Зеленая война

Задерживаться никто больше не стремился. Все нужное было собрано еще вчера, и уже спустя час мы шагали по тому же маршруту, что привел нас в город.

Старались не спешить, но Зеленый явно чувствовал себя все лучше. Немалую роль в этом, скорее всего, сыграло присутствие Леи, которая теперь не отходила от него ни на шаг.

Когда добрались до деревни – перевалочного пункта, нас снова отлично встретили. Такого буйного застолья, как в первый раз, устраивать не стали, но кормили щедро и от души. Все время пытались всучить еще что-нибудь с собой: «там же остальные ребята у вас, наверно, голодают совсем».

Кажется в представлении местных, за Авточертой начиналась выжженная, промороженная и даже наверняка радиоактивная зона, каждый день выживания в которой подобен подвигу. Винить их в стереотипах было нечего, я сам еще недавно ожидал повстречать в Лесу только дикарей в травяных юбочках.

Интересно, удастся ли соединить эти два мира в нечто жизнеспособное?

– Лес не накажет тех людей, что избили Илью? – спросил я как-то вечером Марка.

– Ему это незачем. Он не против вас, пока от этой идеи с переселением нет вреда. Но поддерживать-то новую человеческую экспансию ему для чего?

– А вот представь, переселим мы наших размороженных в новую деревню. Дадим им задачу – возделывать. А они что-нибудь накосячат. И что, Лес сразу примет их как опасность, и траванет нафиг? Они же не смогут заранее точно знать, что можно, а что – нет.

– Перестань утрировать. Во-первых, нормальные люди с пеленок знают, что можно, а что нельзя. Даже в твоем поколении. Нельзя ломать на костер живые зеленые ветки или устраивать пожары. Нельзя оставлять везде мусор. Нельзя убивать животных и птиц просто ради развлечения. Что, я тебе какие-то удивительные тайны открыл?

– Нет. Но есть же, наверно, и какие-то другие законы?

– По большей части – человеческие. К ним можно привыкать постепенно, и новичкам многое прощается. А по поводу того, что я уже перечислил, тут нет ничего сложного. И если кто-то случайно сломает ветку, это не значит, что на него сразу обрушатся все кары небесные. Просто достаточно помнить, что наказание за свинство – не абстрактное понятие. И чтобы получить его, совсем необязательно попасться на глаза полицейскому.

***

Тамара была права: Лариса осталась. Под благородной эгидой того, что будет готовить проект переселения с этой стороны. Я мог бы спросить, каким образом она собирается это делать, если мы пока не придумали чем заинтересовать строителей. Или уточнить, посредством чего она собирается связываться с базой. Но посмотрел, как она прикасается плечом к высоченному седоватому мужчине, с которым так живо общалась в наш первый визит сюда, и не стал.

Делай, что должно, и будь, что будет. У нас есть примерный план. Есть Марк, который тоже идет на базу для переговоров. Есть Илья, который уже спокойно может сорвать травинку и не убиться об нее. Есть много благостных стремлений и светлых надежд. А это уже неплохо, да?

Глава 29

Шен вылез из палатки, когда мы подошли уже совсем близко. Трава вокруг сиреневого купола совершенно не была примята. Бедняга! Значит, он действительно все это время не выходил наружу!

Конечно, энергетики сами по себе не оставляли глубоких следов, но ботинки, крепившиеся к защитному костюму, точно отметились бы на сочной зелени.

Новый подошел к Илье, с интересом разглядывая криво зашитые прорехи на его одежде. Надо же, я уже научился воспринимать настроение тех, кого когда-то счел инопланетянами: по положению тел, по движениям. Раньше они казались мне просто безэмоциональными истуканами. Может быть не так уж плохо быть одним из них? Стоит покориться естественной эволюции? Пусть она и была ускорена при помощи техники.

До моего сознания долетел отголосок мысленного разговора зеленых. Похоже, дежуривший в палатке товарищ вовсю распекал путешественника за беспечность и безответственность. В принципе, его можно понять.

Если бы Илья вернулся абсолютно невредимым, у него было бы право хотя бы попытаться отбрехаться. А так просто стоял, слушал. Иногда кивал. Впрочем, раскаяния там не было ни грамма.

Лея, которая тоже хорошо понимала что происходит, наконец не выдержала. Подошла к спорщикам и, для надежности уцепив обоих за руки, вступила в беседу. Должного эффекта это не возымело. Шен меньше чем через минуту отобрал конечность, резко развернулся и приступил к сборке своего временного пристанища. До меня докатилась волна возмущенного изумления. Ну да, наши Ромео и Джульетта умеют удивлять.

Было около полудня и мы, не задержавшись надолго, отправились покорять недружелюбную Авточерту в обратном направлении. Общий состав группы изменился несильно. Вместо Константина на базу шел Марк, вместо Ларисы – Лея.

Последней среди ржавых остовов, отравляющих землю, было совсем худо. Она часто останавливалась, тоскливо оглядывалась на все отдаляющуюся зелень. По красивому лицу девушки скатывались капельки пота, хотя воздух был здесь холоднее, чем в Лесу.

Я хорошо понимал, что она чувствует. Удаляться из напоенного солнцем и запахом смолы, птичьим щебетом и журчанием ручьев мира ради того, чтобы засесть в унылой бетонной коробке посреди сугробов – то еще удовольствие. Даже на время. Мне и то совсем не хотелось обратно, что уж говорить об уроженке послевоенной реальности? Интересно, не вымрут ли на базе ее клетки-симбионты? А, кстати, можно ли их вообще тащить на станцию? Как-то мы об этом не подумали.

Я незаметно подошел к Илье, взял его за локоть, чтобы сделать мысленный разговор максимально конфиденциальным.

«Ваши ребята со станции очень много времени угробили на то, чтобы на базе не осталось ничего растительного, кроме консервов. Это так?»

«Все верно».

«А у Леи под кожей полно лесных клеток-приживал. Ты думаешь, это ничего?»

«Все будет в порядке».

«Слушай, я понимаю, что у девушки нет никаких вредоносных идей. Но у Леса в ее организме могут быть совсем другие планы».

Новый напряженно молчал.

«Еще не поздно отправить ее назад. Смотри, как девушке тут плохо!» – продолжил я. Почему-то внезапное озарение о возможной опасности вызывало вполне физический дискомфорт. До холода в висках и щекотки где-то у лопаток.

Грусть, беспокойство, колебания. «Я знаю» – ответил он, – «Но мы с ней уже все обсудили. Это ее выбор».

«Что – ее выбор? Проводить тебя до станции? Или…»

Друг остановился и молча посмотрел на меня. Его эмоциональный фон представлял собой такое дикое переплетение глухой тоски и сияющей надежды, что сомнений не оставалось. Значит, скоро ряды зеленых человечков пополнятся еще одним новичком. Если, конечно, ее лесная часть не воспротивится. А если да? Что же, отсюда и темные тона в его мыслях.

Я уже собирался двинуться дальше, когда Новый остановил меня и добавил: «Все равно у Марка тоже есть симбионты. Хоть он и родился прямо перед войной, одноклеточные у него прижились. Но он переговорщик и идет на станцию в любом случае. А о наших делах – не надо никому, ладно?»

Я кивнул и пошел за остальными. Не знал насчет Марка. Блин, не удалось бдительно предотвратить угрозу. Ну что же, будем действовать по обстоятельствам.

Когда перед нами предстала база, я уже еле передвигал ноги. Как-то тяжко дался обратный переход. Сразу за дверью нас встретил Валентин Юрьевич. За его плечом маячил Богдан. Странно, что Туяра не прибежала. Жаль, я ведь действительно соскучился по ней. Столько было красок, эмоций и новых впечатлений, будто мы отсутствовали несколько месяцев.