Жена императора-изгоя

– Не переводи тему. Хочешь, чтобы я приказал?

– Нет. Обещаю докладывать о состоянии каждый вечер, мой император, - съязвила, хотя не хотела задеть супруга. Понимала, что он волнуется. Видимо, стресс и гормоны начали накладывать отпечаток на поведение.

Ярхорн ничего на мой выпад не ответил.

– Я тебя люблю, - сказал тихо и прервал сеанс связи.

– И я тебя, - прошептала в пустоту.

Дни снова потянулись липкой паутиной, не принося положительных сдвигов. Гномы, влившись в ряды драконьей армии, смогли на время сдержать натиск врага, но все понимали, что силы у сопротивления скоро закончатся. А я так и находилась в подвешенном состоянии, что невероятно бесило. Теперь старалась не покидать своей спальни, боясь навредить кому-то. Так прошло три недели.

Мы каждый вечер разговаривали с Яром, стараясь поддержать друг друга. Расстояние морально давило. Всё чаще мы уклонялись от острых моментов, беседуя на отвлечённые темы. Я рассказывала о Земле, а муж о своём детстве. Мне стало казаться, что даже, проживая в одном замке, мы не были с Яром настолько близки.

– Как там Кристиан? – поинтересовалась на последнем сеансе связи.

– О, ты его не узнаешь, когда вернёшься. С ним регулярно занимается кухарка. Он уже вполне нормально соображает и изъясняется, а ещё делает потрясающе красивые пироги. Мне иногда удаётся их отведать. Но я в замке бываю крайне редко.

– Как же я по вам соскучилась! – вздохнула и замерла, ощутив внутри робкий толчок.

– Эбби?

– Наш сын первый раз толкнулся, - сказала срывающимся голосом и услышала, как дыхание мужа изменилось.

– И я в этот момент не могу быть рядом… - проговорил он глухо.

– Значит, так должно быть, - попыталась его успокоить, кладя ладонь на округлившийся животик.

– Почти четыре месяца, - прорычал Яр, и я услышала, какой-то странный треск.

– Ты мне лучше скажи, как продвигается борьба с твоим внутренним врагом?

– Не совсем понял, - заторможено ответил Яр, всё ещё находясь под впечатлением от новости.

– Ты обращался?

– Да, - рыкнул он.

– И как?

– А что может быть хорошего в искалеченном драконе?

– Зато магия получила долгожданный выход, и лихорадка отступила. Ведь так?

– Угу, - холодно и как-то нехотя ответил Ярхорн.

– Надеюсь, ты мне не врёшь?

– Нет, Эбби. Просто для меня эта тема крайне неприятна.

– Ладно. Значит, закончим разговор на более приятной ноте. Твой сын передаёт папочке привет и говорит, что очень его любит, хоть и не может сейчас ощутить.

– Я тоже вас двоих очень люблю, - хрипло ответил Ярхорн и как-то резко отключился.

Глава 27

– Честно признаться, я уже побаиваюсь просить вас обращаться к магии, - бухтел Горин, ведя меня привычной дорогой на знакомую площадку.

– Я сама не знаю, чего ожидать. Признаюсь вам, учитель; мне уже порядком надоело падать в обморок и чувствовать постоянную слабость. Иногда сил нет даже на то, чтобы дойти до уборной.

Гном покачал головой, а потом настолько внезапно остановился, что я чуть в него не врезалась.

– Ваше Величество! – как-то странно проговорил он. – У меня возникла одна странная мысль…

Горин повернулся ко мне, окидывая с ног до головы пристальным взглядом.

– Хотя… да нет, это полное безумие, - бормотал он.

– Не томите. О чём вы подумали?

– Я тут намедни книгу одну листал. Скажу вам, очень занимательное чтиво. Древний гномий фолиант о наших предках. И был там интересный раздел про перворождённых и магию, что создала их. Вы знаете, что чародеи обладали всеми стихиями?

– Нет, - ответила потрясённо. – Думаете, я каким-то непостижимым образом становлюсь чародеем?

– Я же сказал, что это глупая мысль, - прокряхтел Горин. – Не берите в голову.

– А что, если нет?! – в порыве схватила учителя за рукав.

– Я чего-то про вас не знаю? – прищурился гном.

И я выложила Горину всё без утайки, решив, что в моём случае терять уже нечего.

Гном слушал рассказ, открыв рот, а потом буквально рухнул на ближайший валун, дёргая себя за длинную, густую бороду.

– Это немыслимо! – прошептал он потрясённо. Казалось, что его маленькие глазки-пуговки сделались в два раза больше. – Невероятно! Удивительно! – сыпал он эпитетами, не в силах прийти в себя. – Но это меняет дело!

– Да?

– Конечно! Вам нужно было сразу мне всё рассказать.

– Я боялась. Вы же понимаете, что мне необходимо думать не только о себе. Я императрица драконьих земель.

– Конечно – конечно, - закивал Горин. – Всё сказанное останется строго между нами. Хотя… Ещё Толике надо бы рассказать. Появилась у меня одна мыслишка. Пока рано вас обнадёживать, но я попробую углубиться в древние ритуалы предков. Вы, конечно, в праве отказаться от рискованных экспериментов, ведь внутри вас развивается новая жизнь…

– Это может нести опасность для ребёнка?

– Как и ваше нестабильное состояние. Ничего нельзя сказать наверняка. Но дети драконов очень сильны и приспособлены к трансформациям. Обычно будущие матери без проблем перекидываются в ящеров. Кто знает, как малыш повлиял на ваше состояние. Возможно, он стал проводником древней силы.

– А можно будет прервать ритуал, если что-то начнёт идти не по плану? – спросила с тревогой.

– Прервать-то можно… - вздохнул Горин. – Но мы совершенно не представляем, что в вашем случае есть «по плану». Всё равно, только вы можете принять решение. Мне останется подчиниться вашей воле.

– Я подумаю, - кивнула.

– Хорошо. Тогда, считаю, что нам стоит отменить занятие. Я пойду в библиотеки и начну искать всю доступную информацию. Плохо, что ундины исчезли. Наверняка у них тоже имелись древние записи… - горестно вздыхал гном, пока мы шли обратно.

Через пару дней наставник потащил меня к знахарке, которой я пересказала всё то, что до этого поведала Горину. Толика не была настолько же ошарашена услышанным.

– Честно говоря, что-то такое я сама подозревала, - пробормотала гномка. – Уж очень нетипичные у вас магические каналы. Даже для драконов-помесков.

– Я уже раскопал кое-что, - сказал Горин, по привычке дёргая себя за бороду. – Мне нужна будет твоя помощь, Толика. Ты сможешь контролировать раскрытие каналов и течение по ним магии?

– Попробую. Никогда ничем подобным не занималась, - покачала головой знахарка, звеня обильными украшениями.

– В таком случае продолжу поиски, - засуетился Горин и немедленно нас покинул.

– Я боюсь за ребёнка, - поделилась со знахаркой. – И не знаю, стоит ли говорить обо всём Ярхорну. Он может поддаться неправильным порывам и примчаться сюда.