Жена для генерала

— Мою юный друг, — голос Эн.герра звучал с доброй насмешкой. — Женщины — прекрасные и странные создания. Вот Алия, это видно, к этому самому Палию неравнодушна. Но держит его явно на расстоянии. А вот Палий… Мне непонятна его позиция.

— Он как будто мечется внутри, — Алик говорил медленно, сосредоточенно вспоминая ощущения, которые воспринял в сознании Палия. — Между сестрами.

— Но при этом Беатриче явно за него не отдадут, — хмыкнул Эн.герр. — Не того полета он птица. А вот Алия, судя по всему магию свою утратившая, дело другое. Да и связаны они крепко. Но тут встает вопрос о чувствах самой Алии.

— Тут я не советчик, — тут же поднял руки Алик. — Во-первых, я прочитать не могу никого из их семьи. А во-вторых: вы знаете герр, какой я специалист по прекрасному полу, — тут уже откровенно фыркнул Алик. — Но… — Алик замялся. — В чем ваш интерес, командир? И, в конце концов, что я такого напророчил?

— Ты сказал, что, цитирую, «утраченное вернется, когда в ней родится море. Но предавший однажды предаст и дважды», — Эн.герр не колеблясь процитировал слова пророчества и серьезно посмотрел на Алика. — И если первая часть, я подозреваю именно об утраченном даре Алии, то вторая как раз об их взаимоотношениях.

— Родится море? Высший!! — Эн.герр поднял брови, он редко слышал, как Алик ругался, — что это может значить? В чем прок от чтения ветра, если я ничего не помню? И ничего не понимаю? — Алик с почти детской обидой посмотрел на командира.

Эн.герр с теплотой взглянул на помощника. Он отчасти понимал обиду Алика: когда твоя магия как бы не твоя, и подчиняется тебе через раз — это бесило. Но, тут взгляд Эн.герра стал серьезным, Алик сам не хотел сделать то, чтобы принять свою силу. А помогать ему Эн.герр был обязан как никак — ученическая клятва давила.

— Хочешь попробуем медитацию? — герр посмотрел на помощника. — Все равно я боюсь, что сейчас не усну. Слишком много всего случилось за день, — Эн.герр устало прикрыл глаза, перед которыми тут же мелькнула тоненькая фигурка в алом плаще на огромном белом жеребце.

Алик снова поморщился: медитации он не любил. Понимал эффективность, но не любил соприкасаться разумом с командиром. Слишком огромной чувствовалась сила герра, слишком много эмоций, неприятных Алику, она поднимала. Алик еще раз глубоко вздохнул и, подняв глаза на слишком понимающие глаза командира, кивнул. И протянул руки Эн.герру. Тот крепко перехватил руки помощника, сильно, но бережно обхватывая его за запястья и чувствуя большими пальцами, как неровно выстукивает пульс помощника. Алик краем сознания обратил внимание, что ладони у Эн.герра раза в два шире, чем у него. Но пальцы Алика такие же длинные, хотя запястья такие тонкие, что казалось, генерал их легко сломает. Алик снова поморщился и закрыл глаза, сосредотачиваясь на своем пульсе.

Тук-тук, тук-тук… К стуку его собственного сердца присоединился еще один равномерный и сильный звук — стук сердца генерала. Тук-тук, тук-тук и мир поплыл перед внутренним взором Алика. Сила генерала окутала его, казалась огромной, как один раз виденный Аликом океан. Такой же обманчиво спокойной, но затягивающей в свои глубины. В Алике на мгновения всколыхнулся страх, затем что-то темное, злое, которое Алик пинком загнал в дальний угол своей души. А потом пришла серая пустота. Пустота двигалась, отдалялась и Алик понял, что видит море. Серое море под серым небом, затянутым огромными мрачными тучами. Серый берег и серая фигурка на нем, слишком тонкая, чтобы быть мужчиной. Алик силился разглядеть ее лицо, но оно не давалось, ускользало. Картинка сменилась, и Алик снова увидел виденную ранее в мозгу Палия картину, как он юный и бесстрашный, под одобряющую улыбку Алии отпускает ее руку и подходит к огромному и грозному на вид белому жеребцу. Как Палий аккуратно кладет ладонь на круп жеребца и легко впрыгивает на него. Как Алия издали смотрит на гарцующего Палия и на ее совсем юном лице расцветает гордость и нежность. Как какой-то громкий звук отвлекает Палия, он резко оборачивается и выпускает поводья. Как жеребец, почувствовав слабину, резко вскидывает задние ноги и Палий летит вперед. Как кричит Алия над телом Палия, а из ее рук к его распластанному телу медленно текут серые молнии. Как серость постепенно заполняет все вокруг, скрывая картинку, убаюкивая, успокаивая. Только стук сердца разрывает серость и тишину. И снова темнота поднимается из глубин сознания Алика, принимая форму человека, лицо которого Алик разглядеть не может. Не хочет и боится. Как снова чувствует вокруг себя магию герра и, пугаясь, загоняет неприятный образ внутрь.

Алик резко открыл глаза. Эн.герр, сидящий напротив него, тоже медленно и устало посмотрел на помощника.

— Поздравляю тебя, мой ученик, — в голосе Эн.герра слышалась сдержанная похвала. Алик замер — очень редко герр называл его учеником, это всегда были моменты, в которых генерал сильно гордился и радовался за него. — У тебя получилось вернуться в видение и зацепить его.

— Это, — Алик прочистил пересохшее горло, — это было правдивое видение? Или мои фантазии?

— Про Палия и Алию правдивое. Я чувствовал ветры времени. В отличие от твоего деда, — Эн.герр устало улыбнулся, — я не могу ими управлять. И не могу их видеть. Но вот чувствовать — вполне. А вот самое первое… — генерал задумался. — Тут я не буду даже ничего предполагать. Мы увидели то, что должны были и рано или поздно поймем, о чем оно.

Алик задумчиво замолчал. Эн.герр практически чувствовал, как шевелятся мысли в голове у помощника — усталые, тяжелые. И ждал. Ждал того самого вопроса, который осознанно пропустил вначале. И дождался.

— Генерал? — голос Алика звучал тихо, — а зачем вам все это? Вы всерьез рассматриваете младшую?

— Алик, — улыбка Эн.герра слышалась в его голосе. — Если бы я знал… У меня есть какие то странные предчувствия, мысли, тем более, — тут герр хитро глянул на помощника, — в твоем списке Алия была.

— А вот в списке Императрицы — нет, — твердо ответил Алик. — Я помню, я тогда очень удивился, что…

— Что из трех дочерей в семье рекомендуют только двух? — Эн.герр иронично поднял брови.

— Да, — кивнул Алик, не открывая глаз. — Я подумал, что это из-за возраста. Потом — из-за того, что в Алие нет магии, Императрица должна знать об этом. А сейчас, генерал, сейчас мне на ум приходят какие-то совсем дикие догадки. Да и вообще, генерал, — голос Алика звучал все глуше, — она слишком, слишком…

— Какая? — тихо спросил Эн.герр, вглядываясь в расслабленное лицо помощника.

— Странная… — голос Алика затих, и Эн.герр понял, что он уснул. Эн.герр устало потер лоб рукой, разлохмачивая начавшие отрастать светлые волосы. Он не зря до последнего расспрашивала Алика, на границе сна и яви после медитации и сильных потрясений ветра раскрывали потоки вероятностей и Нойрат могли увидеть многое. Главное, задавать правильные вопросы в этот момент. А вот насчет последнего Эн.герр как раз и сомневался.

«Какая она?» — тот вопрос, который уже сутки крутился у Эн.герра в голове. Его редко так заботили женщины, даже к поискам своей предполагаемой жены он относился с позиции оптимального выбора. Но тут… Эн.герр прикрыл глаза и перед закрытыми веками тут же встали встрепанные светлые волосы, глаза цвета грозового неба и тихое «вы тоже видите?». Он глубоко вздохнул и понял, что как ни странно, даже плащ сохранил ее запах — нос щекотал запах чего-то ледяного и свежего.

Эн.герр встряхнул головой и поднялся на ноги одним легким движением. Посмотрел на спящего Алика, голова которого была откинута на спинку дивана в весьма неудобной позе и ухмыльнулся. Сходил, открыл дверь в комнату помощника, скинул покрывало с кровати на пол. Вернулся в гостиную, и поднял юношу на руки. Несмотря на худощавое сложение, весил Алик немало и поэтому Эн.герр призвал на помощь магию, скидывая часть веса Алика на нее. Отнес помощника в комнату и аккуратно уложил на кровать. Выпрямился и, фыркнув, призвал сброшенное покрывало и укрыл парня. Лицо Алика во сне разгладилось, и он выглядел сейчас намного моложе своих двадцати двух лет. Эн,герр с минуту постоял, понаблюдал за помощником и вышел, с тяжелым вздохом притворив за собой дверь. И не услышал, как во сне Алик тихо прошептал женское имя.

Глава 16

Утро встретило Эн.герра тяжелыми тучами, достающими, казалось, до вершин деревьев. Герр потянулся, расстегнул плащ, в котором провел всю ночь, и, спрыгнув с кровати, подошел к окну и распахнул его на полную. Воздух, как ни странно, был теплым и тяжелым, наполненным ароматами недавно прошедшего дождя и влажной земли. А вот земля была усеяна чем-то белым, похожим на снег. Эн.герр пригляделся и с удивлением понял, что это лепестки яблонь, которых похоже, вчера сорвало сильным дождем и ветром. С тоской подумав об уличном душе, он вспомнил вчерашний конфуз и решил ограничиться душем в домике.