Зазеркалье
Шрифт:
«Как думаешь, почему его Ирисом зовут?»
«Не знаю, не знаю… Слушай… А у тебя же Лида того…»
«Что того?»
«Ну… ведьма».
«И?»
«Она видела этого кота? Ничего не говорила?»
«Блядь, Макс… Ты серьёзно?»
«Да ты взгляни на него! Не бывает у котов таких глаз!»
…Провалившись в воспоминания, я не сразу заметил, что за мной наблюдают.
Желтоглазый кот прятался в сенях. Выглядывал из-за дверного косяка украдкой – точь в точь, как старик Колебин пару часов назад следил за мной на улице, спрятавшись
– Ну и где хозяин? – спросил я у кота, чтобы разогнать давящую тишину.
Ирис не ответил. Только переступил с лапы на лапу и чуть повернул голову. Он разглядывал меня так, словно впервые видел человека.
– Чем ты тут питаешься, усатый? Мышей ловишь?
Мне померещилось, будто кот едва заметно кивнул. По спине пробежали мурашки. «Может, и вправду заколдованный?» – пронеслась мысль.
– Слушай, Ирис… Давай ты не будешь на меня так смотреть. Мне от твоего взгляда не по себе.
Кот раскрыл пасть и попытался мяукнуть. Но вместо этого лишь выдавил свистящий, булькающий хрип.
– Да что с тобой такое?
Я шагнул к Ирису, но он тут же развернулся и сбежал на улицу. Я успел заметить плешивое пятно на его загривке – будто оттуда выдрали кусок шерсти вместе с мясом.
Зазвонил телефон. От заигравшей в тишине мелодии сердце чуть не выскочило из груди.
– Твою мать… – выругался я, доставая мобильник из кармана джинсов.
Звонил Макс.
– Алло.
В трубке раздался шум. Будто там, на другом конце, в микрофон задувал ветер. Или кто-то громко дышал. Сквозь хрипы я наконец различил голос друга:
– …пропущенный от тебя. Ты что-то…
Динамик вновь затрещал.
– Алло?! – повторил я. – Не слышу ни хера. Ты едешь что ли?
Макс что-то сказал, но я не разобрал ни слова. Его речь была далекой, прерывистой. Словно голос записали на размагниченную аудиокассету. Затем шум вдруг исчез.
– Алло, Андрюх? Слышишь?
– Да, теперь нормально.
– Я в дороге. Ветер шумит. Как добрались?
– Без происшествий. Таксист только душный попался. Всю дорогу заёбывал разговорами. А так всё ровно.
– Ключи быстро нашёл?
– Да, никаких проблем. Слушай, Макс. Я что узнать хотел…
Свободной рукой я достал из кармана пачку сигарет. Вытянул одну зубами. Затем чиркнул пару раз зажигалкой и, усевшись на край пыльной кровати, закурил.
– Ты в Рощу давно приезжал? – спросил я.
– Давненько. В июле примерно. А что?
– Скажи мне, куда Колебин делся? Что с ним случилось?
В трубке вновь зашумело, будто от чужого дыхания.
Затем Макс ответил:
– Так помер же.
В груди качнулся маятник. Тяжесть прокатилась от сердца к животу, а затем поднялась вверх, застыв комом в горле.
– Что?
– Помер, говорю. Ещё в прошлом году.
– В смысле помер?
Мне показалось, будто Макс сейчас засмеётся. Признается, что это глупая шутка. Но голос его не изменился, и всё с той же
будничной интонацией друг произнёс:– Он в тайгу ушёл со своим корешем по осени год назад. Короче, оба с концами. Видимо, замерзли по синьке, либо медведь.
– С каким корешем?
– Да жил у него собутыльник. Вроде тоже из археологов. Я сам не видел, мне Юра, участковый наш, рассказал, когда объяснения брал.
Я всё ещё надеялся, что меня разыгрывают. Пытался поймать Макса на лжи:
– А почему ты раньше не говорил?
– Да хер знает, – спокойно ответил друг. – Речь не заходила, я и не вспоминал. А что случилось-то?
Я потушил сигарету. Медленно обвёл пустой дом взглядом. Покрытый пылью сундук у стены. Грязные лоскутные половики, сбитые в кучу. Деревянная бочка, окутанная паутиной…
«Макс не врёт. Да и зачем ему врать? Но, чёрт, я ведь видел старика собственными глазами! Там в лесу».
– Алло-о-о! Андрюха?
– Да, я здесь.
– Что случилось, говорю?
– Да ничего… Просто заметил, что дом заброшен, решил узнать.
В телефонной трубке вновь захрипело. На этот раз так громко и отчётливо, будто это Макс подавился и теперь пытался откашляться.
– Что у тебя шумит? – спросил я.
В ответ лишь треск.
– Алло? Макс?
Чьё-то дыхание… Медленное, тяжелое.
И вновь голос друга:
– Алло! Слышишь? Я в гору поднимался, связь – дерьмо.
– Куда едешь?
– Да по работе в Иркутск. Ты утром позвонил, и меня сразу дёрнули. Задолбали эти разъезды.
– Слушай, а тело нашли?
– Что?
– Труп, говорю, нашли Колебина?
– А… Ну да. Вроде пацаны рощинские летом наткнулись. На солонцах за третьей заводью лежал. Объеденный. Под старым кедром. Ну это мне рассказывали с чужих слов. Сам не в курсе.
– И что в итоге? – спросил я. – Менты оформили?
– Да хер знает. Честно говоря, не вникал.
– Ясно. А со вторым, который кореш, что?
– Бляха, Андрюх, да не в курсе я. Не в курсе! Чё опять следака включил? Если надо – сходи, узнай сам по старой дружбе ментовской. Юра тебя помнит, всё расскажет, че спросишь. А будет ломаться – ты ему косарь в китель сунь, так он тебя за ручку отведёт на солонцы, место покажет.
– Делать мне не хер – на солонцы ходить.
– Ну а я тебе в этом деле не помогу. Чего тебе этот Колебин, вообще, сдался?
– Ничего. Говорю же, просто интересно.
Я знал, что Макс с полуслова различит враньё. Но привычки лезть в чужие дела у друга не было, поэтому Макс быстро сменил тему:
– Как там Лида? Кайфует на природе?
– Нормально, – вновь солгал я, и голос мой почти не дрогнул. – Отдыхает. Спит с дороги.
– Ты в баню заглядывал? Я там марафет летом навёл, можете оценить. Веники в сарае на верёвочке.
– Загляну. Спасибо.
– Там аккуратнее только в сарае. В погреб не наебнись. Он открытый стоит, чтоб не засырел. Ещё и земля вечно обваливается, спасибо Лёпке, бляха-муха.