Жена неверного генерала, или Попаданка на отборе
Шрифт:
Агнесс потупилась.
– Не могу лгать своему императору. Сила покинула меня. Но я верю, что она вернётся! Дож Ксаргул, он ведь теперь снова светлый, сказал, что, похоже, я чем-то расстроила водного духа Сэй Дзена. Но я обязательно верну его расположение, не сомневайтесь в этом! Не смотрите на мою сестру, она просто умеет показывать красивые фокусы с водой, но на самом деле моя сила гораздо больше! А когда я ее верну, ее станет еще больше, вы уж мне поверьте!
– Вы в отчаянье, – заметил я.
Избранная тяжело дышала, сбивалась и заикалась.
И одновременно стремительно сокращала между нами расстояние.
Скорее
Такой же дешевый прием, как и сама Агнесс...
ГЛАВА 97
Моя умная женщина никогда на это не поведется.
И тут я уловил все тот же ванильный запах от Агнесс, в котором явственно послышались знакомые специфические нотки.
Фьола сребролистная – весьма редкая трава, обладающая очень сильным приворотным действием.
Оказывается, эта сука еще и приворожить меня решила...
– Да, я в отчаянии, мой повелитель! Но вовсе не потому, что я потеряла силу, – жарко зашептала Агнесс. – Причина тому – что вы не смотрите на меня, Ваше Величество! Послушайте, я очень давно хотела вам признаться, что безумно люблю вас. Люблю отчаянно, всей своей душой, всем своим искренним сердцем! Я люблю тебя, Данте и всегда любила! Я сгорала от этих чувств, плакала по ночам в подушку, потому что не могла быть с тобой!
В этот момент оказалось, что платье Агнесс, мало того, что было образцом вульгарности и дурновкусия, так еще и легко расстегивалось спереди, как халат.
Избранная что-то там дернула, оно распалось на две половины и она пошла на меня, оголив свое костлявое тело, которое не вызвало у меня даже капли желания.
Наоборот, такого отвращения, как сейчас, при виде оголившейся Агнесс, с придыханием нашептывающей всякие пошлости, смешанные с признаниями в любви, я не испытывал никогда.
– Но вот сейчас я решилась открыть тебе свое сердце, любимый! Вот она, я перед тобой, с распахнутой душой. Я так люблю тебя. Одари меня лаской, позволь испытать великое счастье!
С этими словами Агнесс опустилась передо мной на колени, похотливо облизывая губы и явно показывая, что готова на все.
– Говоришь, решилась признаться мне в любви, как только я стал императором? – усмехнулся я, глядя на нее сверху вниз. – А до этого собиралась замуж за Эдриана?
– Вовсе нет! – Агнесс залилась слезами. – Я была с Эдрианом только ради того, чтобы быть ближе к тебе, мой бесценный! На самом деле я не никогда не испытывала к Алому генералу совершенно никаких чувств! Я всегда любила тебя, только тебя и очень переживала, когда ты уезжал на границу. Ночей не спала от беспокойства! Данте, Ваше Императорское Величество, я правда, очень-очень сильно вас люблю! Я не могу больше без вас! Поцелуйте меня, молю! Умоляю! Вы же не бросите бедную беззаветно влюбленную в вас девушку?
Омерзение, которое я испытывал к этой дряни, достигло своего пика.
Она хотела отравить меня своим поцелуем, вернее приворотной травой, которой, очевидно, заранее смазала губы.
– В жизни не встречал более помойного существа, чем ты, – я покачал головой. – Чумные ничто рядом с твоей душой, гниющей и разложившейся, как труп.
Глаза Агнесс расширились и наполнились слезами. Она заревела.
– Пусть
так! Но зато у меня красивое тело! Возьми меня! Если не своей женой, так хотя бы любовницей! Поцелуй!Она поползла на коленях, подставляя губы, и это выглядело просто отвратительно.
– Что ты вообще несешь? Твое место – в самом грязном борделе Серенны, Агнесс Гастелло.
– Неправда! Твоя мать говорит, княгесса Нерисса Сальваторе, говорит, что я – идеал. Я скоро стану Звездой отбора, Звездой Серинити и ты должен будешь жениться на мне, как император! Я буду лучшей женой и императрицей, клянусь! Просто возьми меня, Данте, умоляю! Я буду верной, очень верной, буду любить тебя и ублажать. А сила ко мне вернётся, уж я найду, как ее вернуть и стать твоей Избранной.
– Такой же верной, как ты верна Эдриану?
– Эдриан – никто по сравнению с тобой, любимый! – прошептала Агнесс.
И тут в глубине балкона раздались громкие хлопки.
Он вышел на неясный свет магической сферы, чуть пошатываясь, мой брат.
И хлопал, издевательски хлопал.
Розовое лицо Избранной под слоем пудры побелело.
– Эдриан! – вскрикнула она и поползла к нему.
– Я-то уж было решил, что ты просто пустышка, Агни… – проговорил брат, отхлебнув из бутылки, которую держал, прижав локтем. – А ты оказалась обычной дешевой шлюхой. Ну надо же, какое открытие. Вот так-то, Данте, она только сегодня пыталась залезть ко мне в кровать и уверяла, что любит до безумия меня.
Я понял, что мой дорогой братец изрядно пьян.
Глаза Агнесс забегали в разные стороны. Она пыталась быстро найти выход, как вывернуться из сложившейся ситуации.
Поразительно, но она не придумала ничего лучше, чем пасть еще ниже, чем сейчас…
– Я люблю вас обоих! – вскрикнула Избранная. – Вы оба великолепны и желанны мной! Вы можете взять меня прямо сейчас! Вдвоем… Подумайте… Какая женщина еще вам это предложит?
И она зазывно ухмыльнулась, наверное, полагая, что эта улыбка выглядит соблазнительно.
– Темные духи, Эдриан, на какой помойке ты подобрал этот мусор? – покачал головой я. – Я, конечно, всегда знал, что вкус у тебя не очень, но это уже просто переходит все границы.
Агнесс потянулась ко мне, но я брезгливо отпихнул ее ботинком и холодно бросил:
– Проваливай отсюда. И не смей больше лезть мне на глаза.
– В самую точку, – криво ухмыльнулся Эдриан и сделал еще глоток. – Прямо с души воротит от этой швали…
До Избранной, похоже, наконец-то дошло, что она перешла все красные линии, поэтому схватив свое платье и прикрывая им наготу, она истошно рыдая, бросилась прочь.
– И что же дальше? – на этот раз Эдриан выпил почти полбутылки. – Ты получил все, что должен был получить я. Доволен, братишка? Или мне правильнее называть тебя Солнце нашей империи?
Сейчас он был настолько не в себе, что не представляю, как вообще держался на ногах.
– Впервые вижу тебя таким пьяным.
– Отмечаю твою коронацию, брат!
Отсалютовав бутылкой, Эдриан залпом допил остатки и швырнул ее о стену – осколки градом посыпались на мраморный пол.
– По правде сказать, на самом деле мне плевать на этот долбанный трон, брат мой, – добавил Алый генерал. – Я всегда относился к нему довольно философски, и не рвался в императоры. Но она, Ева… Это другое, брат. Понимаешь? Это другое.