Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.

— А когда вы отправляетесь?

— Дней через пять. Может, через шесть.

— Что брать с собой?

— Одежду и хорошую лопату. Все остальное у нас есть.

Поискав насмешку на лице Берми и не обнаружив ее, Темпл решил, что, наверное, это божественное благословение.

— Обычно самые лучшие решения те, которые просты?

— Ты всегда любил усложнять, — рассмеялся Берми.

— Тут новые рубежи, дружище, земля неограниченных возможностей! Тебя что-нибудь держит здесь?

— Думаю, нет. — Темпл оглянулся на Лэмба, чьи очертания выделялись черной тенью на фоне недостроенного дома Маджуда. — Только долги.

Вчерашние новости

— Я ищу пару детей.

Пустые лица.

— Их зовут Пит и Ро.

Печально покачивающиеся головы.

— Им десять и шесть лет… Ой, нет, семь. Уже должно быть семь.

Бормотание с нотками сочувствия.

— Их украл человек по имени Грега Кантлисс.

Испуганные глаза, и захлопнутая дверь.

Шай не могла не признать, что устала. Она почти стоптала сапоги, прохаживаясь вверх-вниз по главной улице, которая разрасталась и разветвлялась все сильнее и сильнее с каждым днем — прибывающий с равнин народ разбивал где придется палатки или просто бросал фургоны гнить вдоль дороги. Ее плечи ныли от постоянных ушибов в толчее, ноги болели от подъемов по крутым склонам долины для бесед с обитателями лачуг, карабкавшихся по ним. Ее голос охрип от одних и тех же вопросов в игорных домах, курильнях дури, забегаловках для пьянчуг, которые она уже перестала различать. Во многих заведениях ее отказывались впускать. Говорили, мол, отпугивает посетителей. Вполне возможно. Наверное, только Лэмб мог сидеть и ждать, пока Кантлисс сам к нему придет, но Шай никогда не отличалась долготерпением. Это все твоя духолюдская кровь, сказала бы мать. Но она тоже не могла похвастаться терпеливостью.

— Слушай! Ты же Шай Соут?

— Как дела, Хеджес? — спросила она, хотя заранее знала ответ. Он никогда не выглядел успешным человеком, но в пути хотя бы светился надеждой. Все это утекло, оставив после себя лишь серость и рванье. Криз — не то местечко, которое отвечает вашим надеждам. Насколько она поняла, здесь мало что могло расцвести. — Думаю, ты работу ищешь?

— Ничего не могу найти… Кому нужен человек с искалеченной ногой? Никогда бы не подумала, что я вел отряд в атаку при Осрунге? — Да, она бы никогда не подумала, но он уже не раз рассказывал. — А ты все еще ищешь детишек?

— Буду искать, пока не найду. Ты ничего не слышал?

— Ты — первый человек, от которого я услышал больше пяти слов за эту неделю. Не подумала бы, что я мог командовать атакой? Не подумала бы… — Они стояли друг напротив друга, испытывая неловкость, поскольку каждый понимал, что сейчас будет. Так и вышло. — Можешь ссудить мне пару монет?

— Да, есть немного…

Она порылась в кармане и вручила Хеджесу несколько монет, которые получила час назад от Темпла в счет долга, а потом торопливо зашагала прочь. Стоять близко к неудачнику — плохая примета. Можно подцепить невезение.

— А ты не хочешь сказать мне, что пора бросить пить? — крикнул он вслед.

— Я не проповедник. Каждый волен выбирать себе способ самоубийства.

— Так и есть. А ты не такая и плохая, Шай Соут! Ты хорошая!

— Вот на этом и разойдемся, — пробормотала она, покидая Хеджеса, который уже ковылял к ближайшему питейному заведению, благо в Кризе даже увечному не приходилось для этого сильно трудиться.

— Я ищу двоих детей.

— Не могу помочь вам, но у меня есть другие новости!

Эта женщина определенно казалась странной. Когда-то отличная одежда несла на себе следы многолетнего соприкосновения с грязью и остатками еды. Распахнув изящный плащ, она вытащила стопку мятых листов бумаги.

— Это еще что? Новостные листки?

Шай уже пожалела, что заговорила с этой особой, но здесь тропинка сужалась, зажатая между гнилым ручьем и полуразвалившимся крыльцом, а толстый живот пожилой собеседницы преграждал дорогу.

— А у вас наметанный глаз! Хотите купить?

— Не уверена.

— Вас не интересует политика и власть имущие?

— Нет, когда они не затрагивают моих интересов.

— А может, ваше заблуждение и привело вас сюда?

— Я всегда считала, что виной тому моя жадность, лень и дурной нрав. Ну, само собой, изрядная доля невезения. Но пускай будет по-вашему.

— У всех было так. — Женщина не сдвинулась с места.

Шай вздохнула. Учитывая свои способности портить отношения с людьми, она попыталась проявить терпимость.

— Ну, ладно, просветите меня.

Женщина схватила верхний листок и прочитала с выражением.

— Мятежники побеждены при Малкове — разбиты войсками Союза под командованием генерала Бринта! Как вам это?

— Если их не победили второй раз, то это случилось еще до моего отъезда из Ближней Страны. И это всем известно.

— Госпожа хочет чего-то поновее? — пробормотала старуха, листая стопку. — Стирийское противостояние завершено! Сипани открывает ворота перед Змеем Талинсом!

— Так и это произошло года два тому назад… — Шай подумала, что женщина тронулась рассудком, если это имело значение в городе, где большинство обитателей находились в состоянии либо тихого помешательства, либо буйного, либо в каком-то промежуточном положении, которое не поддавалось точному описанию.

— Да, неувязочка… — Женщина послюнила грязный палец, чтобы полистать свое богатство еще раз, и вытащила бумажку, которая казалась поистине древней. — Легат Сармис угрожает границам Ближней Страны? Опасность имперского вторжения?

— Сармис угрожал границам несколько десятилетий. Из всех известных легатов он угрожал чаще и больше других.

— Значит, это верно! Это было!

— Новости скисают быстрее молока, подруга.

— А я считаю, что хорошая новость выдержана, как вино.

— Я рада, что вам нравится старое вино, но я не покупаю вчерашние новости.

Старуха баюкала бумаги, словно мать, защищающая младенца от хищников, и слегка наклонилась вперед. Под оторванным верхом ее высокой шляпы Шай увидела самые отвратительные волосы, какие только могла себе представить. Запах гнили едва не валил с ног.

— По-твоему лучше завтрашние, да? — Она оттолкнула Шай с дороги и пошла дальше, помахивая листками над головой. — Новости! Новости для вас!

Прежде чем продолжить путь, Шай пришлось успокоить дыхание. Как же она устала, черт побери. Насколько она понимала, Криз — не то место, где можно отдохнуть.