Жалость унижает ментов и бандитов
Шрифт:
Обстановка в дежурке разрядилась.
– Народ совсем спивается. В вытрезвителе опять мест не было...Дежурный положил конверт на стол. Ключи в нем негромко звякнули.
– Мы в свое время были поумереннее...
Он шутовски поднял бровь.
– Особенно ты!
– Смердов уже поднимался, закрывал авторучку колпачком.
– Одевай его, - он показал на лежавшего, - и вызывай такси. Я еще переговорю с теми...
– Есть. Вам это больше не потребуются?
– майор потянулся к конверту с ключами, ни один мускул на лице его не дрогнул.
– Можно взять?
– Оставь. Я сам вручу.
Беседа
Оба сокамерника задержанного - и "разгонщик", и "залетныйп" - уже ждали. Оба с облегчением сняли с себя теперь уже остававшийся здесь до следующего раза пропахший кислым запахом камеры убогий оперативный гардероб. Переоделись в чистое.
– Ну что, друзья?
– Смердов постарался выглядеть бодро.
Надежды его были в большой мере связаны с разведовательными способностями "Залетного". В прошлом рецидивист, повидавший на веку всякого, у того были хорошие связи среди неславянских группировок, в частности, с кавказцами, группировавшимися вокруг "Аленького цветочка".
Через него Смердов узнавал о всех действиях, которые предпринимала братва в связи с исчезновением их шефа - Сергея Джабарова.
– Какие успехи?
" Залетный" был краток:
– Все впустую, начальник. Битый! Да еще какой!
– Ничего не сказал?
– Бесполезно! Рыбина, прогнившая насквозь...
– Про привет, переданный куму из камеры и номер телефона на стене, "мокрушник" умолчал.- Я его сразу понял...
Смердов и не ждал особых результатов от разработки. Анчиполовский или кто он там в действительности, ему тоже показался бывалым, крутым. И все же...
– Из каких он?
Вывод был категорический:
– Ссученный вор...
– Ворина. Способен на все. И украсть, и замочить...
Для Смердова это выглядело очень серьезно. В их деле, связанном с повторением рискованной операции на вокзале, такой тип мог быть очень опасен...
" С другой стороны,узнал от кого-то про строительный домик, хотел заработать..." - Про времянку, которую ищет Волоков, знали многие.
Что-то в этой истории все-таки не устраивало.
" Надо послать Голицына с Волоком к Анчиполовскому домой. Пусть проверят на месте..."
– Хорошо. Все свободны...
Он возвратился в дежурку.
– Отправляй охотника...
– Откуда он, такой придурок?
– дежурный снова предъявил симпатичные ямочки на щеках. Все закончилось хорошо: только что позвонил свояк, благодарил - он уже снова был с водительскими правами. С него приходилось.
– Черный... Турок, что ли?
Смердов хотел промолчать. Потом передумал. Буркнул сквозь зубы:
– Грек. С Кипра...
НИКОЛА
Никола и менты успели отойти от отделения недалеко. Сзади зашелестели шины, водитель подхватил их по пути, едва они завернули за соседнюю хрущобу.
Цуканов сел впереди, с водителем, Игумнов и Никола устроились сзади.
– Пригнись...
Никола прилег на сидение - теперь голова его не была видна снаружи.
Игумнов показал водителю в направлении углового здания.
– Давай туда. В конце аллеи прижмись к тротуару.
–
Есть.Водитель поставил машину поодаль. Они снова были недалеко от отделения, но уже с другой стороны.
Окружающий двор был пуст и гол. Подмерзший к ночи снег застыл грязной тонкой корочкой. Несколько машины мерзли напротив у подъездов.
"Московский коммунальный пейзаж..."
Между тем во дворе пробуждалась жизнь.
У трехподъездного дома молодая женщина-дворник волокла ящиком мусор к свалке, там опрокидовала и возвращалась за новой ношей.
Игумнов выпроводил водителя.
– Выйди, прогуляйся чуть...
Теперь они могли пошептаться втроем.
Никола рассказал о вечере, проведенном у магазина, о появлении Волокова.
Об инциденте с подпившим амбалом, которого, защищаясь, ему пришлось подрезать, Никола, как водится, умолчал.
– Ты сказал Волоку насчет строительного вагончика?
– Да.
– И что он?
– " Не нужен". Я понял, что поезд ушел.
– Дальше.
– Я спросил: "Может кому еще нужен?" Мы договорились встретиться сегодня...
– Никола передал весь короткий разговор.
– Там, в машине, с Волоком сидел еще один. А на заднем сидении у них лежал и этот... Кинутый.
– Потом?
– Сразу подъехала патрульная. Наверное она еще раньше появилась. Ко мне побежали. Привели к машине...- Никола обрисовал сидевшего в ней подполковника в штатском.
– Зам начальника... Я потом узнал. Кум. Смердов В.А.
– В отделении тебе что-нибудь предъявили?
– Нет.
Цуканов с первого сидения подал голос:
– Как же тебя окунули?
– Полный беспредел...
Игумнова не переставало удивлять то, что Николу так жестко прессовали.
К этому он причислил и попытку узнать, за кем значится телефон, по которому ему звонил Никола ночью.
– В камере мне сунули двоих...
Никола как мог обрисовал обоих.
– Один приезжий. С понта мокрушник... Сказал, что за ним универмаг в городе Нерехта...
Игумнов не ответил.
" По пустякам в камеру не бросили бы этих двоих!.."
– Непонятно, - заметил Цуканов, - в чем они Николу подозревали. Не в терроризме же!
На поверку дело выглядело гораздо серьезнее, чем казалось.
Игумнов достал сигарету.
Единственной причиной задержания Николы было то, что он подошел к Волоку.
" К Волоку, который связан с комитетчиком, произведшим выстрел на перроне..."
– Я не удивлюсь, если они пошлют человека по месту прописки... Цуканов подумал о том же.
Необходимо было принять меры.
Они еще разговаривали, когда под окнами 33-го среди прочего милицейского транспорта припарковался "жигуль".
Невысокий мужчна без головного убора, в куртке взбежал на крыльцо.
Никола узнал его:
– Смердов. Он сидел в патрульной машине, когда меня брали...
– Сейчас он должен выпустить тех, из камеры. Что сидели с Николой. Подождем...
Ждать пришлось долго.
Первым на крыльце показался вертлявый, в куртке, мужик, без головного убора, с вытянутой головой, с короткой прической. Он быстро огляделся.