Земля Обетованная
Шрифт:
— И до Зиманды я всё равно доберусь, — себе и просто окружающему миру посулил я. — И все будут потерпевшими, а я — адвокатом!
5. Местное гостеприимство
А вообще, конечно, выходила жопа. И козлиная корифейская морда вместе со своим уже дохлым отродьем, получалось, что добились своего: удалили мешающего им спокойно кушать видома. Особенно «доставляет», то, что я им, в общем-то, даже и не гадил особо: этих засранцев возмущал сам факт моего не подконтрольного и плюющего на их бледные персоны существования.
Но вернуться — возможно. Я вот тут подумал, и выходило, что даже если земля впереди — необитаемый кусок суши, то возможности
«Будет», — любезно сообщил топтыгин. — «Мне, конечно, лень. Но вернуться и отпинать всяких козлов — правильно. Так что если надо — натаскаю», — несколько порадовал мохнатый.
— А заставить, что надо делать — сможешь? — уточнил я.
«Ну в тебе же тот лягух огненный трудится», — хмыкнул мохнатый. — «Хотя ты, конечно, устроил», — смешливо захрюкал он, послав образ витрувианского жаба.
— Ну… это я, конечно, да, — вынужденно признал я, хмыкнув.
Ну а значит — проблем не предвидится, даже если мастеровитых одарённых на Потрясателе не найдётся: возможности Потапа к проникновению во всякие там планы и воздействия на духов у меня во внутреннем мире болтаются. Так что, в конце концов, можно в виде простого толкача какого-нибудь элементаля, а то и гибрида элементаля со зверодухом пристроить.
«Можно», — вальяжно отэманировал топтыгин. — «Диньку отдай, шебуршень! Она не у меня летает, а у тебя летает! А ты ей даже не любуешься!»
— Э-э-э… — глубокомысленно, мудро и почтенно ответил я.
Это я немножко провтыкал: выбираясь из внутреннего мира… немного оставил в нём фейку. И как её оттуда выколупывать? Пожелать, что ли? Или самому «смотаться»?
Для начала — пожелал. И Динька появилась: светящаяся, довольная. Забросала меня эмоциональными сообщениями, что «куст — замечательный, и много красивых блестяшек, даже не жалко, тех что были… разве что чуть-чуть».
— Вернём твой куст и блестяшки, — посулил я. — А так — хорошо, что довольна, буду тебя к себе пускать…
«Э-э-э!!!» — возмутился мохнатый.
— Тебе у Потапа не нравится? — внутренне хихикая, уточнил я.
«У него интересно. Но я там постоянно сижу, скучно бывает», — признала мелкая.
— А сейчас — у него посидишь?
«Сейчас — можно», — важно сообщила фейка, болтая ножками на моём плече.
Тут же её прибрала к себе огромная призрачная лапа, а от топтыгина шли мыслеэмоции «ну вообще охренели!»
Ну а я подумал, повалялся, да и напряг суетящихся водоплавающих (реально суетились, впрочем, пусть растрясут толстые жопы) на тему какого-нибудь консультанта. Последним оказался одноглазый (потому что носил какой-то сложный монокль под повязкой) владетель, с духом калана или ещё какой выдры (а то и бобра, курррва!) в качестве тотемного духа. Драссик Сисло обзывался этот вояка, ну и из всех офицеров Потрясателя единственный не был занят делом: остальные сгоняли жир с задниц, сгоняя жир с задниц подчинённой матросни.
Ну а Драссик меня просвещал и, в принципе, выходило, что мои планы по созданию самопального движка — осуществимы. Одарённые условно-мастеровые на Потрясателе есть, но нужны жертвы, нужны материалы… В общем, до земли в любом случае надо добираться, запасаться продовольствием и водой, мастерить двигатель (или покупать, если такая полезная фигня окажется у местных… если они сами окажутся на этой земле).
В общем, я задавал вопросы, канонир трындел, Потап — «я — спать!», потому что его морская болезнь никуда не делась. Вечером перекусил, проверил тралкову каюту — помимо ненужной фигни, которую выкинул, обнаружилось около полутысячи авров в сундучке. И не думаю, что это все деньги Тралка. Особенно учитывая гонорар за меня. Небось схоронил где-то кучи золотишка, а сейчас думает жить и радоваться, паразит такой. Ну да ладно, пока пускай побудет в этом блаженном
заблуждении, а когда вернусь — начну раздавать сёстрам по серьгам, жрецам по религиозным чувствам, корифею — по рогам, а Тралку по толстой жопе.Ещё день Потрясатель плыл, правда, на фоне нормальных кораблей — медленно и уныло. Я даже стал в некотором смысле сочувствовать водоплавающим эпохи парусов — это же кошмар какой-то! Ну ладно, матросня бодро бегает, за верёвки дёргает и ветром машет парусами. Так ведь ещё офицерьё не пинает пинусы, а бегают, что-то там высчитывают, указания выдают постоянно, причём вроде бы даже нужные. При этом скорость корыта под парусами — смешная. Но даже её нихрена не будет, если эти водоплавующие, в поте своих физиономий, не будут суетиться и бегать. Не говоря о том, что надо за едой охотиться — своих вменяемых запасов Потрясатель не имел. Мрак и кромешье, короче говоря.
А на следующий день появилось ощущение. Скорее мистическое, но и не только. А именно, явь разила богами. Не божественными проявлениями как таковыми, а этакой «фоновой божатиной высокой концентрации», примерно как в том же Пантеоне. И Потап это фоновое состояние чувствовал, и в нави оно было — я специально проверил. Более того, это ощущение росло по мере приближения земли (облачный конус занимал уже четверть неба, постепенно переставая становится конусом, из-за угла зрения).
Что за фигня — непонятно, но в общем, ясно, что на земле, к которой мы приближаемся, божественные сучности присутствуют, скажем так, в гораздо большей степени, чем на Зиманде или на Пряном. Или их действие, или чёрт знает, что ещё. Но то, что эта земля обитаема — практически гарантированно.
А ещё через пару дней, когда облака занимали полнебосклона и уже начинали становиться прозрачными — какой-то хрен пойми какой эффект, вроде из-за угла зрения, ко мне в каюту начинают стучать. Я с канониром переглянулся, тот пожал плечами. Я дядьку как магнитолу с морскими байками использовал, иногда уточняя всякое интересное.
— Чего надо? — изысканно вежливо поинтересовался я.
— Ваше почтенство, там… — раздалось взволнованное из-за двери. — И уважаемый Драссик нужен…
— Ну пойдём, — мужественно решил я.
Вышли на пол корабля — а там аншлаг и вообще суета. Появилось некое корыто, пару раз пальнув по ходу Потрясателя, взбив немаленькие фонтаны. Второй раз — гораздо ближе первого. И гадатели из команды истолковали это знамение, как просьбу притормозить, что, возможно, так и есть. Но канонир к пушчонке Потрясателя нужен, да и моё почтенство, в качестве аргумента переговоров, виделось старпому не лишним.
— А кто там такие наглые, что стреляют без предупреждения? — заинтересовался я.
— Видимо — местные жители! — с видом бодрым и придурковатым отрапортовал старпом.
Тем временем перед носом Потрясателя в небо ударил фонтан воды, корабль аж завибрировал, с треском.
— Дозвольте опустить паруса? — вытирая воду с физиономии озвучил старпом.
— Дозволяю. Вот вы, водоплавающие, извращенцы какие — всё вам кого-то опустить надо, — скорее себе под нос пробормотал я, а после руководящих воплей уточнил. — Что за корыто-то на нас нагло нападает? И где они?
— На… вон там, — указал пальцем собеседник.
Потопал я к перилам и стал всматриваться. И — интересненько. Точнее, ни хрена не интересно, это грешное корыто нам угрожает и всё такое. Но вот какое оно — действительно было интересно. В километре от Потрясателя (примерно, как понятно) бултыхался корабль. Напрочь лишённый парусов и мачт, прям классический утюг-монитор, с несколькими поворотными артиллерийскими башнями. И металлической бронёй, правда, колёсный. В общем, в том, что у местных мы надыбаем двигатель — я стал практически стопроцентно уверен. Но вот какого хрена этот деятель по нам стреляет?