Жалость унижает ментов и бандитов

– Мне должны привезти ксивы, - Залетный наклонился к Николе.
– Тебя ведь отпустят...

– Чего ты хотел?

– Сутки перекантоваться у тебя. Дождаться документы. Потом мы с тобой вот так гуляем. Мне привезут и бабки...

" Стоит согласиться, менты сразу все организуют... Выпустят вместе, а сзади пустят наружку... Известно!"

Снова прогрохотал унитаз за стеной. Мент снаружи создавал видимость того, что их не подслушивают и можно говорить свободно.

– Все у нас будет! Вино, девки, все! В натуре. Мне только сутки.

Никола не ответил. Без согласия Игумнова он не мог идти ни на какие контакты самостоятельно.

– Я тебя вижу. Ты же человек...
– шепьтал Залетный.

В отличие от дежурного никому из сокамерников и в голову не пришло всерьез принять его за работягу.

Разгонщик снова подал голос - обращался к Николе:

– А, если он и правда залетит, не пожалеешь, что не помог своему брату - вору?!

Никола им не верил. Было время, когда с залетным незнакомым вором, он мог поделиться всем, что было. Таков был воровской закон. И с ним, Николой, тоже делились всем чужие воры.

Но теперь это больше не работало.

– Не могу. Я сам горю...

В дверь стукнули.

" Оправка?.."

– Наверное, уже метро открылось, - тот, которому вроде шили разгон как бы погрустнел.

– Тебе в какую сейчас сторону?
– спросил у Николы Залетный.

– Метро "Тульская".

Никола- Анчиполовский придерживался своей легенды.

Разгонщик вроде обрадовался:

– Соседи! Где же там?

– Карандашную фабрику знаешь?..

Разговор не имел продолжения. В дверях загремел запор:

– Анчиполовский ! С вещами...

– Телефон скажи! Я тебе позвоню... В натуре...

С его уходом Залетный вроде лишался последней надежды найти пристанище.

– Пишу! Диктуй.

В руке у него неизвестно откуда появились вдруг приготовленные зараннее пачка сигарет и грифель.

Никола заметил:

" Пачка-то цела!.."

Его, Николы, собственную пачку "Явы" мент всю разодрал. Все искал нет ли сигарет, заряженных травкой...

У Залетного личного обыска не произвели.

" Что и требовалось доказать..."

Фальшивый разгонщик, шагавший от стены к стене, тоже увидел промашку ментов, издал предупреждающий легкий шлепок губами.

Сокамерники работали на пару.

Лежащий рядом, ничего не заметил, продолжал шептать:

– Телефон какого-нибудь кента...

Никола поднялся.

– У меня тут один только кент. Телефона не помню, в дежурке спишешь...

Сосед вскинулся:

– Где там? На стенке?!

– "График встреч с гражданами". Видел? Замначальника... Передашь привет.

Он знал: они все равно не расскажут о провале.

Дверь открылась.

– Анчиполовский...

Николу подняли наверх.

Было уже утро. Уборщица носилась с ведром, с урнами для бумаг.

– Постой здесь, - распорядился конвоир.

Стулья из коридора убрали. Никола устроился по-лагерному. На корточках, у стены.

Дверь в дежурку напротив была открыта. Николе было видно, как в дежурку пронесли завернутый в простыню продолговатый сверток.

" Одежда... Для того мужика!"

Старшина, выводивший Николу из камеры, позвал к встроенному шкафу:

– Твое?
– показал на полку.

В отделении был ремонт - вещи доставленных лежали на стеллажах кучками одна подле другой.

Особняком лежали два хитроумных ключа, соединенных кольцом.

" Это его - кинутого! "

Никола оглянулся, шагнул ближе.

– В такси оденешься...

Задержаться в отделении Николе не дали.

Из дежурки крикнули еще:

– Давайте по-быстрому. Начальство едет...

СМЕРДОВ

Ночь в "Аленький цветочке" прошла спокойно.

Смердов успел покемарить в кабинете у Люськи.

Джабарову тревожили за ночь всего дважды. Милиционеры-"афганцы", работавшие по негласному контракту, легко и быстро погасили оба скандала.

Под утро подали жирный "хаш".

Желающим заварили кофе.

Смердов приехал в отделение, полный энергии.

Здесь было по-утреннему тихо. На короткое время помещение обычно становилось проветренным, полы абсолютно чисты, корзинки для бумаг без малейшего признака сора.

На диване в дежурке Смердов сразу увидел вчерашнего иностранца.

Ограбленный охотник был одним из приближенных Авгурова.

Судьба предоставляла Смердову удобный случай оказать услугу могущественной милицейской мафии, контролировавшей Спецохотхозяйство.

" За этими никогда ничего не пропадает..."

Смердов прошел к пульту.

Доставленный Голицыным и Волоковым потерпевший не проснулся негромко всхрапнул под форменной милицейской шинелью.

Смердов, однако, начал не с него.

– Материалы на Анчиполовского...
– Он отодвинул дежурного, занял его место за пультом.
– Говорил с ним? Зачем он в действительности приехал?

– По пьянке...

Дежурный продемонстрировал симпатичные ямочки на щеках. Он был абсоолютно спокоен и даже бессонная ночь на нем вроде и не отразилась.

– За водкой пригнал, - в голосе слышалась самоуверенная нотка опытного служаки.
– Везде с этим туго. Знаете сами... Сейчас они с одного края Москвы на другой едут...

"Откуда же он узнал про строительный домик, который заказал Волоку покойный Сергей Джабаров?!" - подумал Смердов, но не спросил об этом, а только поинтересовался вслух:

– Ты уверен?!

Смердов сам находился накануне в патрульной машине у винного магазина - выезжал по случаю нанесенного ножевого ранения...

Он заподозрил этого Анчиполовского сразу, когда увидел, как тот вдруг оставил очередь и устремился через палисадник наперерез Волоку. Водка этого человека не интересовала.

"Его интересовал Волоков, которого он явно поджидал..."

Смердов еще не знал про вопрос о строительном домике, заданный Волокову, но поведение мужика все равно показалось ему странным и он дал команду взять того в отделение.