Жемчужница

Мари же, словно видя его метания, задорно хохотнул.

— Для русалок её вида четыреста лет — это начало жизни. Они в этом возрасте только вступают в брачный возраст, так что воспринимай, что ей где-то двадцать человеческих лет, — легко посоветовал тритон, однако Тики это не успокоило.

Он выдохнул ошеломленно, рассеянно качая головой, и потер ладонями лицо, совершенно не представляя, как на это отреагировать. Теперь он казался себе еще меньше, еще незначительнее рядом с Аланой.

Совершенно недостойным того, чтобы даже быть ее другом, не то что… тем, кем мог бы вообразить себя не так давно.

— Такой… разрыв, — наконец выдавил он едва слышно — и абсолютно честно. — Она же наверняка столько всего знает…

И я наверняка рядом с ней такой ребенок…

— Дело не в возрасте, — ласково рассмеялся тритон, хлопнув его по плечу и лукаво прищурившись. Тики даже подумал, что он, наверное, его и впрямь видел, просто… в будущем. — Ручаюсь, ты видел больше. И это ты ее будешь учить, а не наоборот.

В ответ на это Микк сокрушенно рассмеялся. Учить Алану? Чему?! Она знает языков вдвое или даже втрое больше, чем сам мужчина, владеющий только южными наречиями — потому что Империя сотрудничала худо-бедно только с южными странами.

— Чему я могу ее научить? — безнадежно махнул рукой он. — Она знает в несколько раз больше, чем я!

Мари вздохнул, не отводя взгляда от мягко вздымающихся за бортом корабля волн, и веско заметил:

— Она не умеет писать и читать ни на одном языке, кроме родного. И танцевать не умеет. И пользоваться вилкой, — к чему он упомянул последнее, для Тики так и осталось неясным, но он выдал короткий смешок и запустил пятерню в волосы, пребывая в полнейшем раздрае.

— Но… почему? — Алана прекрасно говорила на одном из северных наречий при нем. Как она могла не уметь читать и писать на языках, которые, казалось, знала в совершенстве, раз уж болтала на них так бегло?

Это просто в голове не укладывалось.

— Тики, — вдруг серьёзно обратился к нему Мари, — она была заперта в бухте последние четыреста лет без возможности даже выйти в открытое море. И о мире слышала лишь из рассказов, — с горестным вздохом, словно ужасно сожалел об этом, покачал тритон головой, и Тики просто окаменел в полнейшем шоке.

Неужели она была так долго в одиночестве? Так долго, прямо после того, как убили её семью? Все эти четыре века, пока Микк не приплыл за ней? Неужели эта прекрасная, великолепная девушка провела столько лет в той бухте?

Тики почувствовал, как внутри у него что-то разбухает. Как ветер захлёстывает его. Как море щемящей нежности затапливает его.

— И она не слышала нашей музыки? — ошеломлённо выпалил он и заметил, как Мари одобрительно улыбнулся. — И не знает наших сказок? И даже не…

— Она… — перебил её тритон, сразу же, однако, как-то замолчав, подбирая последующие слова, — она как дикарка, понимаешь? Наивная и очень добрая, на самом деле, какой бы грубой и жестокой уже ни успела вам показаться, — тут он задорно хохотнул, будто что-то вспомнив, и продолжил: — Сильная, с этим не поспорить, но ужасно нуждающаяся в защите. И эту защиту она нашла в тебе, — проникновенно выдохнул мужчина, дотронувшись пальцем груди Микка. — Поэтому просто будь рядом с ней. Всё решится само собой, — прикрыл он веки с таким одухотворённым, благостным видом, что Тики просто не посмел хоть как-то опровергнуть его слова.

Может, все и правда решится само собой? Может, нужно просто подождать, не пытаясь как-то торопить события и менять что-то? И просто быть рядом независимо ни от чего?

Микк медленно выдохнул и кивнул в знак согласия. В знак того, что принял и понял слова Мари, и тот благосклонно кивнул ему в ответ, вновь замолкая и больше ничего уже не говоря, спокойный и мудрый.

Мужчина, прикусив изнутри щеку, окинул его задумчивым взглядом и снова переключился на море.

Мари был основателен и тверд как скала, и это, пожалуй, лучше, чем Тики мог бы себе представить. Потому что выглядел и вел себя тритон так, словно знает, что произойдет в следующий момент, и что нужно сделать, чтобы это предотвратить.

Впрочем, не подтвердил ли он это сам совсем недавно?

Морские волны приподнялись, вспенились, словно ощериваясь на Марианну, вмиг ставшую похожей не на огромный галеон, а на маленькую лодчонку, тонущую в пучине, и Микк нахмурился.

Только что было ведь все спокойно?.. Почему же сейчас вода вдруг потемнела, словно наполнилась чем-то изнутри, какой-то страшной тенью… Или же… пастью?..

Мари скривил вдруг в насмешливой улыбке губы — удивительно даже, Тики было решил, будто он не способен на такое откровенное насмешничество, почти превосходство над… чем-то. Или — не превосходство?

Над чем — стало понятно сразу, как только из воды вынырнуло огромное чудовище, одним своим видом на какой-то момент буквально приморозившее Тики к палубе.

В следующий момент мужчина вскинул руку, закручивая вихрь, а тритон — коротко хохотнул, вторя ему какой-то особой комбинацией пальцев, явно призванной отдать какой-то приказ вздыбившейся волне.

— Что-то долго они, — негромко поделился с Микком мужчина. — Даже и удивительно.

Тики метнул на него ошеломлённый взгляд, готовый уже разразиться ругательствами и криками, да только в этот же момент одна из шести собачьих голов чудища метнулась к нему, заставляя его откинуть её порывом мощного ветра, а корабль закрутило, завертело, начало бить волнами, и матросы на палубе истошно завопили, разбегаясь в панике в разные стороны.

Ну конечно, за всё время путешествия они боролись лишь со штормами, а тут вдруг по их души приперлись морские чудовища.

Микк бы обязательно отметил всю иронию ситуации, если бы сейчас не отбивался от этих драконовых голов, кидающихся на него одна за другой, словно стремясь утащить вниз, в разверзнувшуюся под ними пучину, куда бушующий водоворот затягивал корабль. Тики остервенело отпрыгнул от борта, с раздражающей досадой наблюдая, как Марианна опасно наклоняется, норовя потерять добрую половину команды в этой драконовой бездне, и вскинул взгляд на чудище, чувствуя, как коленки позорно трясутся.

Мари рядом всеми силами пытался удержать корабль на плаву, направлял волны так, чтобы они смогли вырваться из пасти пучины, но их затягивало и затягивало всё глубже и глубже.

— А ты видишь, чем закончится эта стычка? — всё-таки нервно поинтересовался Тики, подскакивая к тритону, и метнул очередной порыв ветра, отгоняя собачью морду от группки матросов. Да где же драконы носят Неа?!

Мари напряжённо закусил губу, словно раздумывая над ответом, и Микк понял, что этот ответ слышать ему не хочется.