Железное сердце. Книга 1. Дочь часовщика

Я не поняла, говорил он всерьез или шутил, и что имел в виду. Но от его слов, и в особенности — от его интонации мне стало неуютно.

Полковник опять остановился, внимательно посмотрел на мое огорченное лицо, покачал головой и с досадой добавил:

— Представляю, что вы сейчас обо мне думаете. Относитесь к этому проще, Майя. Что сделано, то сделано, и я такой человек, какой есть.

Такой человек какой есть! А какой — такой? Амбициозный, упорный, с железными принципами и железным сердцем? И в этом сердце — его сила? И его слабость…

— Но… — я прикусила язык и спросила: — Куда мы идем? Вы ведь хотели провести меня по лабиринту?

— В следующий раз. Лучше покажу другие части поместья. Где я сам еще не бывал после приезда. Что-то воспоминания нахлынули… не иначе, вы их разбередили. Теперь терпите. Вам придется выслушивать старые и никому кроме меня не интересные истории.

Фон Морунген остановился у дуба — древнего, но еще крепкого, с узловатыми мощными сучьями, и задрал голову:

— Вот мой старый приятель! — сказал он с удовольствием.

— Красивое дерево, — заметила я не без удивления. Не ожидала от полковника такой сентиментальности; видимо, он еще не раз меня удивит.

Он оглянулся и пояснил:

— Мальчишкой я часто играл здесь с друзьями. А в юности назначал под этими ветвями свидания девчонкам. Смотрите…

Он провел пальцем по морщинистой коре, на которой виднелись едва заметные царапины.

—Тут я вырезал инициалы — свои и одной знакомой девицы из Ротбурга. Она привозила в замок бакалею из лавки отца. Тогда я считал, мы проведем всю жизнь вместе, но уже через несколько недель мы расстались.

— Это было ваше или ее решение?

— Ее. После того как я лишился сердца, многие знакомые не захотели иметь со мной дела. Или не смогли. Люди порой испытывают сильную неловкость, когда разговаривают с человеком, у которого тикает и поскрипывает в груди. Постоянно прислушиваются, а потом отводят глаза и задают разные неудобные вопросы. Например, умею ли я с этим сердцем любить.

«А вы умеете?» хотела спросить я, но вместо этого сказала:

— Вы с ней потом встречались? С той девушкой?

— О да! Мы и сейчас иногда видимся. Как старые друзья. Она по-прежнему живет в Ротбурге. Когда я уехал, она быстро меня забыла. Но я ее не виню. Мария сделала хорошую партию, вышла в люди. Все к лучшему. Так-то, голубка Майя.

Я покраснела, вспомнив рассказ Курта о знакомой полковника, которую он иногда навещает в соседнем Ротбурге. Мне было неловко от откровений фон Морунгена и от обращения, которое он для меня выбрал, — голубка Майя, — фамильярное и неожиданно ласковое. Слышать его от полковника было странно. Я каждый раз внутренне вздрагивала, когда он произносил эти слова.

— А вон там, — полковник ткнул рукой вверх, — есть дупло. Мальчишкой я прятал в нем свои секреты.

— О, я делала так в детстве! — оживилась я. — Прятала фантики, бусины… не думала, что мальчишки тоже этим занимаются. А что было в вашем… кладе?

— Оловянные солдатики, стеклянные шарики… моя семья жила небогато, игрушек у меня было немного. Наверное, они до сих пор там лежат. Когда подрос, потерял к ним интерес, да и забот навалилось, стало не до игр.

Полковник оценивающе посмотрел на дерево.

— Теперь до них не добраться, слишком я стал тяжел. Ветви не выдержат.

Я вытаращила глаза. Что за нелепая идея? Чуть не рассмеялась вслух, представив, как импозантный и рослый барон — далеко не мальчишка — пыхтя, карабкается по дереву в своем элегантном костюме и дорогих сапогах.

— Лучше не пытайтесь, ваша милость. Упадете, не соберете ни костей, ни шестеренок.

Полковник глянул благосклонно. Скупая улыбка тронула его губы; выдержав паузу, он сказал:

— Мне нравится, что вы не стесняетесь шутить по поводу моей механической начинки. Продолжайте в том же духе, Майя.

Однако после такого заявления шутить мне, понятное дело, совершенно расхотелось.

Кажется, фон Морунген тоже не прочь подружиться, однако меня его вспышки дружелюбия по-прежнему озадачивали. Когда ехала в замок Морунген, вот уж не представляла, что буду гулять по садам с Железным Полковником и выслушивать его сентиментальные воспоминания. Я видела, что моя компания ему нравится. Он разговаривает со мной с удовольствием, пытается острить. Как реагировать на это — я не знала. Поощрять его или держаться отстранено?

Не думаю, что он испытывает ко мне тот интерес, какой возникает у мужчины к девушке. Скорее, я его развлекаю и забавляю. Что ж, неплохой задел для того, чтобы выстроить хорошие отношения. Будем надеяться, что такое поведение войдет у него в привычку.

Дорожка, едва заметная и заросшая травой, сбегала вниз. Чем дальше, тем гуще росли деревья. Мы миновали старую каменную арку с иззубренными колоннами и ступили в чащу.

Здесь было темно, лучи солнца с трудом пробивались сквозь стволы, пахло сыростью и грибами. Под ногами похрустывали сучья, у лица звенела мошкара.

— Мы вышли за пределы поместья, — сказал полковник. — Тут начинается Бурый лес. Если идти прямо, по тропинке, до рудника всего полчаса ходу, верхом быстрее, но небезопасно. Много ям, валежника. Майя, — он повернулся ко мне и тон его вдруг опять сделался резким и неприятным: — обещайте, что никогда не будете гулять у рудника. Поверьте, это действительно нехорошее место. Там водится много дичи, заходят и волки. Раньше забредали и двуногие хищники. Браконьеры и всякое отребье. Ваша вылазка за земляникой с той девчонкой была крайне неблагоразумной.

Я поежилась и пробормотала:

— Слушаюсь, ваша милость. Но местные туда заглядывают и ничего с ними не случается.

Полковника мой ответ не удовлетворил: он смотрел на меня сверху вниз, прикрыв веки, уже знакомым мне колючим взглядом.

— Однако случись что, — сказал он медленно, — у вас не будет шансов. Вон вы какая… хрупкая, слабая девушка. Вы не сможете за себя постоять.

Его слова несли предупреждение и заботу, но они встревожили, оттого что голос его стал низким и приобрел угрожающие нотки. Его глаза опустились на мои плечи, руки, как будто он оценивал мою силу и способность сопротивляться. Кожа на моем лице вспыхнула, как будто он дотронулся до нее своим загрубевшим пальцем. Я невольно коснулась рукой щеки, потом торопливо поправила выбившийся локон.