Зеркало надежды
Шрифт:
Но ругаться было не время. И род у Бардуха сильный, заступятся, если что. А потому…
Хурмах вздохнул и огладил расчесанную и умащенную маслами бороду.
– Что ж. Я верю в то, что храброго кал-рана не постигнет неудача. Это всего лишь мышиная нора на пути скакуна, и да не сломает он ногу в недобрый час.
Вот так.
И не ругаться, и задел на будущее.
Победителя оправдывают. Проигравшего вешают. Ладно, в Степи с деревьями плохо, но если выбирать между повешением – и разрыванием четырьмя конями, начинаешь ценить виселицы. Если Бардух справится, Хурмах не станет сильно ругаться,
А если нет…
Тогда Бардуху сильно повезет погибнуть под стенами Ланрона.
Хурмах посмотрел на кал-рана Мурсуна.
– Мурсун, пока Бардух стоит под стенами Ланрона, а наше войско движется вперед, я приказываю тебе взять семь тысяч человек – и отправиться вперед. Под стены Равеля.
Мурсун приложил кулак к груди в знак повиновения и тут же уточнил.
– Мой каган, дозволено ли мне спросить?
– Да, конечно…
– Я должен взять город? Или блокировать? Или что-то еще? Я ведь не знаю всех замыслов моего господина…
Вот за это Хурмаху и нравился Мурсун. Послушный, исполнительный, не особо инициативный, все, что ему скажешь, исполнит в точности, но столкнись с непредвиденным – и он растеряется, не в силах двигаться дальше.
Но что тут может быть непредвиденного?
– Кал-ран Мурсун, ты должен взять семь тысяч воинов, и направиться к Равелю. Там тебе надо перебить всех, кого ты найдешь вокруг города… можешь взять в плен тех, кто нам пригодится, но не будь слишком уж милосерден. А потом ты должен осадить город. И чтобы ни одна тварь не проскользнула. Ни туда, ни оттуда…
Давель поглядел прямо в глаза кагану. Кашлять он на этот раз не стал, но Хурмах и так дураком не был.
– Что ты хочешь сказать, кал-ран Давель?
– Мой каган, Интара – это корабли. Почему бы нам не захватить несколько суден? Они пригодятся нам в дальнейшем, и для перевозки трофеев, и…
Хурмах кивнул.
– Кал-ран Давель, вот тебе это и поручим. Кал-ран Арук?
– Да, мой каган.
– Две тысячи людей у тебя заберет Мурсун. А ты с оставшимися тремя тысячами, отправишься вверх по течению Интары. Кал-ран Давель поможет тебе, постарайтесь не повторять ошибку Бардуха. Пленники – хорошо, но мне нужны корабли. И по возможности, с живыми командами.
Арук приложил кулак к груди, показывая, что выполнит приказ кагана.
Вот и отлично. Они с Давелем как раз дополнят друг друга, Арук вовсе не глуп, хитер, изворотлив и умеет прислушаться к мнению других людей. Особенно если сам плохо разбирается в данном вопросе. А когда две змеи сплетаются, даже мальчишка может убить их обычной палкой.
Хурмах хоть и не формулировал принципа «разделяй и властвуй», действовал всю жизнь согласно ему. Так прожить подольше получится.
– Я же, с двадцатью тысячами войска, пойду вслед за воинами Мурсуна. И Аллодия ляжет под копыта наших коней.
Кал-раны дружно приложили кулаки к груди.
Да, конечно, ляжет, кто бы сомневался…
Мнение маркиза Торнейского, его величества Остеона и Аллодии в целом в расчет не принималось. Вообще.
Его величество Остеон. Аланея
Болела
голова.Невыносимо, жестоко, с самого утра… бывают же такие гадкие ночи? Когда просыпаешься по десять раз за ночь, когда не можешь найти себе места на кровати, когда бешено колотится сердце и ломит виски, когда мутит от любого запаха и кажется, что даже соловьи не поют, а верещат, как придавленные сапогом кошки…
Остеон понимал, что это из-за волнений, что брат в опасности, что он переживает…
Понятно все. Но как с этим справиться?
Ответ могут дать лекари.
Да-да, ведите здоровый образ жизни, обязательно гуляйте на свежем воздухе, правильно питайтесь, очень хорошо кушать побольше красного мяса и пить побольше белого вина, и ни о чем не волнуйтесь. Особенно последнее. И вот еще вам волшебная травяная настоечка (пилюля, клистир), который обязательно поможет.
Как все это может помочь королю, у которого брат сгинул невесть где, по прикидкам как раз на острие войны с каганом, у которого пропала принцесса из Саларина, у которого сын…
Легок на помине.
Найджел выглядел отвратительно отдохнувшим и выспавшимся. И довольным жизнью и собой.
– Доброе утро, отец. Как ты себя чувствуешь?
– Замечательно, – отмахнулся Остеон.
– Уделишь мне пару минут? Надо кое-что обсудить по поводу бала.
Остеон, который чувствовал себя омерзительно, махнул рукой.
– Делай как знаешь, не до того.
– Но я же хочу как лучше…
Найджел выглядел искренне расстроенным, но сегодня Остеон себя слишком плохо чувствовал, чтобы обращать внимание на переживания сына.
– Джель, у нас война со степняками. Понимаешь – война! Там сейчас Рид, туда отправился Артан Иллойский, а мы сейчас срочно рассылаем письма. Нам надо закупить зерно, на тот случай, если степняки прорвутся в долину Шаллен… Ты представляешь, что начнется в королевстве? Треть всего зерна приходит оттуда!
Найджел удивленно пожал плечами.
– А что начнется?
– Голод, Джель. Это страшно…
– Нам ведь хлеба хватит, – Найджел по-прежнему не понимал, в чем проблема. Аристократам достаточно, а чернь… она кого-то интересует?
Остеон схватился за виски. Болью их резануло вовсе уж невыносимо.
И ведь сын не понимает, что говорит. Он не притворяется, он просто не понимает. Ах, почему он не воспитывал сопляка вместе с Ридом?
– Джель, не будет зерна – люди вымрут с голоду. Не будет людей – некому будет обрабатывать землю – не будет зерна и у нас.
Джель потер лоб.
– Но ведь эта чернь плодится, как кролики…
– Но грудной младенец не станет обрабатывать поля. Не мори корову голодом, а то молока не получишь.
Джель фыркнул, не одобряя такие низменные материи, но спорить не стал.
– И что теперь?
– Закупим зерно у соседей – на всякий случай. Барист уже торгуется, чтобы с нас не содрали втридорога. Что сможем – вывезем по Интаре, что не сможем – придется сжечь, чтобы не досталось степнякам…
– Пусть достанется. Потом мы отберем все у них!
– Как у тебя все просто, Джель.
– Это же степняки. Мне Рид рассказывал, они их чуть ли не плетками гоняли.
– Кот удавит одну мышь, сорок мышей сожрут кота.