Жена нелегала

И вот уговорила ее тетка попытаться проследить за Карлом, когда он в следующий раз куда-нибудь соберется.

Поначалу ничего из этого не выходило. Потому что Карл и на самом деле отправлялся то в соседний Дувр, откуда ходили большие паромы на континент, то в порт, на фолкстонский пирс, откуда можно было уплыть в Булонь. А то и в аэропорт уезжал. И каждый раз просил Джули подбросить его на машине — то в порт, то на железнодорожную станцию. Следить за ним за границей — так далеко тетушкин авантюризм не простирался.

Но однажды… Однажды он опять засобирался в срочную командировку. Теперь это был не Амстердам, а Париж.

Карл уехал на этот раз на такси, потому что Джули не могла его подвезти — надо было Шанталь из детсада забирать. Уехал вроде бы в порт. Но тетушкина сообщница, дежурная на станции «Фолкстон-сентрал», стукнула ей, что на самом деле Карл сел в лондонский поезд.

Система у тетки была разработана такая: в подозрительные моменты она отправлялась сама в порт, пряталась там за стоявшими в очередь на паром грузовиками и наблюдала за входом. Если Карл приезжал и регистрировался, то она давала Джули отбой. Но на этот раз Карл приехал, вошел в здание морской станции, быстро вышел, поймал такси и куда-то поехал. Тетушка побежала в автомат, позвонила приятельнице, в ее каморку на станции. Спросила: все ли нормально, как поезда ходят? В расчете на то, что та не удержится, сообщит, если Карла увидит. И так оно и произошло. Да вот, как раз отходит поезд на Лондон, и ваш Карл как раз в нем сидит!

Тетка перезвонила Джули, та умолила соседку Лиз забрать к себе Шанталь. Ничего лучше не придумала, как сказать, что с тетушкой что-то не то, кажется, заболела…

«А она и вправду заболела — ментально, да и я вместе с ней. Нам обеим надо головы проверить, и срочно», — думала Джули, а сама уже мчалась на своем «Саабе». У выезда на хайвей подобрала и ехавшую туда на такси тетушку. И оттуда они рванули в Лондон.

Был шанс обогнать поезд, в это время дня он шел медленно. Очень долго стоял в Эшфорде. И они добрались до Лондона первыми. Устроили засаду на станции «Ландон бридж», «Лондонский мост». Но тетка бы сама не справилась, а Джули со своим зорким зрением разглядела Карла в окне подъехавшего поезда. Устроились сами на расстоянии в два вагона от него. На «Ватерлоо» он не вышел, доехал до конечной — до «Чаринг-Кросс». Сошел с поезда и пошел себе неторопливо, не оглядываясь. Но Джули-то знала про его «глаза в затылке», пряталась как могла за спины пассажиров и прохожих. И на тетку шипела: «Не вылезай, иди сзади!»

Карл прогулочным шагом вышел на Стрэнде, перешел на другую сторону, свернул налево, на Бедфорд-стрит. Следить за ним было легко, он не прятался. И не спешил. И ни разу так и не обернулся. И не остановился.

Джули показала тетке кивком на другую сторону улицы. Но она, конечно, не поняла, стала громким шепотом спрашивать: «Что, что?» Бестолковая… «Зачем только я с ней связалась?» — думала Джули. В крайнем случае уж сама бы, одна отправилась. Но понятно, почему: жутко, стыдно и сомнения одолевают: правильно ли поступаю. Нужна моральная поддержка от кого-то, не склонного к сомнениям и рефлексиям.

Прижалась к теткиному уху, прошептала ей: «Надо разделиться. Иди на другую сторону!» Тетка послушалась, но вот тут-то они Карла и потеряли. Куда он мог пропасть? Просто непостижимо. Только что, какую-то секунду назад буквально, его серый элегантный плащ виднелся на правой стороне Бедфорд-стрит. И вдруг — точно испарился. Запаниковали они. Стали уже не таясь бегать взад-вперед, во все переулки заглядывать, во все магазинчики и пабы. Даже в супермаркет на углу зашли. Бесполезно. Исчез человек, и все.

— Я уверена, он пошел в Ковент-Гарден! — объявила запыхавшаяся тетка.

Это показалось Джули правдоподобным, хотя особого смысла в продолжении погони она не видела. Ведь Ковент-Гарден — это десятки, нет, сотни, наверно, всяческих лавочек, ресторанчиков и кафеюшек. Ищи ветра в поле!

Но нет, не было сил спорить. Отправились обходить весь Ковент-Гарден. На двадцатой кофейне сломались, сдались. Тетка, видно, тоже уже из сил выбилась. Сели с горя чай пить за столик у окна. Шипели друг на друга: кто виноват, выясняли. Не надо было на другую сторону ее отсылать, все было бы в порядке, считала тетка. Не надо было ехать вообще — глупейшая затея, как она дала себя уговорить, отвечала Джули. Надулись обе, отвернулись друг от друга. В молчании пили чай.

Вдруг Джули услыхала равномерное постукивание. Подняла глаза: Карл стоял по другую сторону окна и стучал по стеклу костяшками пальцев. Почему-то смотрел не на нее, а на тетушку. И улыбался. Но не своей обычной залихватской улыбкой, а как-то странно, вполрта. Джули схватила тетку за рукав, та не поняла, стала вырываться, что-то бормоча негодующе. Но потом заметила наконец Карла и резко замолчала. Заткнулась, можно сказать. Сидела неподвижно, как будто гром ее поразил, и смотрела на Карла расширенными от испуга глазами. Точно ходячего мертвеца увидала. А Карл неотрывно смотрел на нее, будто и не замечая Джули. Потом вошел в кафе, подошел к столу. Осведомился вежливо: разрешите присоединиться? Тетка заерзала на стуле, забормотала что-то неразборчивое, Карл понял это как приглашение присаживаться. Уселся, по-прежнему даже не глядя в сторону Джули. Подозвал официантку, заказал чашку кофе. Как раз капучино стало входить в Лондоне в моду. Но еще не везде его делали. Тетка, правда, пробовать наотрез отказывалась. Вот и на этот раз в ответ на предложение Карла разделить с ним удовольствие негодующе замахала руками.

— Ну как угодно, — сказал Карл. — Какой чудесный день, не правда ли?

Тетка вынуждена была согласиться. День действительно чудесный. Почти летний.

— И как приятно в такую погоду прошвырнуться в Лондон, не так ли?

Тетке снова пришлось признать правоту Карла.

— И какое дивное совпадение — встретить здесь совершенно случайно близкого родственника. Чай с ним попить. Поговорить по душам.

Тетка молчала. Смотрела теперь в сторону.

— Это будет незабываемый день в моей жизни, — сказал Карл. Джули он все это время игнорировал, будто они сидели за столиком вдвоем с тетей Фионой.

А потом, Джули даже не заметила, когда это началось, между Карлом и теткой завязалась дуэль. Они теперь смотрели в упор в глаза друг другу, с откровенной неприязнью, почти яростно, будто гипнотизировали друг друга. В итоге тетка не выдержала. Отвела глаза. После чего он, видимо, счел себя победителем. Сказал:

— Ладно, мне пора. Меня тут на фотосессию срочно вызвали. Привет Фолкстону.

И исчез. Как он умеет — мгновенно, точно растворившись в воздухе.

Джули выбежала из кафе, кричала: «Карл, подожди, я должна тебе объяснить…»

Но куда там. Его и след простыл.

Когда они ехали домой, Джули вылила на тетку тонны негодования.

— Ну вот, тетя, добилась своего? Теперь он на меня в обиде. Впервые за все семь лет нашей совместной жизни! Он никогда, никогда ничего подобного себе не позволял. Всегда был мил, предупредителен! А теперь вот даже смотреть на меня не хочет, так я ему противна!

— Если бы я добилась своего и он бы тебя оставил, я была бы счастлива, считала, что выполнила долг перед твоими покойными родителями! — распалялась в ответ тетушка. — Но ничего подобного! Явится назад как миленький. Так что можешь успокоиться и не переживать. Никуда он не денется.

— Нет, боюсь, он обиделся всерьез…

— Это кто же на кого должен обижаться? Ведь факт остается фактом: он тебя обманывает! Сказал, что едет в Париж, а сам в Лондон улизнул потихоньку! И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться зачем…

— Погоди, погоди, тетя, он же сказал: его на фотосессию вызвали…

— Это когда же его успели вызвать? Курьер на пирс ему, что ли, пакет доставил? Или, может, водолаз какой, или, как их называют, аквалангист из-под воды явился и сообщил: вас на фотосессии ждут. Так что отменяйте поездку в Париж и скорее в Лондон!