Зеркало надежды
Шрифт:
– Это – пока, – фыркнула Матильда. – Ненадолго. Я еще до него доберусь, и ему станет не до девушек. С энурезом, заиканием и дрожащими конечностями. Сломанными для верности.
Малена кровожадные планы подруги только одобряла. Так его! И мало будет!
– Господин граф договорился с капитаном судна, мы сегодня отплываем, – сообщила Ровена.
– А вот это хорошо, даже замечательно.
Малена и Матильда не питали иллюзий.
На один раз их способностей хватит, а вот потом… а потом их просто пришибут.
– Наши вещи я уже собрала, начала ночью, пока мы бодрствовали и ждали известий…
Малена кивнула.
– Молодец, конечно, но тебе тоже вредно не спать. Ты же ребенка ждешь…
– Я бы все равно не уснула, а так волноваться меньше пришлось.
– Когда мы отправляемся на корабль?
– Сразу после обеда. И отплываем с вечерним отливом.
– Тогда надо навестить госпожу Ливейс…
– Зачем, ваша светлость? С ней уже господин граф расплатился…
Малена покачала головой.
– Это не совсем так… увидишь – поймешь.
Ровена пожала плечами и не стала спорить. И даже когда Мария-Элена, подумав, выбрала из своего сундука с вязанием (а чем еще заниматься в дороге?) большой сверток, она и тогда не спорила, и молчала, когда Мария-Элена после завтрака поднялась на крыльцо дома госпожи Ливейс и постучала большим бронзовым молотком.
Открыли ей почти сразу.
М-да…
Рыбой еще пахло. И в прихожей, и в доме, и не все еще оттерли – следы ночного приключения оставались. Но сама госпожа Ливейс была жива-здорова, и вышла к девушкам, улыбаясь дружелюбно, но несколько натянуто.
– Видишь? – шепнула Матильда. – Я была права…
– Да, – согласилась с ней Малена. – Деньги не заменят большого человеческого спасибо. Вместе они куда эффективнее.
– Именно…
Это уже объясняла Матильда.
Бабушку Майю жизнь потаскала по миру, она повидала многое, и понимая, что внучка рано останется одна, по мере сил передавала свой опыт.
Деньги – не главное в жизни.
Люди работают на тебя за деньги, но если ты еще будешь с ними вежлив, и дашь понять, что они – важны…
Это очень тонкая грань, и важно уверить человека в его нужности, не посадив при этом себе на шею. Бабушке Майе это удавалось, Матильде далеко не всегда, но тренироваться надо! Почему бы и не на госпоже Ливейс?
– Здравствуйте, ваша светлость, – поздоровалась первой Берта, как и следовало.
Мария-Элена, а точнее, Матильда, которой сейчас передали контроль, расцвела улыбкой.
– Доброе утро, госпожа Ливейс. Я пришла вас поблагодарить…
– Господин граф меня уже поблагодарил…
– Я не сомневаюсь в его благородстве, госпожа Ливейс, – откликнулась Матильда, отмечая напряженные нотки в голосе. Ар-ристократы, порода такая. Свято уверены, что раз уж платят, то и на чувства других людей не стоит обращать внимания.
А зря…
– Просто я хотела бы поблагодарить вас уже от своего имени.
Вы оказали мне громадную услугу, и я надеюсь рано или поздно отплатить вам добром за добро.Матильда говорила абсолютно искренне. Действительно, Берта была очень великодушна, хотя и за крупную сумму. Но она рисковала домом, людьми, даже своей жизнью, если бы что-то пошло не так, это же портовое отребье, они бы церемониться ни с кем не стали.
Всякое бывает…
Да, Пахт не станет нападать на госпожу Ливейс сейчас, это уж вовсе уничтожить свою репутацию, и Карст обещал задержаться и приглядеть, но…
Сам факт помощи.
Берта вздохнула, чуть смягчаясь.
– Ваша светлость, вы девушка хорошая, уж простите за дерзость. Вам помочь стоило, да и… – женщина вдруг легкомысленно хихикнула. – Я в щелочку подглядывала… никогда такого не видела!
Малена улыбнулась.
– Я знаю, что господин граф заплатил вам. Моим наследством, к сожалению, распоряжались не слишком добросовестные люди, и я не могу поблагодарить вас как должно, но я надеюсь, эта вещь вам понравится.
И протянула сверток.
– Ваша светлость, вы слишком добры, – но протестовала Берта из вежливости. А руки уже разворачивали грубую ткань, в которую было завернуто…
Матильда с Маленой вывязывали его малым не неделю, прежде, чем результат их удовлетворил.
Пончо.
Уютное, из белой, серой и красной шерсти, в три цвета, без рукавов, с большой брошью спереди, с красными цветами по белому фону и серой оторочкой, с карманами и даже капюшоном…
Сложно ли связать такое?
Если у вас руки под это заточены и навыки есть – можно.[21]
Только для двадцать первого века эта вещь была обыденной. А для местных…
Берта ахнула.
– Ваша светлость…
– А вы примерьте? – лукаво предложила Матильда. Чем хорошо пончо, так это своей формой на любую фигуру, даже самую шарообразную…
Берта разобралась не сразу, но потом просунула руки в рукава, накинула капюшон и ахнула.
– Ваша светлость, это ж…
– Надеюсь, вам понравится, – Малена улыбалась. Приятно, когда изделие рук твоих вызывает такую реакцию.
Привлеченные шумом, заглядывали в дверь слуги и застывали, изумленные.
Берте Ливейс действительно шла накидка.
Капюшон освежал лицо, складки маскировали фигуру, да и теплое оно – это же натуральная шерсть, не синтетика…
Здесь такое не вязали. Шарфы, носки без пятки, гетры, муфты, но не такие произведения вязального искусства. А вот Матильда сделала – и была горда собой. Разве плохо получилось?
Замечательно!
И сердечность госпожи Ливейс при расставании это только подтверждала. Как и приглашение останавливаться у нее и только у нее, она всегда будет рада, когда бы ее светлость не прибыла в Винель…
Малена не стала отказываться. Она мило поблагодарила и попрощалась.
А через два часа уже стояла на борту корабля и смотрела на порт.
– Столица, впереди ждет столица…
– Ваша светлость, – кашлянула рядом Ровена…
– Да?
– А вы меня не научите такие вещи вязать? Пожалуйста…