Жена Эмина. Его наследник

Я пригляделся: и вот она снова смеется, запрокидывая голову. Затем прикрывает зубы губами - мило улыбается, вертит головой влево и вправо. Возможно, позирует для фото и совсем не знает, что ее снимают.

Знать бы только, кто снимает, и о чем она говорит с оператором.

Я недовольно вздохнул и перелистнул видео. На камеру она болтает без умолку. Беззвучно. Диана нарочно звук выключила, скрыла, утаила. Будто знала, что однажды ее телефон может попасть в мои руки.

Я открыл фото. Здесь было погуще, около десяти кадров. Остальное маленькая наверняка хранит на жестком диске, а это оставила, чтобы пересматривать на работе. Теперь я знал, как выглядит ее работа и бабушка Марина – в телефоне нашлось и селфи, и снова чертовое без звука видео, на котором Марина шустро сажала картошку, а Диана заливисто смеялась рядом с ней. Весна этого года, свежее видео.

Уже губы сводит от улыбки, но все равно наблюдаю, как Диана ставит камеру на сруб и принимается помогать бабушке. В какой-то момент камера выключается, улавливая последние моменты изгибов ее тела.

Листаю дальше.

Фото с коллегой. Фото с мамой – тут уже без улыбки, сердито. Чисто на память. Здесь и гадать не нужно: отношения с бабушкой в семье лучше будут, оно и не мудрено – характером в Марину моя девочка пошла.

Листаю дальше. Фото с Дамиром нет. Интересно, не успела?

– Эмин Булатович, вы слышите?

Я поднял глаза: Коля то и дело поглядывал на часы.

– Лететь пора. Край.

– Сейчас, Коля. Еще раз пересмотрю и пойдем. Подождут.

Пальцы немного затряслись, когда я начал быстро пролистывать кадры. Снова.

Бабушка. Мама. Коллега. Несколько подружек с потока. И сама Диана. Пятнадцать файлов. Чертовски мало. И людей мало. Неужели это весь круг ее общения? Не верю.

Ладно.

Хватит.

Я потушил экран. Довольно смотреть на нее, довольно раны потрошить.

Я сяду в самолет на Волгоград, а Коля полетит в Калининград. Я решил вернуть телефон и не хочу поручать эти видео никому чужому. Не хочу, чтобы Диану кто-то видел такой – домашней, уютной.

– Отдашь телефон лично ей в руки и вернешься в Волгоград, - скомандовал я.

– Не будете данные копировать? – уточнил Коля.

– Ни к чему оно, Коля. Эта полумера меня не устраивает.

Мы вышли из бизнес-зала, в котором я планировал поесть. Твою мать, я даже поесть забыл – так пялился в экран ее мобильника, что на все на свете наплевал.

Администратор вежливо приглашает на борт. До самолета остается немного шагов.

Минута, и я сяду в удобное кресло.

Поработаю немного.

Наконец, отвечу Алене. Напомню, кто она такая и для чего создана.

Вернусь в прежнюю жизнь, где целью дня будет не поскорее увидеть Диану, а больше заиметь.

Я должен был сесть в самолет и осуществить все, что задумал. А к вечеру должен был приземлиться в Волгограде. Вернуться домой, где меня ждал Камаль. И не вспоминать больше о ней, не пересматривать дурацкие видео без звука.

Оставить, отпустить.

Позволить спать, с кем она хочет. Я ведь обещал себе это четыре года назад – подарить ей настоящую свободу. А настоящая свобода заведомо больная. Она со всеми вытекающими – с отношениями, с постелью, с другими мужчинами.

Сущий ад для ревнивого безумца. Я себе его устроил. Я себе его подарил.

И должен был следовать всему, что сам себе напророчил.

Ключевое слово. Должен был.

Но все полетело к чертям, когда ее сотовый завибрировал. В руке Коли.

Я звонок не услышал – только на подсознании эту вибрацию почувствовал. Не слухом.

И на полушаге в самолет обернулся.

Бросив полувопросительный взгляд на Колю, ловлю на его лице такое же недоумение. Конечно же, моей маленькой могут звонить. Коллега, бабушка, мама – кто угодно.

Или Дамир.

Я прищурился: эта мысль мне охрененно не понравилась.

В считанные секунды я преодолел расстояние обратно и ответил на звонок. Не посмотрел, кто звонит, будучи уверенным в том, что тревожится ее жених.

Дамир… сукин сын. Ошибочно ты полагаешь, что я отдам тебе свою бывшую жену. Теперь у нас с тобой личные счеты. Война. И, конечно, я выйду из нее живым. В отличие от тебя.

– Але.

Детский голос – он раздался как нож в спину или удар под дых. Мозг сразу определил: звонил не Дамир.

Я вздрогнул, а внутри по телу волна прошла. Как от тока, от которого все скрючивает – руки, ноги, солнечное и горло. Все струны души задевает и бьет прямо в сердце. Почти что насмерть.

– Але, мама?

Мальчик. Лет пять. Знаю, потому что по голосу он сходит на Камаля. По возрасту где-то рядом. Близко.

Откуда? Кто он? Этого персонажа не было на пленке в ее телефоне. Только бабушка, мама, подружки да коллега… и оператор был, который Диану снимал. На видео без звука.

И все.

Что происходит?

Анализируется хреново, в голове полное отсутствие ясности, а в душе полный сумбур из чувств. И много частот, от которых вибрирует все тело.

Чего переживаешь, Эмин? От чего так крышу несет? Мысль не можешь поймать? Мысль плохую, убийственную. Которая не может быть правдой.

– Скоро ты приедешь мамочка? – детский голос обретает настороженность.

Отодвинув телефон, я посмотрел на экран.

Ошиблись?

Заведомо знаю, что нет - не ошиблись. На экране четкая надпись «Бабуля» подтверждает, что звонят из дома Дианы. Вот только сама она по моим расчетам еще чалит в поезде Санкт-Петербург – Калининград.

– Эмин Булатович, вы летите?

– Эмин Булатович, пора.

Голоса смешались: администратор, Коля. Все они звали меня на самолет. Твердили, что пора лететь. Рейс, время, Волгоград. К ним примешался детский голос. В голове мысли бьют вторым молотом: мальчик, пять лет, имеет доступ к номеру Дианы.

Что за чертовщина?

Гул голосов смешался воедино. В глазах потемнело от наваждения. И от мысли, которая настойчиво ускользала от меня. В сердце огонь зажегся. В аэропорту все потухло. Для меня наступила темень.

Последнее, что я помнил, это как рявкнул на Колю, чтобы тот отвалил и сам садился в чертов самолет.

В самолет я не сел. Наоборот, широкими шагами почти бежал на выход. На выход из аэропорта.

Мне нужен был свежий воздух.

А еще голос этого мальчика. Нужен был.