулась на ненавистную прозрачную стену.

— Наша встреча отгорела пламенем свечи. Возьми, твоя кровь стынет.

Он снял с себя накидку и бросил ее Анжи. Материя была холодной.

— Тебя одарила смертью Далькирия?

— Я сам отдал себя ей, чтобы оградить тебя от ее гнева.

— Вернись! – Анжи ударила в стену кулаками, медленно, обессилено оседая вниз, но парень уже удалялся. – Вандерласт!

Она поняла, что он ее уже не услышит и не вернется, но все смотрела ему в спину, на которой сверкал алмазной крошкой рисованный дракон. Значит, он был одним из Драков. Сколького она о нем не знала!

Опустившись на траву, Анжи прижалась боком к стене и сжала подаренную накидку, пахнущую странствиями Вандерласта. Эта боль внутри… Всю грудную клетку словно стянули тугим обручем. Каждый вдох дается с большим трудом. И эти голоса вдали. Молитва?

Приподняв голову, она осмотрела спаленную, безжизненную лощину, раскинувшуюся под блеклыми звездами. Выстроившиеся венцом люди, окружив чью-то блестящую фигуру, просили творца о милости. Столько людей пало, что им один человек? Чем он отличался от других?

Анжи натянула на плечи накидку и нерешительно подошла ближе, чтобы увидеть… саму себя. Печальные Эйлииты, словно лесные духи, выплывали из сумрака, придерживая на ладонях кувшинки с горящими бабочками. Они еще надеялись вывести на свет уходящую во мрак душу Правительницы.

Но к жизни ее вернула всколыхнувшаяся внутри тьма.

* * *

— …и пусть Ледяное Пламя оградит нас от мертвого взгляда павших в бою.

— Смотрите, она приходит в себя! – воскликнула Леа.

Анжи открыла глаза и осторожно вздохнула. Ребра стянуты повязкой, у подбородка – бугор тряпиц, похожих на нелепую заплатку. Плечо ничего не чувствует, а по кончикам пальцев бегут колючие мурашки.

Вокруг толпились Эйлииты, державшие в руках мерцающие кувшинки. Серебрились в сумраке силуэты Тир-ревцев. Проснулась улыбка склонившегося Адаманта, ласково притронувшегося к волосам.

— Где Йеалайя? – спросила Анжи, осмотрев собравшихся возле нее людей. – Я желаю ее видеть. Пусть она подойдет ко мне.

— Будет исполнено, Правительница, – пообещал Дэндалион.

Она ненадолго задремала. Когда Эйлиита опустилась рядом и взяла ее за руку, снова очнулась и попросила принести «мифы и легенды». Йеалайя выполнила поручение, и Анжи, взяв книгу, начала ее листать. На последней странице продолжали проявляться витые литеры! В них таилось прощание Вандерласта с подлунным миром.

«…Под звуки невидимых флейт, пальцами для которых стал ветер, под стоны арфовых струн и тревожный зов барабанов я вышел на свою тропу. Растратив себя в этом мире, оставляя крупицу для продолжения пути, ступаю в королевство теней. Это – жизнь после смерти. Теперь я знаю, она есть…»

Анжи долго смотрела на расплывшуюся в кляксу последнюю точку. Больше Вандерласт не впишет в эту книгу ни знака. Он нашел путь в лучший мир. В мир, откуда не возвращаются. Почему он отдал свою жизнь за нее?

— Позвольте мне побыть одной, – прижав к себе книгу, попросила Анжи, стерев покатившуюся по щеке слезинку.

Эйлииты незаметно разошлись. Отошли на приличное расстояние и Тир-ревцы. Адамант остался неподалеку, но уважительно отвернулся, позволив Правительнице оплакать Сказочника. Она смотрела на звезды, просвечивавшие между кронами, и они то и дело расползались в лужицы. Или в последнюю точку прощального писания? И тогда Анжи прижимала к себе книгу и впивалась зубами в фалангу пальца, чтобы заглушить всхлипы.

Под утро она немного успокоилась и забылась тревожным сном. Разбуженная туманным рассветом, прислушалась к знакомым голосам. Неподалеку стояли Драк и Аллата. Все Эйлииты еще спали, прижавшись к теплым львам. Больше никого не было видно.

— …ты не хочешь возвращаться в наше небесное королевство?

— Жить с вами по соседству – сущее наказание.

— Со мной, ты хотел сказать? – обиженно хмыкнула Аллата. – Да, мне нелегко скрывать свои чувства. Тебе проще, ведь у тебя их нет.