Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.
Шрифт:
— Что мне делать? — пробормотал Фаррад, беспокойно водя языком по зубам и деснам.
— Все просто. Во-первых, подпишите признание.
— Пвоффифе, — обронил Иней и убрал с пергамента вырванные зубы. Один из них оставил на листке алый след.
— Во-вторых, назовите двух сообщников.
— Каких сообщников?
— Гуркхульских, каких же еще! Людей из вашего окружения.
— Но… я не знаю других шпионов!
— Сойдут любые имена. Ваше, например, упомянули несколько человек, которых мы допросили ранее.
Дантист тяжело сглотнул
«Храбрый и честный, однако в этой комнате честность и отвага пойдут ему лишь во вред».
— Я подпишу признание, но клеветать ни на кого не стану. Бог мне судья, я делать этого не стану.
— Бог, может, и судья, однако здесь клещами орудует не он. Открой ему рот.
Иней схватил Фаррада за голову и ловко вставил ему в рот скобу. Подкрутил гайки, пока челюсти дантиста не раскрылись достаточно широко.
— А! — вскрикнул Фаррад. — Гхаакх!
— Знаю-знаю, и это еще только начало. — Глокта открыл ларец и окинул взглядом полированное дерево, острую сталь, блестящее стекло.
«Какого…»
Среди инструментов кое-чего не хватало.
— Черт возьми, это ты взял клещи, Иней?
— Йек, — буркнул альбинос и зло мотнул головой.
— Проклятье! Неужто этим ублюдкам трудно обзавестись собственными инструментами? Ступай посмотри, может, удастся одолжить у кого-нибудь клещи?
Практик вышел из камеры, оставив тяжелую дверь приоткрытой. Глокта поморщился, растирая ногу. Фаррад глядел на него, изо рта у него текли слюни. Глаза дантиста бешено завращались, когда из коридора донесся вопль боли.
— Прошу простить, — извинился Глокта. — Обычно мы действуем организованно и по науке, но последние несколько дней тут творится нечто невообразимое. Столько работы, ну вы сами видите…
Иней вернулся и протянул Глокте ржавые клещи. К зубцам клещей пристала кровь и несколько курчавых волосков.
— Получше не было? Эти грязные!
Иней пожал плечами.
— Хахая вавфифа?
«А ведь не поспоришь».
Тяжело вздохнув, Глокта поднялся на ноги и наклонился вперед, чтобы заглянуть в рот дантисту.
«Какая прелесть, все чисто и жемужно-бело. Впрочем, ничего удивительного: у мастера-дантиста и зубы должны быть соответственные. Лучше рекламы не придумаешь».
— Я восхищен. Истинное удовольствие работать с человеком, который понимает, как важна гигиена рта. — Глокта возбужденно потыкал клещами в зубы дантисту. — Даже неудобно вырывать их, только потому, что вы признаетесь через десять минут, а не сейчас. Но нет, так нет…
Глокта прихватил клещами один зуб и получше взялся за ручки.
— Глук, — пробулькал дантист. — Глак!
Глокта задумчиво поджал губы.
— Дадим доброму доктору еще один шанс. — Иней вынул мокрые от слюны скобы изо рта Фаррада. — Желаете что-нибудь сказать?
— Я все подпишу! — задыхаясь, произнес Фаррад, и по его щеке сбежала слеза. — Господи, прости… Я все подпишу!
— И двух сообщников назовете?
— Все,
что угодно… прошу вас… все, что угодно.— Великолепно, — отозвался Глокта, глядя, как доктор подписывает признание. — Кто следующий?
Глокта услышал щелчок замка и повернул голову, готовый отчитать нахала, что вздумал вмешиваться.
— Ваше преосвященство, — прошептал он, едва скрывая удивление и морщась от боли. Встал на ноги.
— Сидите, сидите, у меня мало времени. — Глокта замер в невероятно болезненной позе, не сидя, и не стоя. Потом он наконец плюхнулся на сиденье, и Сульт плавной походкой вошел в камеру. Следом за ним — три амбала практика. — Пусть эта ошибка природы выйдет.
Иней сощурился и стрельнул глазами в сторону практиков Сульта и самого архилектора.
— Что ж, практик Иней, — поспешил сказать Глокта, — уведи нашего пленника.
Альбинос отстегнул кандалы Фаррада от пола и резко поднял дантиста со стула. Подтащил к двери в дальнем конце комнаты и свободной рукой рванул на ней щеколду. Напоследок глянул на Сульта — Сульт тоже посмотрел в розовые глаза Инея — и вышел, захлопнув за собой дверь.
Его преосвященство занял стул напротив.
«Без сомнения, еще теплый от вспотевшего зада смелого и порядочного мастера Фаррада».
Рукой, затянутой в перчатку, Сульт смахнул со стола зубы, и они со стуком упали на пол.
«Он даже не обратил внимания. Будто хлебные крошки».
— В стенах Агрионта зреет страшный заговор. Насколько мы продвинулись в его раскрытии?
— Я допросил почти всех пленных кантийцев, добился приличного числа признаний. Не сомневаюсь, скоро…
Сульт гневно махнул рукой.
— Я не о том, идиот! Я о поганце Маровии и его пешках, так называемом первом из магов и нашем так называемом короле.
«Даже сейчас, когда гурки на пороге?»
— Ваше преосвященство, я подумал, что вторжение куда важнее…
— У вас мозгов не хватает, чтобы думать, — усмехнулся Сульт. — Что вы собрали против Байяза?
«Я кое на что наткнулся в Университете, и потом меня чуть не утопили в собственной ванне».
— Пока… ничего.
— Что с происхождением короля Джезаля Первого?
— Этот путь… завел в тупик.
«Если нас услышат — а нас услышат, — мои хозяева из „Валинт и Балк“, то тупик вполне может оказаться темным переулком, где меня поджидает смерть».
Архилектор скривился.
— А что тогда, черт возьми, вы делали последнее время?
«Последние три дня я создавал видимость, что сильно занят важным делом, вырывая вместе с зубами признания из невинных людей. Когда мне, собственно, было трудиться на подрыв государства?»
— Я занимался поисками гуркхульских шпионов…
— Вечно я слышу от вас оправдания. С тех пор, как эффективность вашей работы столь резко пошла под гору, я начал задаваться вопросом: как вообще вам удавалось столь долго сдерживать гурков под Дагоской? Нужна была гигантская сумма денег на починку укреплений.