Здесь слишком жарко (сборник)

– Почём продаёшь? – спросил он продавца по-русски.

– Что тебя интересует? – вопросом на вопрос ответил продавец. – Это – за триста, а это могу отдать за пятьсот…

Макс перевернул орден обратной стороной: номерной знак – значит, настоящий.

– А сам-то дорого заплатил?

– Тебе-то что?! – ухмыльнулся продавец.

Кулак, будто помимо воли Макса, ударил в ухмыляющуюся рожу молодого продавца…

– Тебе профессию нужно получить, чтобы потом зарабатывать нормально, а ты вместо этого проблемы себе ищешь! – хватался за голову отец после того, как Макс вернулся домой из полицейского участка с «тиком» – первым открытым на него делом. – Вместо того, чтобы врастать тут… – воспитывал его отец.

– Не хочу я здесь врастать, – вдруг перебил его Макс.

Отец потерял дар речи.

– Душно мне здесь, – сказал Макс. – Выучить язык можно, а думать и писать всё-таки я буду по-русски.

– Ты о чём?

– Хочу книгу деда закончить и издать. Он начал, а я закончу. Может, и сам что напишу… Попробую. Но для этого мне дом нужен. Если писать, то на языке своего дома. Иначе не получится.

– Тебе не о ерунде думать нужно, а о специальности! – крикнул отец. – Письмом ты много не заработаешь, тем более, на мемуарах своего деда! И что там искать, кроме неприятностей на свою голову, на этом русском поле?!

– Папа, ты свой выбор сделал, а я – свой, – отрезал сын.

– Вот порода! – со злостью сказал отец. – Делай что хочешь! Я должен был тебя оттуда увезти, а дальше – как знаешь!

– Что ты так переживаешь? – успокаивала мужа дочь старика. – Он в любом случае теперь не так скоро выберется отсюда. Натворил дел, теперь пока его «тик» закроют, много времени пройдёт. Нужно нанять хорошего адвоката…

– Для этого нужно было сюда приезжать… – ворчал отец.

– Всё, что ни делается, к лучшему. Хорошо, что он пока не может уехать, а там, может, остынет, да и останется.

– Решай, а я в любом случае приму твой выбор, – сказала мать Максу. – Мы этот переезд затеяли из-за тебя.

«Даст Бог, всё утрясётся», – думала мать. – «Многим здесь нелегко, но потом ведь всё образуется». «Это он просто сорвался», – успокаивала она себя.

Макс, тем временем, ждал окончания «этой истории», ждал, когда ему откроют выезд из страны, а пока работал и в свободное время пробовал свои силы в творчестве.

Главным для него было закончить книгу, начатую дедом. Зачем ему это, он себя не спрашивал. Просто это ему нужно, и он это сделает.

Пьяный официант

– Кто налил ему столько водки? – грозно спросил хозяин.

Приближенные и рабочие босса прятали глаза.

Вечер, о котором так долго все говорили, был безнадежно испорчен. Таким Марка никто еще не видел. Да, собственно, никто не мог и представить себе его в таком виде. Ведь все так любили его: и хозяин, и гости, и те, с кем он работал. Да и как было не любить его всем? Он ведь такой безотказный, кроткий, услужливый…

Его можно было позвать на смену в любое время, в самый последний момент. В отличие от других официантов, он никогда не возмущался, если его вдруг вызывали на работу, никогда не устраивал скандалов, если ему недоплачивали, ни с кем не спорил, а главное, никогда не жаловался, хотя все знали о его финансовых проблемах. Из всего персонала он был самый тихий и за это все его любили, включая посетителей ресторана и самого хозяина.

И вдруг – дебош…

Все – рабочие и администрация – были раздосадованы: такие вот вечеринки за счет заведения хозяин устраивал не так часто. Он был чрезвычайно скуп, но вечеринка предназначалась для того, чтобы еще больше сплотить коллектив, чтобы рабочие почувствовали – хозяин тоже человек, и при этом довольно милый, если не на службе, разумеется. Все собирались «оторваться по полной» – когда еще получится в следующий раз так вот нахаляву погулять в ресторане? Поэтому о готовящейся вечеринке говорили еще месяца за два и готовились, предвкушая удовольствие.

А вместо этого получили испорченный вечер и чувство досады. Все были в шоке. Конечно, всяко бывает на таких мероприятиях. Но именно от Марка никто ничего подобного не ожидал: официанты и работники кухни часто его подначивали, что ему пора жениться, а у него даже подруги нет.

Ему было уже под сорок и среди официантов он сильно выделялся, поскольку работали в ресторане в основном юноши и девушки до армии или сразу после демобилизации. Женщины и девушки его дразнили, мужики «прикалывались», а он все молчком отделывался – огромный, как слон, и невероятно добродушный.

Выпил он не так уж и много, но ему и этого хватило. А все потому, что всем хотелось с ним выпить. Поначалу Марк все отнекивался, говорил, что вообще не пьет. Но не умевший никогда и никому отказать, он довольно быстро сломался и пил сначала с коллегами, потом с друзьями из местных, праздновавших здесь же чью-то помолвку, а потом – и вовсе с разными незнакомыми гостями. При этом Марк все больше багровел и становился разговорчивее.

Хозяину ресторана, внимательно следившему за происходящим вокруг несмотря на внешнюю непринужденность, вид Марка не понравился, и он велел больше не наливать своему работнику.

Марк же вошел во вкус и уже сам требовал налить. Когда он потянулся за бутылкой, кто-то из доверенных лиц шефа решительно убрал ее в сторону. Это действие и послужило детонатором взрыва. Марк схватил доверенное лицо за грудки и заорал:

– Ты что здесь распоряжаешься, а?!

Доверенное лицо пыталось вырваться, но руки у Марка были железными.

– Это я велел ему больше тебе не наливать, – спокойно сказал хозяин ресторана, восседавший в центре стола.

– Ты? – моментально переключился на него Марк, – А кто ты здесь такой вообще?! Ты что думаешь, что если ресторан твой, так ты и жизнью людей распоряжаться можешь как тебе хочется?!

Хозяин переменился в лице.

– Марк, прекрати пока не поздно, – пытались урезонить его другие работники, но он решительно отбрасывал тянувшиеся к нему руки и униматься не собирался.

Несколько мужчин не давали ему приблизиться к хозяину, и Марк продолжал кричать через их головы, обращаясь к своему боссу:

– Это на работе ты можешь командовать и решать, кому сколько пить. А сейчас мое время и моя жизнь!

– Марк, наша вечеринка оплачена хозяином, поэтому веди себя подобающе.

Марк внимательно посмотрел на говорившего. Он с трудом держался на ногах, но понимал смысл сказанного.

– Оплачено хозяином? – Марк вытащил из брюк кошелек и достал несколько купюр, – Сколько я должен? – спросил он, обращаясь к хозяину ресторана, – Скажи, сколько? Я все заплачу. На, возьми, – протянул он хозяину свой кошелек.

– Мне не нужны твои деньги, – спокойно сказал хозяин не меняя позы. Босс был совершенно невозмутим.

– Тебе не нужны мои деньги? Почему же тогда ты мне платишь гроши, будто я не работаю, а живу у тебя из милости?