Жена навеки (...и смерть не разлучит нас)

Побледневшая Морани не нашла слов для ответа. Тибальд отвернулся от нее и вновь обратился к Совету.

– Ксары, перед нами семья Нолгара, которая участвовала в его замысле. Сообщники Нолгара попытались это скрыть, напав на их дом. Вот только почему они не убили их, как семью несчастного Лимара?

Ответом стало молчание Сов и возмущенные перешептывания Котов.

– Ответ очевиден, ксары. Это была игра. Спектакль, который должен был убедить лударцев в непричастности Нолгара и его семьи к разбою хевья. Мы так ничего и не узнали бы, если бы не наши друзья из МагООН. Они быстро встали на след налетчиков, настигли их в прачечной Андра и застали там Нолгара. Он выступил на стороне разбойных хевья, прикрывшись защитой жены и внука. Кадмар, расскажи, что случилось в прачечной.

Предводитель МагООН, стоявший подле пленников, вышел к трибуне председателя.

– Ксары, я собственными глазами видел все, о чем поведал Диктатор Тибальд. Он говорил с моих слов. Мы выследили налетчиков и окружили прачечную Андра, чтобы обезвредить их. Нолгар был внутри. Он пресек нашу атаку и вступил в битву с нами. Он оглушил нас субментальным ударом - преступным, запрещенным приемом. А затем ушел вместе с налетчиками. Нолгар и его жена заодно с ними. А внука он похитил для отвода глаз.

Теперь зашептались все, даже Совы. Морани, с бледным окаменевшим лицом, не издала ни звука. Заговорил Сомар:

– Ксары, все, что здесь говорится, ложь или недоразумение! Ни у меня, ни у моего отца, ни у моих детей нет замысла захватить власть над Лударом. Наша семья чтит традиции. Мой отец женился на девушке Лесс из дикой общины хевья, потому что в ней воплотилась душа его первой жены и моей матери, Дейрани. Он не строил тех планов, которые приводит Диктатор Тибальд. Я не знаю, почему хевья-налетчики не убили нас. Но клянусь честью рода - мы не причастны к их разбою!

Тибальд сокрушенно покачал головой.

– Хотелось бы верить вам, ксар Сомар. Увы, факты говорят обратное. И теперь перед нами стоит вопрос, как быть с вашей семьей. Никогда ничего подобного не случалось в общинах ксаранди. Мы не можем обратиться к опыту предков. Нам придется самим решать, как покарать вас и обезопасить город от возможного вреда в будущем. Какие есть идеи на этот счет, ксары?
– он обвел взглядом Базилику.

– Смертная казнь?
– неуверенно предложил кто-то из Котов. На него зашикали свои же. Тибальд тоже покачал головой.

– Не будем уподобляться разбойникам. Они безусловно заслуживают казни. И сам Нолгар. Возможно, его жена-дикарка. Но дети и внуки Нолгара лишь повиновались главе рода. Можно проявить к ним снисходительность. Но оставлять их на свободе тоже нельзя. Я вижу лишь один выход. Непростой для меня... Но он позволит мне проявить человечность к преступникам поневоле.

Совет затих, ожидая предложения Диктатора.

– Ксар Сомар, я готов жениться на вашей дочери. Если Эрени войдет в мой род, я возьму ее родственников под личное покровительство Диктатора. Смогу заменить им тюремное заключение домашним арестом. Волшебники из МагООН обнесут ваш дом барьером, через который Нолгар не сможет пробиться. Так мы оставим вас без связи с ним и без возможности следовать его вредительским планам. А вы продолжите существовать без бед и лишений. Получите возможность загладить ущерб, причиненный городу.

Эрени воскликнула:

– Да как вы смеете! Каждое ваше слово - ложь! Вы знаете, что мы невиновны! Ни Нолгар, ни кто другой из нашей семьи!

Тибальд устремил на девушку тяжелый взгляд, под которым даже самый проницательный наблюдатель не разглядел бы похоти и вожделения.

– Стоит ли упорствовать, ксара Эрени? Все факты против вашего семейства. Голословные упреки не спасут ваше положение. Я готов помочь вам - из былого расположения. Мои чувства не прошли, несмотря ни на что. Подумайте сами, готовы ли вы принять мою любовь и помощь.

Эрени хотелось броситься на клеветника, расцарапать лицо, выдрать волосы... Но если она и успеет вцепиться в него прежде, чем ее парализуют заклятья телохранителей, какой в том прок? Вся Базилика верила каждому его слову. Наделила его абсолютными полномочиями военного времени.

Его последние слова были чистой правдой. Все факты против семьи Нолгара, а упреки ни к чему не приведут. Тибальд нагло шантажировал ее благополучием родителей и брата. Если она откажет, их всех оставят в тюрьме. Пожилого отца с ранениями, мать, Тармила, Керели. Что станет с родителями, если они простудятся от тюремного холода?

Тибальд обещал оставить их дома, если она станет его женой. Эрени видела его намерения насквозь. Он хотел добиться ее. Получить власть над ней, как получил власть над городом. Сочетавшись с ней браком, он достигнет этой цели. Она окажется в его руках, бесправная и беспомощная.

Но многим ли отличается ее нынешнее положение? Что помешает ему забрать ее, заключенную, из темницы и сотворить все, что пожелает? Не лучше ли уступить сейчас, на виду у Совета Лудара? Получить статус законной супруги и выторговать пощаду для семьи?

Мысль о предложении Тибальда как о сделке вызывала отвращение у гордой девушки. Но коварный хитрец не оставил ей выбора. Гордость или здоровье родителей. Поэтому, когда Сомар непреклонно ответил, что не торгует своими детьми, Эрени промолвила:

– Я согласна.

– Эри, не надо!
– воспротивился отец.
– Я не собираюсь продавать тебя этому лжецу.

– Не продавать, папа. Я люблю его и хочу стать его женой.

Девушку передернуло, когда она выговорила эту ложь. Но ей нужно было перекрыть путь к отступлению. Отцу и себе.

– Не делай этого, девочка моя...

Эрени печально взглянула на отца, мать, брата. Затем сделала шаг вперед. Двое магов заступили ей дорогу, но Тибальд жестом велел им оставаться на месте. Девушка подошла к нему. Тибальд, не скрывая удовлетворенной усмешки, коснулся ее кисти и обратился к Морани:

– Элатейя, поскольку я старший в своем роду и в своей партии, некому сочетать меня браком. Ксара Нолгара здесь нет, а если бы и был, то не смог провести церемонию. Не откажете ли в чести?

Жрица вздрогнула. Тибальд не дал опомниться, стремительно подошел к ней вместе с Эрени, встал напротив.

– Зачитайте слова ритуала. Ну же, я жду. У Диктатора нет времени на промедление.

Он поднял руку, крепко сжимая ладонь невесты поневоле. Морани неуверенно повторила его жест. Меж пальцев заклубилось лазурное свечение, тонкие нити потянулись в сторону брачующихся. Жрица заговорила нараспев, произнося слова ритуала бесцветно, механически:

"Как ветер льнет к дереву, так я льну к тебе. Дерево крепко, ветер бесплотен. Но дерево качается и склоняется под мощью ветра. Так и мое полнокровное тело склоняется перед бесплотным, но всемогущим духом любви, свободным, словно ветер. Принимаю твое дуновение своими ветвями, о возлюбленная моя. Прими же и ты мое. Да будет так, пока корни наши в земле и не опала листва. И смерть не разлучит нас, а мы сами выберем, пойти ли своим Путем или вернуться вновь друг к другу в новых телах и новых жизнях. Да не покинут нас любовь, мудрость и принятие".