Зайцемобиль

На другое утро все собрались у школы пораньше, но входить в класс никто не хотел. Хорошо бы, конечно, думал Мишка, сейчас сфотографироваться для стенгазеты. Надпись сделать такую: "Пятый" класс "Б" на фоне собранного им олова". А может так: "Председатель совета отряда Миша Гаврилов дает указания пятому "Б" как собирать банки"? Или нет, лучше просто: "Председатель М.Гаврилов на пьедестале почета из своих банок". В крайнем случае надо будет поручить Светке нарисовать это в стенгазете.

Вокруг толпа стояла до самого звонка. Так что из-за толпы и Эльбрус казался не очень большим.

Едва звонок прозвенел, из двери вышла Алла Борисовна:

– Простите, вы случайно не из этой школы?
– пошутила она.

– Да мы...

– И слушать не хочу. Ну-ка, в класс с космической скоростью. Гаврилов, дружок, под твою ответственность!

Убежала, стуча каблучками.

Даже консервные банки не взволновали. Мишке - ни слова благодарности.

Пошли в класс. Пока англичанка Мария Александровна медленно шагала по коридору со своим огромным портфелем, все ее обогнали и расселись по местам. Мишка влез на парту и сделал яркий доклад о том, что теперь гордость у них есть, они точно обошли пятый "А", собрали металлолома килограммов, наверно, тридцать. На большой перемене быстро его сдадут и получат квитанцию. Жалко, что в школе только радио и нет телевидения, а то бы квитанцию можно было показать всем. Да здравствует пятый "Б"! Ура!

Тут Мишка ощутил, что все смотрят на него.

– Гаврилов, хау ду ю ду?

– О'кей!
– радостно сказал он.

– Вери уэлл. Раз ты такой активный, иди отвечать. Уот дид ю припеа естеди, комрад?

Мишка учил, а что, вспомнить не мог.

– Так что же ты вчера готовил, Гаврилов?

– Банки, - сказали с задней парты.

Тоже, остряки! Как будто лично Мишке олово нужно.

В общем, обзавелся Гаврилов двойкой. Отец скажет, что сын позорит его фамилию, а дедушка будет вспоминать, как в детстве у него не было возможности учиться...

На перемене, после английского, к Мишке подошел Гарик.

– Не расстраивайся, исправишь. Двойка - ерунда. У нас сегодня большой день.

Действительно, большой. Такое дело провернули! А чья идея? Мишкина. Впрочем, и кадры тоже ничего, справились с поставленной задачей.

– Ой!
– застонала Светка и, вбежав, чуть не упала прямо у двери. Ой!..

– Что - ой?..

Все повскакали с мест, но Мельникова только вращала глазами и открывала рот, как рыба. Наконец она отдышалась:

– Банки... Банки исчезли! Я бегала посмотреть. Нету!

Звонка на второй урок не слышали. А когда урок все-таки начался, гул стоял - ничего не разберешь. То ли урок, то ли перемена. Писали друг другу записки. "Гаврилов! Заяви!! В милицию!!!", "Если украли, пускай отдадут, а то хуже будет". (Вместо подписи - череп и скрещенные кости.) Неизвестный прислал сообщение, что у них во дворе есть немецкая овчарка. Можно ее одолжить, и она по запаху компота элементарно найдет банки. К записке прилагался набросок овчарки, которая была похожа на осла.

Только прозвенел звонок на большую перемену, рванулись всем классом в "Утильсырье". Светке ногу отдавили, но, и прихрамывая, она бежала впереди.

"Говорит школьный радиоузел, - раздался из репродуктора голос вожатой.
– Пятый класс "А" одержал новую большую победу. Сегодня утром он сдал еще двадцать килограммов консервных банок. Спрашивается, есть ли у ребят из пятого "Б" гордость?.."

– Есть, есть у нас гордость!
– подтвердил Мишка.

И тут проник в глубины его сознания истинный смысл слов, донесшихся из репродуктора. Мишка повернул из вестибюля назад, в коридор.

– Это дело рук пятого "А"! Поняли?!
– задыхаясь, крикнул он.

Все повернули. Светка отстала и, прихрамывая, добежала последней. В дверях пятого "А" остановились сопя. Гаврилов вышел вперед.

Пятый класс "А" собрался в куче, слушал радио и изредка подбадривал себя радостными репликами.

– Только не кричи, узнай сперва, - шепнул Мишке Гарик.

– А где вы взяли эти двадцать килограммов?
– спросил Гаврилов.

– Где взяли, там нету!

– Товарищи, поделимся опытом с юными коллегами!..

– Да чего там...- вышел вперед Крынкин, пошевелил нижней губой и сплюнул.
– Я седни проспал маленько. В школу, значит, двигаюсь, урок начался, а она тут как раз лежит, родимая.

– Кто - она?

– Да банка... Ну, мне что? Урок идет, и я иду. Стал таскать мешки в ларек. Раз двадцать сходил - как раз первый урок кончился, все оформил в лучшем виде...

– Слушай!
– Мишка почувствовал, как комок становится у него поперек горла.
– Но ведь это же наш болгарский компот!..

– Ваш? Если ваш, чего ж вы его не сдали?

– Просто мы не успели!

– Вот видите, не успели!
– сказал Крынкин.
– Вожатая что говорит? Олово - ценнейший металл. Оно нужно для ракет и кастрюли паять. А вы - не успели. Компот ваш - банка наша...

– Чего с ними толковать?
– зашумел пятый класс "А".

– Мы завтра еще никелированную кровать сдадим - одна соседка выбрасывает. На ней набалдашники из олова - с кулак.

– Да вы просто завидуете!

Мишка растерянно оглянулся на свои кадры.

– Завидуем?
– не выдержал Усов и вышел вперед.
– Мы завидуем? Да это мы банки вчера у столовой собрали и всю ночь дежурили.

– Вы?! Чем докажете? Чем?.. А у нас квитанция...

Генка сжал кулаки.

НЕ ВЫШЕ ЧЕТВЕРКИ!

Никто не понял, за что англичанка вежливо попросила Генку Усова удалиться из класса. Генка стоял, облокотясь о подоконник, и от скуки разглядывал морозные узоры на окне, когда в коридор следом за ним прошествовала Светка Мельникова. Ее тоже выгнали. Она поставила локти рядом с Усовым на подоконник и стала болтать.

– Нам-то что: учи - не учи, на троечку вытянут. А учителей знаешь как ругают, если они много двоек ставят!

– Кто ругает?

– Ясно кто - завуч... Нам-то что! А вот Сонкину совсем плохо.

– Почему плохо?
– удивился Генка.

Гарик Сонкин был без пяти минут отличником и лучшим математиком в классе. Он даже занимался с Усовым как с отстающим. И вдруг у Сонкина дела совсем плохи...

– У Сонкина - никакой перспективы, - твердила Светка, - потому что он ее сын.

– Чей сын?