Железнодорожница 2

— Вроде как обмен получается внутри предприятия, — поняла я.

— Ну да. У Шарапова давно проблема назрела, ютился с женой и детьми в однокомнатной. А теща старенькая, за ней уход нужен. Сам пытался обменять, через объявление, но за две однокомнатные можно выменять только двухкомнатную. А так, через предприятие, у него трехкомнатная получится.

— Ой, ну я так рада за тебя…

— Да пока рано радоваться, — Валюша с досадой скомкала бумажную обертку от пирожка и бросила в ближайшую урну, — меня это все не очень устраивает. То есть, меня, конечно, устраивает в отдельную переехать. Но нам с Анькой светит лишь однокомнатная. Ты понимаешь, всего лишь однокомнатная конура! До чего дурацкие у нас законы! Если бы сын был старше восьми лет, дали бы двухкомнатную, представляешь? А с дочкой якобы однокомнатной хватит.

— Странно как-то, — согласилась я, — ей ведь через десять лет восемнадцать будет. Да и сейчас спальня нужна своя, чтобы стол для занятий поставить…

— Да и я про то же говорю, — поморщилась Пашина, — а мне в ответ руками разводят, мол, не положено.

— Да уж, сочувствую, — вздохнула я.

— Но я им уже сказала — никаких однокомнатных, и точка!

— Думаешь, послушают? — с сомнением спросила я.

— А куда они денутся? У меня вообще-то план есть.

— Какой?

— А я опять замуж выйду. За Валерку. На семью из трех человек обязаны двухкомнатную дать.

— Как, вы же развелись, — растерялась я.

— Для такого дела опять поженимся. Поеду в Арсеньев, там всего два завода, быстро его найду. За шкирку — и в ЗАГС.

Я невольно поежилась:

— Но ты же говорила, что он работяга, ты такого больше к себе не подпустишь.

— Но ради нормальной квартиры стоит на такое пойти, — усмехнулась Валюша, и ее бледно-голубые глаза вспыхнули алчным огнем. Да уж, умная женщина, ничего не скажешь. Как там дед про нее сказал — хитромудрая, как змея?

— А он сам-то захочет?

— А куда он денется? Кому он такой нужен? Он же после того случая… ну помнишь, обокрали его в заводской общаге… пить начал, чудить, едва в дурдом не угодил. А тут я такая приеду и снизойду до него.

— Подожди-подожди, — по-прежнему не могла я понять, — так с ним же жить надо будет. Как я поняла, он тебе не то, что не нравится, а чуть ли не противен. Его же потом не выгонишь. Если он в ордере будет вписан, то и жить он будет в твоей квартире. Опять же прописка. Законный муж, отец твоей дочери. Ты понимаешь, что это на всю жизнь? Не лучше ли фиктивный брак с кем-нибудь состряпать?

— Лучше, — согласилась Валюша, — но такого человека найти — надо время. И деньги. Кто ж согласится просто так? А у меня ни того, ни другого. Денег таких нет, и занять не у кого. И времени нет, потому что срочно все надо провернуть. Чтобы, когда обмен начнется, у меня на руках были все основания получить двухкомнатную, понимаешь?

— Понимаю, — кивнула я удрученно.

— А с Валеркой я потом как-нибудь разберусь.

— Как?

— Да пристрою его куда-нибудь. И даже знаю, куда. В ЛТП, к примеру, годика на два.

— Что за ЛТП? — ни разу не слышала такого названия.

— Лечебно-трудовой профилакторий, для алкоголиков, — объяснила Валюша, — их там лечат, кормят, работать заставляют, а всю зарплату переводят семье на книжку. И отдохнем без него, и деньги получим.

Оказывается, в эти времена даже такое было! То есть государство заботилось и о самих алкоголиках, и об их семьях! А в той моей прошлой жизни это является проблемой самих больных и их близких. Хочешь вылечиться — лечись, но исключительно за свой счет и за большие деньги.

Валюша скосила глаза на меня:

— Я бы на твоем месте давно Вадима туда отправила, а ты все жалеешь его! Себя лучше пожалей. Вон, у нас на работе Аркадьева заявление на своего мужа второй раз пишет. Первый раз-то его на год всего отправили, сейчас сказали, на два отправят.

— А сколько раз можно туда отправлять?

— Да сколь угодно, хоть всю жизнь пусть лечится, раз не понимает.

— Выходит, не очень-то лечение помогает?

— Выходит, не очень, — равнодушно брякнула моя собеседница, — зато семье отдых от чудовища пьяного.

— И ты Валерку туда отправишь, как только в новую квартиру въедете?

— Конечно, сразу отправлю, — фыркнула она, — или туда, или в дурдом. Куда-нибудь однозначно спроважу. Зачем он мне в доме нужен? Полы топтать?

Господи, бедный Валерка! Я его даже не знаю, не видела ни разу, а уже сочувствую.

'Синие очи далеких подруг,

Ой вы, ночи, матросские ночи,

Только небо и море вокруг!' — гремел из репродукторов звонкий голос певицы.

Вот так. Любой мужчина тянется к жене, к семье, работает, как может. А такая, как Пашина, только и думает, как бы выжать его, как лимон, на благо себе и своему ребенку. А корки потом кинуть под ноги.

Прибежали из тира девчонки с горящими глазами. Позади шел дед.

— Мама, а я смотри сколько значков выиграла! — Ритка показала мне яркие блестящие значки. — Меня деда научил, так я столько раз попала! А Анечка побоялась стрелять!

— Я же девочка, — вспыхнула Анечка, — мне так и положено! Зато я за тебя переживала и, между прочим, радовалась, когда ты попадала!

— Ой, нашла отговорку, — Ритка чуть не согнулась пополам от смеха, — девочка она, видите ли! Да и ты и в садике трусихой была, к турникам подойти боялась. А мы с девчонками весь день на турниках!

— Как обезьяны, — съязвила Анечка.

Я поднялась с лавки.

— Давайте уже по домам, я что-то устала и проголодалась.

— Давайте, — Валюша тоже поднялась с лавки, — слушай, Альбина, а ты мне с билетами не поможешь?

— В каком смысле?

— Ну, мне надо пораньше домой уехать, я же тебе говорила.

— Ой, — расстроенно протянула Ритка, прислушиваясь к разговору, — вы что, скоро уезжаете?

— Анечка останется до конца лета, не переживай, — ободрила ее Пашина, а мне сказала: — Отойдем в сторонку.

Я махнула деду:

— Иди с девочками к выходу, мы сейчас вас догоним. Не договорили еще.

— Слушай, как мне быть с билетами? — начала Валюша, проследив глазами, чтобы дед с девчонками отошли на приличное расстояние. — Мне надо срочно ехать, выходить замуж, а билет на конец августа.

— Так у тебя билет на самолет?

— Да, в том-то и дело.

— Тогда я тебе никак не помогу, ты же знаешь. Я если и могу помочь, то с железной дорогой.

— Хорошо, — женщина судорожно уцепилась за мою руку, — давай тогда так сделаем. Я свой билет на самолет продам. Сейчас сезон, у меня его с руками оторвут. И попробую купить себе новый, на ближайшее время.