Железнодорожница 2

— Тише вы, — шикнула я на них, — давайте слушать.

Оставалась слабенькая надежда — вдруг Пашины сами уйдут, растворятся в толпе как-нибудь незаметно. И вроде хотели мы их догнать, но где уж там. И я бы сказала: «Какая жалость!»

— И вот, после множества осечек, Галина Бениславская все-таки застрелилась прямо здесь, на могиле Есенина, — продолжала женщина в очках, — не смогла она оставаться на земле без него. Слишком трепетно любила Сергея Александровича, всегда была верной помощницей, много сделала для издания его книг. Именно поэтому рядом с памятником Есенину мы сейчас можем видеть и ее небольшой памятник.

— А не про нее ли эти строки Есенина: «Едет, едет милая, только нелюбимая»? — спросила какая-то женщина из толпы.

— Точно ответить я не могу, — нахмурилась экскурсовод, — но в общем-то вполне возможно, что это так и было. Интересная мысль.

Лекция закончилась. Часть людей устремилась за экскурсоводом дальше по аллеям кладбища, часть осталась стоять, другие переговаривались под впечатлением и расходились в разные стороны. На зеленых листьях многочисленных деревьев трепетали солнечные блики, слабый ветерок играл в ветвях.

Ритка подбежала к Анечке, стоявшей рядом с матерью, и негромко о чем-то заговорила, указывая на меня.

— Мама, а Анечка говорит, что она никуда не ездила, — обе девчонки смотрели на меня недоуменно снизу вверх, когда я к ним приблизилась.

— Конечно, не ездила, — спокойно ответила я, — а почему она должна была куда-то ездить?

— Ну, ты же говорила, вы с тетей Валей обои клеили, а Анечка в деревню уехала.

— Привет-привет, — кивнула мне Валюша. — Вы что, тоже в кои-то веки в Москву выбрались?

— Да вот, как видишь, — улыбнулась я жизнерадостно.

— Только я не пойму, про какие обои Рита толкует? И про какую деревню?

Я спокойно оглядела деда, Ритку, Пашиных.

— Ну да, я ездила помогать клеить обои к Падшиным.

— К кому? — переспросил дед.

— К Падшиным, — повторила я по слогам. — А вам что, послышалось «к Пашиным»?

— А, к Падшиным! — протянул дед. — А я и не понял.

— Ну да, у меня есть коллега, Падшина Валентина, и у нее дочку тоже Аней зовут, — пожала я плечами, — и они сейчас тоже в Москве на отдыхе. И вот их Анечка как раз и уехала в деревню.

— Как хорошо, что моя Анечка не уехала, — Ритка обнялась с подружкой, — и мы теперь вместе куда-нибудь сходим, правда?

— Да, — радостно подтвердила Анечка, — я так соскучилась. Мы с мамой собирались после кладбища в парк Горького. Поедем все вместе?

— Конечно, поедем, — согласились мы с дедом. Про Ритку и говорить нечего, она была в восторге.

Использовать созвучие фамилий — такая хитрость не мной придумана. Это я вспомнила одну свою одноклассницу, Белоусову. Та начала в девятом классе встречаться с парнем постарше. Понятное дело, родители такие встречи не одобрили бы. И Белоусова, собираясь на свидание, говорила им:

— Я пошла к Олеське.

Когда возвращалась домой, и родители ей начинали выговаривать:

— А мы звонили Олеське, так вот, тебя там не было!

Она им спокойно отвечала:

— Я же сказала, что пошла к Колесниковой!

— А, вон оно что, — облегченно смеялись родители, — к Колесниковой! А мы не так расслышали, думали, ты к Олеське пошла!

Ну, либо наоборот, говорила, что пошла к Колесниковой, а потом уточняла, что была у Олеськи. И ни разу наша Белоусова не попалась на лжи. Правда, потом пожалела, что встречалась с тем парнем, но это уже другая история.

Господи, сколько впечатлений за один день! В компании с Пашиными мы не спеша прошли по знаменитому кладбищу. Массивные памятники девятнадцатого века, братская могила жертв Ходынской трагедии с высокой стелой. Могила того самого композитора Агапкина, который написал марш «Прощание Славянки». Могилы знаменитых архитекторов, художников, скульпторов, писателей, спортсменов. Всех и не перечислить!

А потом мы поехали в парк Горького.

На лавочке у входа девчонки увидели оброненный кем-то журнал «Вязание» и тут же схватили его. Начали листать.

— Это я! — закричала Ритка, показывая на молодую блондинку в нежно-голубом вязаном платье.

— Нет, это я! — спорила Анечка, выхватывая журнал. — Мам, скажи, что это я!

— Доченька, да вот же ты, передо мной стоишь! — урезонила Валюша свою дочку и ловко отобрала у нее журнал. — О, новый журнал, я такой еще не видела. Ну, куда пойдем?

— Я хочу на Чертово колесо! — заявила Ритка.

— Мы же в тир хотели, — напомнил дед.

— Так мы же потеряемся в таком огромном парке, — запаниковала я, — а давайте так сделаем. Пусть девочки идут на колесо, дед в тир, а мы с Валей посидим на лавочке у этой скульптуры. Потом все встречаемся здесь.

— Нет, давайте по-другому, — предложил дед, — пусть девчонки идут кататься, а мы втроем подождем их на лавочке рядом с колесом. Потом все пойдем к тиру, там я постреляю и заодно девчонок научу.

— Ура! — завопили Ритка и Анечка, и мы все устремились к колесу обозрения.

Потом дед с девчонками ушли в тир, а мы с Валюшей сидели на лавочке, уплетая восхитительные воздушные пирожки оранжево-коричневого цвета, сделанные в виде толстой трубочки. Какие же они были аппетитные, хрустящие.

— А ты молодец, — Валюша оглядывала меня, не скрывая зависти, — стала следить за собой. Вон, уже и волосы поприличнее стали.

Ох, насчет волос мне приходится трудно. Интернета нет, чтобы советы почитать. Приходится в аптеке консультироваться, а там не всегда еще на вопросы ответят, смотря какой человек попадется. Втираю репейное масло, стараюсь не мыть голову ежедневно. Горячей водой не мою, а только умеренно-теплой. И ни в коем случае нельзя сушить феном. Хотя фена в квартире на Енисейской отродясь не было.

— А у меня новости, — сказала вдруг моя собеседница, — коллега позвонила вчера. И говорит, нам всем отдельные квартиры будут давать.

— Кому всем?

— Ну, мы же в коммуналке живем, три семьи в трехкомнатной квартире, — объяснила она, — хорошо живем, дружно. А что, мы все матери-одиночки, и у всех дочери. Потому и не ругаемся никогда. Все у нас тихо-спокойно. А тут сказали, нашу трехкомнатную отдадут Шарапову из отдела планирования. Он взамен отдаст свою однокомнатную и тещину квартиру. Ну, а третью квартиру возьмут из фонда нашего НИИ. Так все по разным квартирам и разъедемся.