Зеркало надежды
Шрифт:
– Девочка же не в твоем вкусе.
– Но что-то в ней есть. Наверное, характер.
– Гонор, – отмахнулся Антон, – и только… все они, телки, одинаковы.
Давид спорить не стал.
– Я сегодня за ней заеду, ты девочку не задерживай.
– Не буду. Куда пойдете тусоваться?
– В костел.
– КУДА?!
Антон удивился намного сильнее Матильды.
Давид? И костел?
Свят-свят-свят… приснится же такое.
– В костел. Знаешь, такие католические храмы, – вежливо пояснил Давид.
– Я-то
– Буду молиться.
Антон повертел пальцем у виска, но спорить не стал. Бывает…
Куда только бабу не поведешь, чтобы трахнуть… ко всем разный подход нужен. Пусть друг получает удовольствие.
– Ладно. Не задержу.
– Отлично. Бывай.
– Давай…
Парни попрощались, Давид раскланялся с Маленой и ушел.
Билеты заняли свое место в ящике стола.
Антон смотрел в окно.
Костел, говорите?
А что у нас там интересного?
Недолгий поиск в интернете дал ответ. Концерт…
Сходить, что ли?
Нет… столько времени он эту нудятину не выдержит. Можно подъехать к концу представления, посмотреть, куда направится парочка. Только взять у кого-нибудь машину, чтоб не на своей…
Решено. Так и сделаем.
Зачем?
Привычки к самоанализу у Антона Владимировича не было. Сделать – и все тут… а чего она согласилась? И вообще… хочется!
* * *
Не успел уехать Давид, как в приемную просочилась Женя, аж вибрирующая от интереса.
– Привет!
– Привет.
– Малена, а чего этот заезжал?
На размышление у Малены ушла пара секунд. Скрывать их встречу? Сказать, что Давид заезжал к другу?
Можно. Потом можно попросить его не афишировать отъезд, благо, телефон она знает. Спрятаться, таиться…
Что за сопливое детство? Игра в шпионов за сараем!
– Давид Асатиани заезжал, чтобы пригласить меня на концерт.
– Да ты что! – глаза у Жени стали круглыми, как у совы. Очень озабоченной.
– Именно так.
– А ты чего?
– Я решила съездить на концерт, – честно призналась Малена.
Женя расплылась в улыбке.
– Уломал? Решилась?
На лице Малены было откровенное недоумение.
– Не понимаю сути вопроса.
– Ну… – замялась Женя. И рубанула со всей пролетарской прямотой. – Знаешь, Давид он симпатичный, и с девчонками, говорят, щедрый…
Малена пожала плечами.
– Женя, ты можешь мне верить, можешь не верить, но если бы не концерт – я бы не согласилась.
– А что за концерт-то?
– Органной музыки.
– Ух ты! Круто!
– Следующий будет еще не скоро. И я решила воспользоваться случаем…
– А не боишься, что он приставать будет?
Малена об этом и не собиралась думать. Но если спрошено…
– Вряд ли.
– А то говорят, кто девушку ужинает, тот и танцует.
– На
ужин я не соглашалась…– А на концерт…
– А что не так с концертом? Женя, ты уверена, что моя цена – один билет?
Девушка зависла.
– Ну… как бы…
– Или где-то написано, что я обязана за концерт лечь с человеком в постель?
– Динамо крутить будешь?
Малена вздохнула.
– Жень, я против товарно-денежных отношений в личной жизни.
На лице Евгении было написано откровенное недоумение. И если бы Малена могла заглянуть в кабинет – она бы увидела точно такое же выражение на лице Антона. А вот нечего подслушивать чужие разговоры…
Пришлось разъяснять.
– В последние годы произошло обесценивание личных отношений. Бытует мнение, что если мужчина тебя куда-то приглашает, дарит подарки и прочее, ты можешь расплатиться за это собой. Чуть ли не обязана.
– Как-то это неприглядно звучит.
– И выглядит со стороны так же гадко. Но ведь есть такое…
– Ну да.
– С другой стороны, я о чем-то просила господина Асатиани?
– Нет…
– Делала что-то, чтобы привлечь его внимание?
– Нет.
– Чем я ему обязана?
– Ну….
– Я могу спокойно оплатить свой билет на концерт – и все. Не стала я этого делать, потому что цена билета смешная, сто рублей. Пять раз на автобусе проедешься, и считай – концерт.
– А если тебя дальше пригласят… ну там поужинать?
– Откажусь.
– Почему?
– Потому что я согласилась на концерт. А господин Асатиани идет довеском к музыке.
Из кабинета послышался грохот.
Антон, который легкомысленно раскачивался на стуле, от такого заявления, не удержал равновесие, и грохнулся на пол вместе с креслом. А еще пребольно треснулся коленкой о край стола.
Из селектора донесся голос Малены.
– Антон Владимирович, все в порядке?
– Да, – прохрипел Антон, кое-как выбираясь из-под стула. – Все нормально…
Вот ведь зараза!
Но почему-то парню было приятно.
Довесок, говоришь? И ведь не врала, ни минуты не врала…
Женя тоже это поняла и заулыбалась.
– Слушай, а он тебе совсем не нравится?
Малена закатила глаза.
– Жень, мне восемнадцать лет.
– И что?
– Ни образования, ни профессии, ни стабильного дохода – ничего.
– Не поняла?
– У тебя родители есть?
– Да.
– И как, если ты забеременеешь? Выгонят?
– Ты что – рехнулась? Ну, поорут…
– А у меня – только кошка. Поэтому в ближайшие десять лет для меня все любови под запретом. Вообще. Пока я на ноги не встану.
– А если…
– Москва – слезам не верит.
Малена эту фразу пока не понимала, но произнесла. И увидела, как в глазах Жени проявилось понимание.
– Да, ты права. Извини…
– Тогда я работаю, ладно?