Железо и вера

Однажды вечером, когда умирающее солнце отбрасывало длинные, скорбные тени на разрушенное святилище, окрашивая разрушенные останки в оттенки увядающего пурпура и темно-малинового, апокалиптический закат, отражавший смятение в их сердцах, они наконец признали невысказанную правду, которая кипела под поверхностью их украденных мгновений, опасную, запретную правду, которая не смела произнести свое имя, правду, которая росла с каждым общим взглядом, каждым нерешительным прикосновением, каждым прошептанным словом, правду, которая грозила поглотить их обоих, тело и душу. Слов, когда они наконец пришли, было немного, сказанных тихим, благоговейным тоном, каждый слог был нагружен невысказанным смыслом, каждая фраза была драгоценным камнем в пустынной тишине, свидетельством глубокой глубины их запретной любви, любви, которая осмелилась бросить вызов самой ткани их реальности.

Амара, голос которой дрожал от бурной смеси страха и тоски, а ее сердце было опустошенным полем битвы, где противоречивые силы долга и желания столкнулись в беспощадной, мучительной борьбе, войне, которая велась в тихих покоях ее души, призналась в своем глубочайшем страхе, страхе, который терзал ее совесть, страхе, который грозил разрушить самые основы ее бытия – страхе проклятия, страхе вечных мучений в неумолимых объятиях варпа, страхе предать Бога-Императора, предмет ее непоколебимой преданности, самый центр ее вселенной, якорь, который удерживал ее в буре войны. Она говорила о мучительном конфликте, который бушевал внутри нее, об отчаянной, душераздирающей борьбе за то, чтобы примирить ее зарождающуюся любовь к Кейлу, любовь, которая казалась такой же естественной и необходимой, как дыхание, любовь, которая укоренилась в бесплодной почве ее сердца и расцвела во что-то прекрасное и драгоценное, с ее непоколебимой, пожизненной преданностью Императору, верой, которая была привита ей с детства, верой, которая сформировала из нее воина, которым она стала, верой, которая определила само ее существование, верой, которая теперь грозила обречь ее на вечную тьму, бросить ее в бездну.

Конец ознакомительного фрагмента.