Железная Империя

Мороз по коже…

Она хладнокровно оттирала перепачканные руки предложенным куском ткани, но кровь все равно оставалась на ней.

Кровь въелась во все линии на ладонях, в сгибы пальцев, обвела красными тонкими линиями ногти, и София, перепачкав всю тряпку, рассматривая в очередной раз свои ладони, заключила, что лучше всего ей принять ванну.

Лорд Фрес, наблюдая за тем, как помещение приводится в порядок, молчал.

Напряжение, владевшее им, медленно затухало, исчезало, покидало плечи, и рука, стиснувшая сайбер, разжала пальцы и скользнула вдоль тела, словно не зная, что делать.

— Однако, — насмешливо произнес он, — я глубоко ошибался относительно вас!

— Что? — безотчетно произнесла София, не поднимая головы. Казалось, все ее внимание приковано к ее окровавленным рукам, но Инквизитор видел, как замедлились ее движения и как вздрогнула грудь, сбившись с дыхания.

— Я сказал — я ошибся, — мягко произнес Инквизитор, — и вас можно взять с собою… Это было трудно — противостоять Берту? Намного проще было поддаться на его соблазны и умереть.

— Умереть? — переспросила София. — То есть, умереть потому, что мне так повелел бы этот мерзавец? Да ранкор ему в седалище, ни за что! Я не настолько низко себя ценю, чтобы…

Договорить София не успела — раздался страшный вой, от которого невольно вздрогнул офицер охраны, и Инквизитор оглянулся, рассматривая возникшую в коридоре возню.

— Нет! — дробясь на многоголосое эхо, выл истеричный сорванный женский голос голос. — Кто это?! Кто это?! Любимый, мой любимый!

— Этого еще не хватало, — злобно рявкнула София, откидывая прочь тряпку, которую тотчас же подхватил кто-то из имперской гвардии, словно боясь, что беспорядок на натертом заново полу приведет ситх-леди в ярость.

Леди София стремительно выскочила в коридор, откуда раздавались звуки непонятной возни. Напряжение схватки еще не покинуло ее, и она готова была накинуться на любого, кто вызвал бы у нее раздражение.

Взору ее открылась безобразная и простая картина, приведшая ситх-леди в еще большую ярость. София даже зарычала, стиснув кулаки, ее алые ситхские глаза стали страшными.

На полу длинного коридора билась в истерическом припадке Алария, извиваясь, как лишенная разума, вырывая свои крепко схваченные руки у удерживающих ее гвардейцев. Пара крепких мужчин, видимо, умудрились сбить ее с ног, когда она, не разбирая дороги, неслась к месту, пропитанному бедой, где пролилась кровь Повелителя Ужаса. Лорд Фрес отдал приказ никого не подпускать к месту расправы над Бертом, но обезумевшая Алария умудрилась прорвать оцепление и ее остановили, выцепили у самого входа в темный, пропахший кровью и смертью зал.

Но даже когда ее сбили с ног, остановили и подхватили под руки, стараясь уволочь прочь, она продолжала голосить и бороться, вырываться, отчаянно лягаясь и выдираясь из ухвативших ее рук, продолжала ползти туда, в темноту, отчаянно цепляясь руками с упорством маньяка, и вопить так, что кровь стыла в жилах.

— Любимый, мой любимый! — хрипло голосила она, заливаясь слезами. — Вы убили его! Вы его убили!

Казалось, она готова была выскочить из платья, да что там из платья, из кожи, и доползти, дотянуться до места, все еще влажно поблескивающего, чтобы притронуться к отполированной поверхности, все еще хранящим ускользающее тепло его тела.

Ее волосы перепутались, платье сползло с хрупких плеч, и даже грудь едва не вываливалась из глубокого выреза, но это не останавливало ее, и мужчины не могли никак с нею справиться, не могли укротить ее, словно взбесившегося зверя.

Казалось, этот вой и яростное сопротивление никогда не кончатся, но вдруг все прекратилось.

Алария ощутила, что удерживающие ее руки вдруг отпустили ее, и она, извиваясь, словно скользкая ящерица, поползла туда, в темноту, всхлипывая и завывая, пока у нее на пути не встали ноги Софии.

Черные щеголеватые сапожки на высоком каблучке нетерпеливо постукивали носком о пол, и на их глянцевой коже замершая Алария рассмотрела капли крови, а подошва оставляла на зеркальной поверхности красный след.

Алария, трясясь всем своим телом в бессильной злобе, медленно подняла красные от слез глаза, и встретилась взглядом с глазами Софии.

— Ну, — спокойно произнесла Леди София, безмятежно рассматривая раскрасневшееся лицо распростертой у ее ног девушки, — и к чему этот балаган?

— Ты убила его, — сквозь стиснутые зубы прорычала Алария, трясясь от бессильной злобы. Ее лицо побагровело, словно ее вот-вот хватит удар. — Ты убила его!

— Я не понимаю, — все так же безмятежно продолжила София, и в ее голосе послышалась нотка деликатного удивления, — вы сейчас хотите присоединиться к Берту?

Эти спокойные и тихие слова возымели прямо-таки волшебное действие, Алария тихо ахнула и лихорадочно ухватилась за полуобнаженную грудь, словно до нее вдруг дошло, чем ее выходка может для нее кончиться. Она словно попыталась спрятаться, скрыться, натягивая одежду и прячась под нею.

— Берт, — ахнула Алария, и ее глаза растерянно заметались.

Ситх-леди скользнула спокойным недобрым взглядом по замершим в растерянности гвардейцам и коротко кивнула головой, указывая на скорчившуюся у ее ног девушку. Солдаты словно ожили и тотчас же подхватили Аларию под руки, поднимая ее с пола.

На сей раз она не сопротивлялась и, неловко оправляя свое растрепанное платье, выглядела растерянной и напуганной.

Леди София молчала, некоторое время рассматривая покрасневшее от слез мокрое лицо девушки, ее растрепанные волосы, ее сжавшееся в комочек тело, худенькие вздрагивающие плечи.

— Прекратите это представление, — с ненавистью выдохнула ситх-леди. — Вы никого не обманете своими слезами.

— Вы ничего не знаете! — выкрикнула Алария, и по ее лицу вновь потекли слезы. — Ничего!

Вынырнувший из пропахшей кровью темноты Лорд Фрес так же презрительно и насмешливо смерил рыдающую Аларию взглядом, и его крепко сжатые губы разжались, выпустив одно только слово:

— Достаточно.

Ситхи неторопливо прошли мимо всхлипывающей девушки, и их шаги стихли, растворились в тишине коридора.

— Ничего вы не знаете, — прошептала Алария, содрогаясь от рвущих ее тельце рыданий, закрывая лицо ладонями и размазывая по горячим щекам слезы.

Чья-то крепкая рука вновь подхватила ее под локоть, отводя в сторону, заставляя покинуть это страшное место, и теперь Алария повиновалась без слов. Страх, выгнавший ее вон, заставивший ее бежать сквозь лабиринты переходов, ловко уворачиваясь от охраны, отступал, затихал, выходя с рыданиями и бессвязными выкриками, и чья-то настойчивая рука поднесла к ее дрожащим губам бокал с плещущейся красной жидкостью. Ее зубы тонко зацокали о край стеклянного бокала, сладковатая терпкая жидкость плеснулась в ее рот, Алария закашлялась, глотнув вина.