Зелёный рассвет

– Это настоящий легендарный поиск, прямо как в героических сказаниях, - сказал Фрисс, глядя на сармата с трепетом.
– А можно мне присоединиться к тебе? В четыре глаза искать удобнее.

Сармат недоверчиво посмотрел на Речника - смеётся тот, что ли?

– Хочешь - ищи, - неохотно ответил он.
– Здесь - укрытие, живи. Пыль с себя стряхивай у входа и без скафандра не бегай, не таскай сюда ирренций ни на себе, ни в себе. Тут чисто. Би-плазму есть будешь?

Фрисс не сразу понял, что ему предлагают, - так захвачен был будущими приключениями. Не каждый день попадаешь в легендарный поиск! Это не хранилище в Змеиных Норах... "Ох ты!"

Он вытряхнул на ладонь кусочек Би-плазмы - вязкой бесцветной массы, контейнер с которой Гедимин достал из-под рилкаровой плиты. Би-плазма была и повседневной, и праздничной едой сарматов, совершенно безвредной - и совершенно безвкусной. Съев Би-плазму, Фрисс сразу задумался о том, какие припасы надо взять с собой из Замка. Нельзя же объедать Гедимина, и нельзя есть это вещество каждый день - оно в глотку не полезет!

– Гедимин, я только помогу Гвеннону - и сразу вернусь, - пообещал он.
– В середине Айкени или даже раньше я найду тебя. Как сюда дойти от окраины?

– Будем выходить - запомни дорогу, - ответил сармат и каким-то образом съел Би-плазму, не снимая шлема. Фрисс решил пока таким фокусам не учиться, разве что соберётся сходить в Гиблые Земли - там такое умение понадобится...

– Гедимин, а что ты такое делаешь? Какой-нибудь прибор?
– с любопытством спросил он, глядя на искры, летящие из-под пальцев сармата. Пахло плавленым фрилом и гарью.

– Так, цацки, - пожал плечами Гедимин и показал несколько странных украшений, приваренных к его скафандру. Собранные из мелких обломков каких-то приборов, стекла, камня, фрила, толстой фольги, они по форме напоминали то летающие корабли, то странных механических тварей, то древние машины... Одна из них выглядела как чёрно-жёлтый трилистник - яркая и жутковатая штуковина.

– Это наградные, за сбитые корабли, - неохотно пояснил сармат, увидев интерес в глазах Речника.
– Бывают наградные за работу. А кто-то просто носит цацки. Их многие делают, чтобы инструмент не простаивал и навыки не пропали.

– Чтобы хорошо чинить станцию, если вдруг придётся? А эта жёлтая штука - она означает что-нибудь?
– с любопытством спросил Речник. Гедимин кивнул, откладывая незавершённую "цацку", и перевернул трилистник другой стороной. Она была чёрной, только под тремя стеклянными пластинками зеленели три набора цифр. Цифры были обычные, знакомые Речнику, а вот опознавательные значки рядом он прочитать не смог.

– Сам знак мы называем Звездой Урана. А это мой счётчик, - пояснил сармат, проведя пальцем по цифрам.
– Столько раз мне пришлось войти в работающий альнкит... столько раз я взрывался... а это общее облучение. Такие есть у всех, кто лезет внутрь альнкита.

– Но как там выжить?! Он же раскалённый, как недра звезды!
– поразился Фрисс, осторожно дотронувшись до трилистника. "Всё-таки странные существа эти сарматы..."

– Век бы туда не ходил, - пробормотал Гедимин и вернулся к работе.
– Два взрыва, и если бы не скафандр...

– Гедимин... Это, наверное, можно сразу заносить в летописи, - сказал Фрисс и посмотрел с надеждой.
– Тебе пять тысяч лет, ты видел Применение, видел недра альнкитов и ещё уйму всякого. Расскажи что-нибудь... о сбитых кораблях хотя бы! Или об альнкитах...

Сармат тяжело вздохнул и ссыпал детали обратно в углубление на плите.

– Не уверен, что тебе это нужно. Ты уже пришёл в себя?

– Да. Спасибо тебе, Гедимин. Прости, если чем задел, - Фрисс понял, что ему пора уходить. Он подобрал сумку и плащ, надел перевязь с мечами (мечи пахли странными веществами со станции, но ни капли крови на них не было) и выбрался наружу. Гедимин вышел следом, наглухо закрыв за собой дверь.

Они были не на земле, как всё это время думал Фрисс. Между ними и мостовой было два этажа полуразрушенного здания. Гедимин выбрал укрытие так, чтобы крысы не могли добраться туда, но и человеку очень непросто было прыгать по скользким оплавленным уступам и качающимся осколкам. Гедимин, к изумлению Речника, спустился быстро и бесшумно и протянул ему руку.

– Гедимин, я сам попробую, тут тренировка нужна, - покачал головой Фрисс и всё-таки слез на землю. "Ага, вот такое здание с раскрошенной стеной и странными округлыми окнами на первом этаже," - проговорил он про себя. "А сколько этажей над третьим - считать собьёшься!"

Они выбирались из города странными тропами, то по закрытым дворам, то по широким улицам-ущельям между горами домов, - Гедимин показал Фриссу самую чистую от ирренция дорогу, заодно свободную и от крыс. А с одним-двумя бурыми разведчиками он справится.

– Не могу дождаться, когда мы всё тут перероем!
– сказал Речник, когда крысиные норы остались позади, и мёртвый камень сменился причудливыми растениями. И словно они отходили прочь от огромной глыбы льда - с каждым шагом воздух теплел. Из вечной ледяной осени мёртвого города они возвращались в речное лето. Гедимин молчал, Речник даже не видел его глаз - он опустил на прозрачный щиток вторую пластину, тёмную, защищающую от излучения. Сармат был очень осторожен с Сидженом...

– Запомнил дорогу?
– только и спросил он.
– К подстанции не ходи. Там рядом разрушенный завод - настоящий крысятник.

– Подстанция!
– спохватился Речник.
– Гедимин, я забыл тебе сказать... Вчера крысы - до того, как на меня напали - ссорились между собой и кричали что-то о станции. Как там... "вся мощь станции, звёздный огонь"... Это не может относиться к твоему поиску?

Он осёкся. Даже сквозь тёмный щиток было видно, что сармат смотрит на него как на безумца, с испугом и жалостью.

– Зря недооценивают ЭСТ-излучение, - тихо сказал Гедимин самому себе.
– Странно оно влияет на мозг... Мне такое и с ожогами не мерещилось...

– Гедимин, я своими ушами это слышал!
– начал доказывать Фрисс, но сбился и замолчал. Было очевидно, что сармат ему не верит - и не поверит, только подумает, что ненормальных в поиск брать опасно.

– Вот и стена... Гедимин, может, сходишь со мной к живым людям, на участок?
– предложил Речник. Сармат покачал головой.

– Ни к чему. Ну как, ты дойдёшь до своих? В глазах не темнеет, не светится?

– Нет, всё хорошо. Я вернусь и привезу тебе разных камней для твоей работы, - пообещал Речник.
– Привезу нормальной еды. Только смотри - мы сейчас воюем с одним народом, они в мёртвый город могут не полезть, а могут и полезть. Будь осторожен!

– Фриссгейн, я-то отобьюсь, - вздохнул Гедимин и шагнул назад, в тень разрушенного здания.
– Уран и торий!

– Во имя светлейшей из рек! – ответил Фрисс и помахал ему рукой. Сармат растворился в тенях и чёрных провалах, как призрак мёртвого города. А Речнику пора было возвращаться к живым. Там ничто не напоминает о великом прошлом, но зато земля там не дышит смертью...