Земные и небесные странствия поэта

писать стихи вместо себя!..

Да!..

О Аллах но что за письмена начертал на спине жены ленный Ходжа Зульфикар?..

Может в них соль смысл разгадка бытия?..

О Аллах!..

Что начертал Ходжа Зульфикар?..

…Ходжа Насреддин в тысячелетней пыли блуждал витал плыл пропал…

Но недавно дервиш встретил великого бродягу…

Глава XXV ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА С ХОДЖОЙ НАСРЕДДИНОМ

Дервиш сказал:

— Я летел в самолете в сизой глыбе глуби небес где-то над

умирающим по воле бесов безбожников Аралом (я боялся взгля-

нуть на земле в глаза недоуменно безвинно усыхающих донных рыб) оставив в зыбком мареве позади внизу голодную Азию родную матерь мою, где прошла гражданская война…

А впереди была ждала голодная родная матерь Русь моя, куда шла гражданская война чума на лапах крыс и тарбаганов и в трактатах лжепророков-фарисеев душою дряхлых…

Самолет брел на высоте бессмысленных для двуногого бескрылого человека десяти километров а в воздухе за окнами был плыл лютый заоблачный мороз…

И люди в самолете дремали бредово похотливо перебирая в сонном мозгу нагих давнопрошедших вожделенных жен и адовы горящие крылья гибнущих самолетов…

Не дай Господь!..

Пусть смерть в небесах пребудет не со мной!

О!

…И тут вошел явился в самолет нищий старец с немой протянутой рукой…

Он был в дряхлом белом полотняном чекмене таджикском и бухарской истертой белопенной чалме…

И на босых абрикосовых исхоженных подкошенных ногах плескались скитались древние пыльные от тысячелетних дорог дорог дорог кауши сапоги…

А седая борода его была в ледяных кружевах инея… ведь он с мороза пришел…

Я подивился, что от нищего как от всех нищих всех дорог не пахло пряным кочевым потом и кислым тряпьем — одежды его были ветхи но выстираны и чисты а сам он был вымыт и ноги его нагие были чисты свежи как альпийский нетронутый снег

Словно он омыл себя перед смертью словно он был уже при жизни в саван-кафан одет…

Потом он гордо и высоко остановился с подъятой просящей рукой близ меня и улыбнулся мне детской снежнозубой невинной улыбкой — странной на древлем лице…

И тут я узнал тысячелетнего брата своего спутника дервиш-ских бездонных моих дорог и многих миллионов прошедших и живущих человеков…

И я узнал его — надежду печальных поникших человеков а таких плакучее множество ивовое нынче в народе моем…

И он печально и улыбчиво узнал меня…

…Дервиш нынче в Азии Азье моей голод и мор и война и брат-слепец убивает брата-слепца…

И уже никому не нужны мои песни и веселые притчи…

И зачем хрустальные кроткие родники когда бегут ярятся кровяные ручьи?..

И какая песня блеянье у каракулевого агнца в руках мясника?..

Ай Азья овца курчавая моя иль ты ныне не в руках палача мясника!..

Айххха!..

Необъятная пришла на Русь и на Азью беда как весной в горах глиняный повальный удушливый всеползучий сель тать чума вода…

Дервиш я стал нищим впервые за тысячелетнюю жизнь мою на земле…

Но если брата убивает брат — то и нищий топчет нищего в голодной стране…

И на земных дорогах уже никто не давал даже куска лепешки мне…

Тогда от голода и страданий за слепых человеков моих я стал худ до кости и летуч как птица…

Теперь ветер стал носить меня как песок усыхающего Святого Арала над голодной землей…

И я стал нищим на небесных ветрах путях среди перелетных птичьих стай…

Всю жизнь я мечтал потрогать погладить по голове летящую птицу — и вот погладил стаи летящих голов…

А в самолетах человеки добрей щедрей и тут наполняется милостынью моя удивленная пустынная нищая рука…

На земле люди забыли Аллаха и не дают нищим а в небесах их внезапно настигает рука протянутая моя…

Иль здесь на небесных путях ближе слышней всемилостивый Аллах?..

Но скоро голод придет и в небеса и я уйду к звездам…

Дервиш Ходжа Зульфикар брат я устал от земли от человеков…

И вот брожу по небесным путям и собираю милостыню чтоб уйти навек к аллаховым звездам…

И он засмеялся лучезарно молодо.

…Гляди дервиш как устали люди жить на земле — и вот нежданно входит нищий в самолет на высоте десяти километров и в белом звездистом льду борода его — а никто не дивится его явленью…

А я обнял его и зарыдал:

— Мой блаженный великий тысячелетний брат Ходжа На-среддин!..

Ужель ужель ужель я вижу тебя в последний раз?..

Ужель на земле нет места гнезда даже нищим нам?..

Ужель уходишь к невозвратным ледяным неприступным звездам?..

Не дай Аллах!

Лед в бороде небесного нищего Ходжи Насреддина талой слезой водой что ли стал?..

Иль слеза великого бродяги напоследок пала на меня?..

…Иль в войну в душе моей выпал вечный альпийский снег и лед ледников памирских стал?..

Иль окрест одинокой согбенной сиротской варзобской кибитки моей зима навек пришла?..

И уже никогда не будет талого веселого снега текучего курчавого льда которого более всего алчет солончаковая гортань моя?..

А?..

Глава XXVI МОРОЗ

…А ночью декабрьской внезапно навзничь вкопанно намертво пришел мороз…

И утром варзобское ущелье все было в косматом блескучем трескучем инее и нагорные курчавые ручьи и потоки застыли…

И река Варзоб-дарья у брегов дымчато дико люто удивленно застыла и сизые наледи дымчатые по всему ущелью стыли слизи пелены ледяные…

И малые потоки насквозь до дна серебряно игольчато застыли и стали льдом…

И река не текла плыла а до дна застыла…

И река была водой, а стала льдом…

И малые потоки до дна застыли а большие сильные потоки живой испуганной водою едва на дне ледовом ложе теплились струились шевелились…

И там остаточно дышали жили рыбы…