Зеркала Борхеса

На юго-востоке – почти прямо по курсу фрегата – наблюдался низенький пёстрый конус.

– Что это такое? – непонимающе махнув в сторону конуса рукой, спросил Алекс. – Остров?

– Наверное, – равнодушно передёрнул плечами дон Борхео. – Вот, возьмите, – протянул подзорную трубу.

Алекс взял предложенный оптический прибор, поднёс его – меньшим в диаметре окуляром – к левому глазу, крепко зажмурил правый и, с минуту повертев чёрные настроечные колёсики на ободе, начал рассказывать об увиденном:

– Действительно, маленький каменистый островок – размером, примерно, как сорок-пятьдесят «Луиз» вместе взятых. А на острове… э-э-э… Та ещё картина маслом. Бойня какая-то. Кровь, кровь, кровь. Сизые кишки… Повсюду валяются мёртвые тюлени. Причём, некоторые из них разорваны практически напополам. Очевидно, это они так и вопили перед смертью… Ага, какая-то странная физиономия высовывается из-за здоровенного камня. То ли человеческое лицо. То ли морда моржовая. Не разобрать. С пушистых усов свешиваются кровавые капли. А от покатых плеч – вместо рук – отходят мощные когтистые лапы. Визуально – львиные.

– Значит, всё-таки, с кровью, – тихим голосом подытожила Аннабель. – Жаль. Плохие дела…

– Ха-ха-ха! – серебристым колокольчиком рассмеялся кто-то рядом.

Алекс посмотрел направо и непроизвольно замер: из тёмно-серых морских вод – метрах в пятнадцати-двадцати от борта фрегата – показалась белокурая девичья голова.

– Это как же понимать? Ик, – нервно икнул Алекс.

– Ха-ха-ха! – повторно рассмеялась неизвестная девица и нырнула.

– Хлоп! Дзынь! – разнеслось над морем.

Это рыбий хвост – серебристый, приличный по размеру – звонко шлёпнул по воде.

«Сплошные чудеса в решете. Только мутные, скользкие и непонятные чудеса», – мрачно сопя, высказался сердитый внутренний голос. – «Вопли, визги, стоны, кровь, понимаешь… Кто, спрашивается, убил несчастных тюленей? Почему так испугались матросы? А ещё эта смешливая белокурая барышня с рыбьим хвостом… Кто она такая? Неужели, самая настоящая русалка, о которых нам рассказывают в детских сказках?».

– Смотрю, задумчивый сеньор Амадей, вы совсем растерялись? – сжалилась-таки Аннабель. – Ладно, так и быть, расскажу. Слушайте. Речь идёт о ихтиокентаврах… Понимающе киваете головой? Мол, в курсе? Ох, не торопитесь уважаемый идальго. Не всё так просто… Итак. Издревле среди жителей Скандинавских стран ходят многочисленные легенды о странных светловолосых существах – похожих на людей, но с рыбьими хвостами вместо ног. Раньше, говорят, их было гораздо больше. Называют этих морских тварей по-разному, кто во что горазд. Чаще всего – «водяными»… Водяные девушки и женщины, они мирные, спокойные и красивые из себя. Их ещё именуют – «русалками». Ходят даже байки, что, мол, некоторым морякам доводилось с этими русалками и в плотские отношения вступать. Ничего, нахваливают. Мол, высший класс. Только, скорее всего, нагло врут… У русалок, естественно, имеются русобородые самцы-мужья. Так называемые – «русалы». Тоже достаточно мирные и спокойные ребята: питаются (как и их жёны-подруги), водорослями, рыбой, всякими там рачками и мидиями… Но это только одна из «ветвей» ихтиокентавров. Выражаясь научным языком, русалы и русалки относятся к отряду – «рыб-людей». Но – по письменным утверждениям-заверениям древних греков и римлян – у класса ихтиокентавров есть ещё два отряда. Второй (после отряда «рыб-людей) – «рыбы-кентавры». Их отличительные признаки: человеческое тело и черноволосая голова, широкий рыбий хвост и передние конские ноги с массивными копытами. «Рыбы-кентавры» – по своим основным поведенческим признакам – близки к «рыбам-людям». А, вот, третий отряд… Существа, входящие в него, называются – «рыбы-львы». У них – вместо человеческих рук или лошадиных передних ног – львиные лапы. Ну, и ярко-рыжие волосы на человеческой голове… Здесь и начинаются фатальные неприятности. «Рыбы-львы», они очень свирепые, злобные и кровожадные. Просто самые настоящие порожденья Ада. За один раз такой «рыжеволосый ихтиокентавр» может загрызть до полусотни тюленей – если ночью застанет тюленье стадо на берегу или, к примеру, на острове… «Рыб-львов» ещё иногда называют – «водяными волками». Мол, лесные волки, когда по ночам забираются в овчарню, то – зачастую – тоже не могут остановиться: режут овец и режут, режут и режут. До тех пор, пока не загрызут всё стадо… Что означала моя фраза: – «С кровью или без?». Это поверье такое, многократно проверенное. Встреча в море с мирными ихтиокентаврами – к удаче. С кровавыми – к хлопотам нешуточным.

– Мы же повстречались и с теми, и с другими, – напомнил Алекс. – Как быть в этом случае? Чего ждать?

– Не знаю. Обычно ихтиокентавры, относящиеся к разным видам-отрядам, терпеть друг друга не могут, и обитаю в разных местах…

– Вижу! Человеческие головы! Много! – отчаянно завопил матрос из смотровой бочки, закреплённой на передней мачте фрегата. – Подплывают к островам с трёх сторон! С востока – русоголовые! С юга – черноволосые! С запада – рыжие! Очень много! По нескольку сотен в каждой группе!

– Что они все здесь забыли? – задумалась Аннабель. – Для чего решили встретиться в районе этих безымянных и пустынных островов?

– Мало ли, – не отрывая ладоней от штурвального колеса, пожал широкими плечами капитан Лаудруп. – Может, решили немного повоевать. Или, к примеру, устроить массовые спортивные соревнования. Ну, как у чудаковатых древних греков – Олимпийские игры, – повернул голову на север, после чего испуганно забормотал: – Матерь Божья, чем же я тебя, родимая, прогневил? Где же это я так нагрешить умудрился? Прости и сохрани…

– Кошмар какой-то, – проследив за направлением взгляда капитана, подтвердил Алекс. – Офигеть и не встать.

С севера, огибая «Луизу» по широкой дуге, к безымянным островам плыла-двигалась гигантская чёрная змея. А может, и не змея вовсе, а, судя по длинным и многочисленным щупальцам-отросткам, осьминог невиданных размеров.

– Или же кит-мутант? – засомневалась Аннабель. – Вон, высокий водяной фонтан вылетает из дырки в чёрном теле…

– Это – Кракен, – равнодушным голосом известил дон Борхео. – Владыка Морских Пучин. Он же – Морской Господин и Морской Судия. Обычно Кракен мирно спит в бездонной пучине морских глубин. Но иногда всплывает на поверхность.

– Зачем – всплывает? – не удержался от вопроса Алекс.

– Чтобы свершить… э-э-э, какое-либо знаковое и глобальное действо. Например, «организовать» разрушительное цунами. Или же «пробить» через кусок суши новый морской пролив.

– А что он позабыл – здесь и сейчас? – подключилась к расспросам Аннабель. – Что задумал?

– Ничего хорошего, – печально и многознающе улыбнулся дон Борхео, отчего его одутловатая физиономия стала похожа на маску итальянской куклы Пьеро. – Кракен давно уже недолюбливает ихтиокентавров. За что недолюбливает? Не знаю, какие-то очень древние обиды, скрытые в седом тумане минувших тысячелетий… Подозреваю, что злопамятный Кракен решил покончить – раз и навсегда – с ихтиокентаврами. Причём, со всеми сразу, не разделяя их на «хороших» и «плохих». Вот, для этого и собрал всех «водяных» в одном месте… Каким образом – собрал? Обманным, надо понимать. Немного поинтриговал, всякие слухи-сплетни распустил по морям и океанам, разослал по водным весям подмётные письма. Ничего хитрого… Короче говоря, очень скоро здесь начнётся самая натуральная бойня. Очень неаппетитная картинка может образоваться, доложу я вам. Поэтому и предлагаю – наискорейшим образом ретироваться отсюда. Чем быстрее, тем лучше.

– А по какому пути нам предстоит ретироваться? – на всякий случай уточнил Алекс.

– Кому-то – по обычному. А отдельным счастливчикам и баловням Судьбы – по «зеркальному»…

Глава девятая Кентавр

«Ну, вот, опять я оказался на очередном капитанском помосте очередного средневекового корабля», – мысленно усмехнулся Алекс. – «Получается, что любит меня морская стихия. Или же, по крайней мере, относится без видимого неудовольствия и не отторгает… Ага, рядом со мной, крепко сжимая в широких ладонях деревянные ручки штурвального колеса, стоит местный шкипер – Педро Сальвадор-и-Толедо. Неплохой такой дядька, компанейский, разговорчивый, любящий пофилософствовать по любому поводу и без оного. Только какой-то он слегка покоцаный и неухоженный: сюртук рваный на локтях, срединная пуговица отсутствует, чёрно-пегие волосы свисают на плечи сальными свалявшимися прядями, усы, не стриженные уже несколько месяцев подряд, неаккуратно топорщатся во все стороны сразу. Видимо, здорово потрепали бедного Педро различные жизненные обстоятельства, происшествия и коллизии. А со мной, кстати, он почему-то общается только на английском языке. Чудак, одним словом… Ба, на борт однозначно-непростого корабля мне довелось нынче подняться. Размером – как три среднестатистических фрегата вместе взятых. Или же, как пять стандартных бригов. Только пушечных палуб насчитывается три штуки. А мачт, вообще, четыре… Может, это испанский галеон? [26]

26

Галеон – большое многопалубное парусное судно 16–19 веков с достаточно сильным артиллерийским вооружением, использовавшееся как военное и торговое. Основным толчком к его созданию послужило возникновение регулярных грузовых перевозок между Европой и американскими колониями.

– Мой «Эльдорадо» – один из последних испанских галеонов, – словно бы прочитав мысли, бродившие в голове у соседа, незамедлительно подтвердил Сальвадор-и-Толедо. – Пропала необходимость в них. Увы. Так сказать, исчерпала себя…

– А почему? – спросил, чтобы поддержать разговор, Алекс.

– Всё очень просто, – голос капитана был бесконечно меланхоличен и печален. – Когда-то давно в Южной Америке были обнаружены богатые залежи золота и серебра. Заложили, понятное дело, серьёзные рудники и начали добывать руду благородных металлов. Переплавлять руду в окончательный ценный металл прямо на месте? Посчитали, что это невыгодно. Или там, к примеру, небезопасно. Не знаю точно. Конечно, что-то там переплавляли в бруски-монеты и на дальних американских берегах, но только в незначительных количествах… Значит, высокое начальство решило, что основную массу ценной руды необходимо вывозить в Старый Свет. А она, то есть, руда, как известно, очень тяжёлая. Кроме того, по Атлантическому океану тогда постоянно шастали разбойничьи эскадры жадных пиратов. Так она и образовалась, острая необходимость-потребность в океанских судах с повышенной грузоподъёмностью, способных не только перевозить на дальние расстояния значительные тяжести, но и нести на своих бортах как можно больше серьёзных пушек… Раз существует острая необходимость, значит, и решение проблемы будет непременно найдено. Тогда-то испанские корабельные мастера и начали строить величественные галеоны – грузоподъёмностью до двух тысяч тонн и с составом экипажа до шестисот человек. Вооружение? Ну, тут всё было по-разному, в зависимости от конкретных обстоятельств. Но на отдельных галеонах насчитывалось свыше ста двадцати тяжёлых пушек-орудий. И это ещё не считая переносных мушкетонов, предназначенных для стрельбы через узкие бойницы в бортах… Но времена идут, а с их ходом, как известно, меняется практически всё и вся. Истощились старые южноамериканские рудники, а новых богатых залежей золота и серебра не обнаружили. Так часто бывает. Гораздо чаще, чем принято считать. Люди планируют одно, а по факту получается совсем другое… Взять, к примеру, берега, к которым сейчас подходит «Эльдорадо». Называются эти благословенные края – «Аргентина». Ну, в том смысле, что здесь – по идее – должно быть очень много серебра. Правда, при этом не уточняется, кому конкретно пришла в голову эта великолепная и смелая идея. Потому как серебра здесь почти и нет, так – только сплошные крохи и слёзы… Может, это приметный цвет вод реки Ла-Плата стал причиной такого звучного названия?

В рваные, покрытые многочисленными заплатами паруса дул лёгкий северо-восточный ветер. Старенький галеон, с трудом преодолевая сильное встречное течение, медленно входил в широкий залив. Узкие волны за кормой «Эльдорадо» неторопливо и величественно разбегались к далёким и незнакомым берегам, едва различимым в утреннем сиренево-розоватом тумане. Волны были странными: отчётливо-серебристыми и – внешне – ужасно ленивыми.

– Устье легендарной и великой Рио де ла Платы, что в переводе с испанского языка означает – «Серебряная река», – торжественно объявил Сальвадор-и-Толедо. – Знающие и опытные люди утверждают, что шире этой реки – в месте её впадения в Атлантический океан – нет во всём мире… На чём, простите, маркиз, я остановился? Ах, да… Значит, южноамериканские рудники с золотом и серебром истощились. После этого и громоздкие галеоны стали никому не нужны. Во-первых, они ужасно тихоходны. А, во-вторых, что, спрашивается, загружать в их бездонные трюмы? Откуда набрать столько грузов и товаров? Часть галеонов сгнила, часть пошла на дрова. На ходу осталось всего несколько кораблей… Что нынче перевозит мой «Эльдорадо»? Из Испании в Аргентину – различную бытовую всячину: вино в бочках, всякие сельскохозяйственные железные инструменты, шпаги, рапиры и ножи, огнестрельное оружие и огненные припасы к нему, кареты в разобранном состоянии, породистых коней и качественную лошадиную амуницию, одежду и обувь, кастрюли и сковородки, ну, и так далее. Обратно же транспортируем, главным образом, древесину ценных пород, говяжью солонину в бочках, овечью шерсть в кипах, а также выделанные шкуры парнокопытных… Где «Эльдорадо» заякорится? Выше по течению великой Ла-Платы. Там расположен один очень милый и славный городок с длиннющим названием, которое полностью переводится с испанского языка как – Город Пресвятой Троицы и Порт нашей Госпожи Святой Марии Добрых Ветров. Укороченное испанское название – Санта Мария дель Буен Айре, совсем короткое – Буэнос-Айрес. То есть, «город добрых ветров». Очень красивое и ёмкое, на мой вкус, наименование… Что с вами, маркиз? Замёрзли?