Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.
Шрифт:
— Забрал у Черного Доу, — пожал плечами Кол. — Ты не думаешь, что все в жизни повторяется?
— Все и всегда. — Лэмб наклонил голову к правому плечу, потом к левому. — Все повторяется.
Время тянулось бесконечно долго. Где-то по-прежнему смеялись дети, донесся голос их матери, зовущей в дом. Кресло-качалка под старухой продолжало скрипеть. Все так же визжал на ветру флюгер. Порывистый ветер поднимал пыль с дороги и трепал плащи двух бойцов, застывших на расстоянии четырех или пяти шагов друг от друга.
— Что случилось? — спросил Пит, но никто ему не ответил.
Трясучка оскалился, Лэмб прищурился. Рука Шай до боли сжала плечо Ро. Кровь пульсировала
— Ну? — рыкнул Лэмб.
Трясучка слегка повернул голову, его здоровый глаз покосился на Ро. Задержался на долю мгновения. Она сжала кулаки и стиснула зубы. Как же ей хотелось, чтобы он убил Лэмба! Он молила об этом всей душой! Налетевший ветер взъерошил волосы, остудил щеки.
Скрип. Стук. Скрежет.
— Ладно, пожалуй, мне пора, — сказал Трясучка.
— Что?
— До дому долгий путь. Но следует вернуться и рассказать, что девятипалый ублюдок вернулся в землю. Разве вам так не кажется, мастер Лэмб?
Тот сжал левую кисть в кулак таким образом, что отсутствие пальца не бросалось в глаза. Кивнул.
— Верно. Он умер давным-давно.
— К общей радости, я думаю. Кто бы захотел повстречаться с ним еще раз? — Трясучка подошел к коню, запрыгнул в седло. — Я мог бы сказать — до свидания… Но, думаю, лучше нам больше не встречаться.
— Лучше. — Лэмб оставался на месте, глядя на него.
— Некоторым людям не написано на роду делать что-то хорошее. — Трясучка вздохнул и усмехнулся. Улыбка казалась чужой на его изуродованном лице. — Но даже так неплохо. Нужно когда-то завязывать.
Он пришпорил коня и направился на восток, прочь из города.
Какое-то время все соблюдали молчание. Дул ветер. Скрипело кресло. Солнце садилось. Потом Вист шумно выдохнул:
— Черт бы меня побрал, я чуть не обделался!
Его слова как будто прорвали плотину. Шай и Пит обнялись, но Ро не улыбалась. Она следила за Лэмбом. Он тоже оставался серьезным. Хмурился, глядя на клубы пыли, отмечавшие след Трясучки. А потом молча ушел в лавку. Шай кинулась за ним. Лэмб собирался, в спешке роняя вещи с полок. Сушеное мясо, мука, вода, скатанное одеяло. Все то, что могло пригодиться в путешествии.
— Что ты задумал? — спросила Шай.
Он застыл на миг, но опять вернулся к сборам.
— Я старался для вас, как мог. Я поклялся твоей матери. Лучшее, что я могу сделать для вас сейчас, это уйти.
— Куда уйти?
— Не знаю. — Он глянул на обрубок среднего пальца. — Кто-то явится, Шай. Рано или поздно. Нужно трезво смотреть на жизнь. Нельзя жить так, как я жил, и улыбаться. За мной всегда будут следовать неприятности. Все, что я могу сделать, это увести их за собой.
— Не притворяйся, что ты делаешь это ради нас.
Лэмб вздрогнул.
— Человек должен быть тем, кто он есть. Должен быть. Попрощайся за меня с Темплом. Думаю, у вас с ним все будет хорошо.
Он сгреб вещи в охапку, вышел с ними на улицу. Затолкал в седельные сумки. Вот и все сборы.
— Ничего не понимаю, — со слезами на глазах сказал Пит.
— Я знаю. — Лэмб опустился перед ним на колени. Казалось, в его глазах тоже поблескивает влага. — Мне жаль. Прости меня за все.
Он неуклюже обнял всех троих.
— Черт побери, я совершал много ошибок. Думаю, человек мог бы прожить достойную жизнь, выбрав другой путь, не такой, какой выбрал я. Но вот о чем я никогда не пожалею, так это о том, что помог вырасти вам. Я не жалею, что вернул вас. Не важно, чего это стоило.
— Ты нужен нам, — сказала Шай.
— Нет, не нужен. — Лэмб покачал головой. —
Я не горжусь собой, но я горжусь тобой. А это чего-то да стоит.Он отвернулся, вытер глаза и взобрался на лошадь.
— Всегда говорила, что ты — самый трусливый трус, — заметила Шай.
— А я никогда не отрицал, — кивнул он, помедлив мгновение.
Потом он вздохнул и направил коня в сторону заходящего солнца. Ро стояла на крыльце — ладонь Пита в руке, ладонь Шай — на плече. Они смотрели Лэмбу вслед.
Пока он не скрылся из виду.
Благодарности
Как обычно, четверым, без которых я не смог бы:
Брену Аберкромби, чьи глаза разболелись от чтения этого;
Нику Аберкромби, чьи уши разболелись, слыша это;
Робу Аберкромби, чьи пальцы разболелись, листая эти страницы;
Луи Аберкромби, чьи руки разболелись, поддерживая меня.
Теперь мои сердечные благодарности:
Всем замечательным и талантливым людям в британских издательствах Gollancz и Orion Publishing Group, а именно: Симону Спантону, Джону Уэйру, Джену МакМенеми, Марку Стэю и Джону Вуду. И конечно, всем тем, кто помогает сверстать, издавать, рекламировать, переводить и, главное, продавать мои книги по всему миру.
Художникам, благодаря которым мои книги выглядят классно: Дидье Граффе, Дэйву Сеньору и Лоре Бретт.
Редакторам за океаном: Дэви Пилэй и Луи Андерсу.
Тому, кто держит волка с правильной стороны двери, — Роберту Кирби.
Всем писателям, кто пересекался со мной в Интернете, в баре, за столом, где играют в Dungeons & Dragons, или на стрельбище. Кто помогал, поддерживал, дарил шутки и идеи, достаточно ценные, чтобы их украсть.
И наконец-то:
Моему сообщнику в преступлениях против фэнтези Гиллиан Редфирн. Я имею в виду, что убивать одного Буча Кэссиди было бы не так зрелищно, верно?
Острые края
Джо Аберкромби — один из самых перспективных авторов современной британской фэнтези. Трилогия «Первый закон», мир которой дополняют «Острые края», сразу же принесла ее создателю внимание и популярность среди любителей жанра. По словам писателя, то, что он описывает в своих книгах, «круто замешано на крови, предательстве и яде, с добавлением элементов черного юмора».
«Острые края» — полное собрание как уже получивших награды историй, так и новых рассказов от мастера темной фэнтези.
Amazon.com
Вообразите экранизацию Куросавой «Властелина Колец».
Lev Grossman, Wall Street Journal
Свежо и захватывающе!
The Independent
Посвящаю маме и папе.
Без вашего генетического материала у меня ничего не получилось бы.