Зеркало души
Шрифт:
«Сделаем!» – восторженно произнёс, Ворштайн, пребывавший уже в приподнятом настроении.
«Вот и отлично. Мой телефонный номер и все остальные контакты восстановлены в полном объёме, поэтому, Хайнц, если что-то потребуется – звони в любое время…» – широко улыбнулся Алик и, поднимаясь с кресла, с интересом уточнил – «А, кстати, где именно я похоронен? А то сам понимаешь, неловко как-то – спросит кто, а я и не знаю…».
Ворштайн, отменное настроение которого, уже не могли смутить подобные шутки, с улыбкой быстро припомнил место захоронения, крепко пожимая руку друга…
Путь
(06.05.2013, Нью-Йорк, 16–00)
Молодой
Молодой человек присел на колени перед холодным гранитом, на котором на английском языке была выгравирована лаконичная фраза «Здесь покоится Алик Легасов». Чуть ниже шли годы рождения и смерти и короткая эпитафия, гласившая – «Путь к свету начинается в сердце каждого из нас…». Рядом с надгробием лежал роскошный букет свежих белоснежных роз…
Алик медленно поднял букет с земли и с удовольствием вдохнул пьянящий аромат цветов.
В этот момент позади него раздался сухой кашель, после чего дребезжащий голос, осуждающе на беглом английском произнёс – «Эй, брат, да ты чего, в самом деле? Да такого даже я себе не позволяю! Всякое, конечно, бывает, но не стоит же так опускаться!».
Обернувшись, Легасов увидел стоявшего в нескольких метрах от него афроамериканца, весьма потрёпанного вида и, по всей видимости, без определённого места жительства, который раскрыв от удивления рот, наблюдал за его последними действиями.
«В каком плане?» – непонимающе переспросил Алик, внимательно глядя на мужчину.
«В смысле – даже я цветы с могил не беру…» – пояснил незнакомец, опасливо добавив – «Грех же какой!».
«Расслабься, брат…» – в той же свободной манере понимающе ответил Легасов, с улыбкой добавив – «Видишь ли, это моя собственная могила и, соответственно, эти цветы принесли не кому-нибудь, а мне, поэтому, не переживай – всё в порядке…».
Мужчина, вглядевшись в бледное, как смерть, лицо юноши, отпрянул и, трижды перекрестившись, бормоча себе под нос что-то неразборчивое, стремительно бросился бежать…
Проводив незнакомца глазами, Легасов с удивлением пожал плечами и, незаметно вытащив из букета небольшой наушник с радиопередатчиком, положил цветы на место. Ещё раз, взглянув на совершавшего эстафету афроамериканца, Алик с улыбкой отметил, что последний уже был остановлен двумя людьми в штатском и, активно жестикулируя и показывая пальцем в его сторону, выворачивал многочисленное содержимое своих карманов…
Алик аккуратно вставил наушник в ухо и возобновил своё неспешное движение по залитой солнечным светом аллее…
«Добрый день, незнакомец…» – раздался мелодичный женский голос из передатчика.
«Рад тебя слышать, Габриэль…» – с улыбкой тихо произнёс в ответ молодой человек.
«Значит, слухи, всё-таки, не врали – признаюсь честно, ты действительно весьма похож на Легасова…» – радостно продолжила девушка на том конце.
«Да я вполне похож на самого себя – поразительное сходство, не правда ли?…» – иронично подметил Алик, добавив – «Или эта аналогия недостаточно точно видна через твой оптический прицел, Габриэль?».
Девушка на том конце звонко рассмеялась, после чего мягко произнесла – «Вижу, что твоё своеобразное чувство юмора всё ещё при тебе, Алик. Впрочем,
знаешь, ничто, не подтверждает личность человека лучше, чем память – память о событиях давно минувших дней…».«Габриэль, я бы с радостью призвал на помощь свою память. Вот только, к сожалению, события нашей первой встречи затмевают всё остальное – чего только стоил твой внешний вид. Я до сих пор не могу сдержать улыбки…» – с широкой улыбкой на лице произнёс Легасов, прекрасно понимая, что весь их разговор может стать достоянием третьих лиц, несмотря ни на, надо полагать, умело закодированный радиосигнал передатчика, ни на другие принятые меры предосторожности.
«Вот и отлично! По крайней мере, теперь, я всё ещё не знаю как, но, уже точно знаю, с кем именно говорю. Если бы не оптика, я бы, пожалуй, и в самом деле поверила в реинкарнацию душ. И всё же, тут, по всей видимости, что-то другое…» – с задором продолжила Дарк, мягко добавив – «Впрочем, выглядишь ты, что-то совсем неважно…».
«Полтора года без фитнеса сделали своё черное дело…» – с улыбкой ответил Легасов, спокойно добавив – «Впрочем, как я слышал, и у тебя за эти полтора года было очень много работы. Я бы даже сказал слишком много…».
«Вполне возможно. Впрочем, мне, трудоголику, грех жаловаться на свою судьбу. Особенно когда работа приносит такое ни с чем несравнимое удовольствие…» – жизнерадостно ответила на том конце девушка, деловито поинтересовавшись – «Чем планируешь заняться? Ещё не думал о возобновлении своей активной общественной деятельности?».
«Для начала думаю разобраться с накопившимися многочисленными делами своей финансовой империи – сама понимаешь, бизнес в условиях высокой конкуренции в сфере финансовых услуг требует к себе повышенного внимания. А тут такой внезапный перерыв…» – с улыбкой ответил молодой человек, мягко продолжив – «В отношении же моей общественной деятельности, кто знает – всё возможно. Впрочем, пока, никаких предложений мне, увы, не поступало. По всей видимости, экзорцисты ещё не определились в целесообразности наличия у них посредника…».
«А, знаешь, Алик, их ведь легко понять…» – рассмеялась Дарк, резонно подметив – «В конце концов, их посредника не было полтора года – трудно себе даже представить, всё то, что можно сделать со свободной волей человека за столь внушительный период времени. Я бы на их месте, тоже бы тебе не поверила. Вот нипочём бы не поверила…».
«Понимаю…» – улыбнулся Легасов, мягко добавив – «И, тем не менее, Габриель, сейчас для меня основной вопрос не в том, во что верят они или ты, а в том, во что именно верю я – я сам. И, если уж мы заговорили, об этих загадочных экзорцистах, скажу тебе прямо, что и я не могу в полной мере согласиться с их текущими методами работы и целями, чтобы представлять их интересы широким слоям российского населения…».
«Интересно, почему?» – заинтригованно переспросила девушка на том конце связи.
«Признаться честно, я не вижу никакого смысла в казнях коррумпированных чиновников, которые попали в список, ибо это не приносит ни пользы, ни спокойствия для общества…» – спокойно произнёс Алик, поинтересовавшись – «Скажи мне, Габриэль, как, к примеру, ты думаешь, зачем им вообще могло потребоваться всё это?».
«Я думаю, что это вопрос равновесия, ибо все они, казнокрады и продажные чиновники, качнули чашу российских весов во тьму – кромешную тьму безумия и отчаяния…» – несколько посерьёзнев, произнесла девушка, пояснив – «И уже никто не в состоянии наполнить чашу света, настолько, чтобы вернуть некогда былой и привычный баланс в душах людей. Всё, что остаётся им, экзорцистам – это лишь ликвидировать груз, лежащий на тёмной стороне весов, чтобы восстановить справедливость…».