Железный Шакал

Когда доктор, державший в руке металлическую коробку, подошел к капитану, тот еще ругался про себя. Но шкатулка отвлекла его от грустных мыслей. Он принялся внимательно разглядывать на ее крышке причудливый орнамент – символ пробужденцев.

– Неужели ты нашел ее в городе?

– А где же еще? – пробасил Малвери.

– И что внутри?

Доктор продемонстрировал ему сломанный замок.

– Распоряжения, – произнес он. – Вроде бы на всякие грузы. Я не знаю самарланского, но кое-что напечатано и по-вардийски.

Фрей вдруг ощутил некое усталое смирение. На сегодня он получил свою долю потрясений. И новое открытие не могло всерьез обескуражить его.

– Самми что-то поставляют пробужденцам?

– По-моему, снабжают их азрикской техникой.

Дариан постарался сразу выкинуть из головы любые намеки о возможных последствиях инцидента.

– Куда ты ее денешь?

Малвери взвесил коробку на ладони.

– Пожалуй, отдам рыцарям.

– Тогда начнется гражданская война!

– А если она начнется и без моего подарка? А у эрцгерцога не будет никаких сведений о том, что у пробужденцев в закромах?

– Но канитель между эрцгерцогом и этими ребятами может утихнуть сама собой.

– Наверное, – неуверенно пробормотал Малвери.

Фрей помолчал и наконец нарушил паузу:

– Док, я не особо предан своей стране. Слишком много и сильно она била меня по всем местам. Поэтому решение должен принимать патриот.

Малвери хмыкнул и уставился куда-то вдаль. Потом коротко кивнул. Зажав шкатулку под мышкой, он полез в карман и извлек оттуда медаль. Дариан, выпучив глаза, смотрел, как доктор прикалывает ее к грязной пропотевшей рубахе.

– Когда она у тебя появилась?

– Давно, – ответил Малвери. Он выпрямился и слегка выпятил подбородок. – Только я не мог ее носить. Не заслужил. – Он четким движением отдал военный салют – приложил предплечье к груди и коснулся кулаком левого плеча. – Капитан…

Фрей постарался в точности повторить его движение.

– Поступай, как считаешь нужным, док.

Малвери развернулся и зашагал к кораблю Рыцарей Центурии. Дариан подумал, что для человека, несущего на плечах будущее страны, у него чересчур легкая поступь.

– Что дальше, кэп? – Голос прозвучал откуда-то сверху, и Фрей даже подскочил от неожиданности.

Задрав голову, он обнаружил Джез. Она сидела на хвостовом стабилизаторе «Кэтти Джей», и Фрей снова встревожился. Она напоминала дикое своенравное животное.

– Джез, если вам надо пообщаться со мной, то лучше спускайтесь, – произнес он, пытаясь успокоиться. – Мне неохота кричать.

Джез сорвалась со стабилизатора и приземлилась перед ним. Песок хрустнул под ее ногами.

– А нельзя ли вести себя поосторожнее? – недовольно спросил он. – Я из кожи вон лезу, чтобы никто не узнал, что вы – наполовину ман.

Она посмотрела на него яркими от удовольствия глазами. Лунный свет прямо-таки играл в них.

– В вас что-то изменилось, – проворчал он.

– Я все та же, прежняя Джез, – ухмыльнувшись, заверила она. Вероятно, она как-то по-особому улыбнулась, или тени так легли, но – проклятье! – ее зубы казались острее, чем раньше. А потом все пропало, будто ничего и не было. – Какой у вас план?

– Для начала мы должны выбраться из пустыни, – объяснил он. – Улететь за ночь как можно дальше, отсидеться в какой-нибудь дыре, прячась от патрулей самми и, следующей ночью, мчаться в Вардию. Купим Харкинсу новый «Файеркроу», Крейку – оборудование…

– Звучит убедительно, – заявила Джез. Она пошла к рампе, замерла и сказала, полуобернувшись. – Не знаю, стоит ли… Капитан, я вам сочувствую. Насчет нее.

– Я еще не сдался, – вымолвил он, слабо улыбнувшись.

Она недоверчиво вскинула брови.

– И не сдадитесь? – Она сделала еще шаг и опять остановилась. Фрей разглядел влажный блеск в ее глазах. – Она счастливая, капитан, потому что у нее есть вы.

И Джез удалилась, прежде чем Дариан успел спросить, что она имела в виду.

Он, не торопясь, побрел в противоположную сторону, подкидывая песок носами ботинок. За спиной раздавались пьяные голоса Пинна и Ашуа, которые дразнили Крейка за то, что его побила женщина. Губы Фрея невольно растянулись в улыбке.

Конечно, трудные времена – не за горами. Но они бывали у него и прежде, однако он уцелел. Раньше он противостоял миру в одиночку. «Но сейчас все по-другому», – подумал он. Те дни прошли безвозвратно.

Его команда уже давно перестала быть просто командой, но лишь после недавних событий он окончательно в этом убедился. Полная опасностей и непостоянства жизнь сделала из него человека, которому доверие давалось с большим трудом.

Но теперь он был уверен в них. И зачем ему доказательства? Мало того, что его люди рисковали, они даже не имели перспектив хоть какой-нибудь выгоды.

Клей, соединивший их вместе, состоял в равных частях из случайных обстоятельств, дружбы, привычек и безысходности. Но связал он их быстро и крепко, и Фрей был глубоко благодарен своей судьбе. Люди, обитавшие на «Кэтти Джей», стали его семьей. И, как в любой семье, они бывали и раздражительными, и веселыми, и капризными, и нежными, и требовательными, и готовыми к самопожертвованию. Он не смог бы отвязаться от них, даже если бы попытался.

Луна бесстрастно освещала дюны, и ему показалось, что он балансирует на самом краю пропасти. Близились перемены. Скоро герои выберутся из укрытий и рассчитаются по порядку.

Ну и пусть. У Фрея – куча собственных забот. На борту «Кэтти Джей» появился новичок, а старый экипаж надеется лишь на своего капитана. Но у него есть кое-что еще.

Дариан посмотрел на серебряное кольцо на своем мизинце.

Он дал клятву. Пообещал искупить грех. И он не отступится.

Он изрядно отдалился от «Кэтти Джей», и его окружала беспредельная тишина пустыни. Здесь находилась прореха мира. И почему-то его это устраивало.

Фрей ощущал в себе нечто совершенно незнакомое, хотя догадки зародились в нем с самого начала. Сейчас он понял, что должен дать название своему новому состоянию и распробовать его на языке. Не будет оно фальшивкой? Он не осмеливался сделать это в чьем-либо присутствии и поэтому обратился к луне: