Жених в бегах

– Братишка, - Тасмин заключила его в объятья. – Не сдавайся, мы с тобой. И до последнего будем искать способ выручить тебя. Время еще есть.

Таннари отстранился от сестры и посмотрел в ее голубые глаза.

– Спасибо, сестрица, - со всей искренностью поблагодарил он.

– За месяц весь мир может перевернуться, - улыбнулась Тасмин.

Они еще провели вместе некоторое время

…

Потянулись невыносимые дни заключения. Таннари продолжал отсиживаться в углу, наведываясь иногда только в ванную. Не желал ни с кем разговаривать и кого-либо видеть. Есть он так и не начал. Три раза в день ему приносили еду и забирали не тронутую.

Харви наведался в комнату, в которой удерживали Таннари.

– Решил объявить голодовку? – спросил он, узнав, что тот отказывается от еды.

Он стоял неподалеку от него и взирал сверху вниз с не скрытым призрением.

– Я не буду есть ваши помои, - заявил Таннари, глядя на него исподлобья.

– А что тебе надо? Чтобы твоя мамаша из дому передачки носила? – усмехнулся Харви. – Но боюсь, что она разучилась готовить.

Таннари угрожающе зарычал, впившись в него свирепым взглядом, и приподнявшись.

– Ладно-ладно, - поднял руки Харви, не убирая с лица довольную ухмылку, - мы же скоро станем родственниками.

– Бродячая шавка тебе родственник, - огрызнулся Таннари.

Он поднялся на ноги, выпрямившись и гордо вздернув голову. Ростом они были практически одинаковы, и теперь смотрели в глаза друг другу на одной уровне.

– А будешь грубить, - надменно произнес Харви, глядя на него нахмурившись, - получишь по ребрам. До свадьбы заживет. Я не позволю хамить мне в моем же доме.

– Так он же скоро станет и моим, - злорадно усмехнулся Таннари, склонив голову набок.

– Твоим он никогда не будет, - холодно проговорил Харвилинн. – Отправишься после свадьбы в свою конуру.

– Тогда можно я не буду забирать с собой вашу самку? – насмешливо спросил он. – А то боюсь, она там будет лишней.

– Об этом у нас будет отдельный разговор, - проговорил Харви, направляясь к дверям. – А тебе лучше начать питаться.

Таннари в ответ только оскалил клыки. Любые угрозы со стороны Шадрин его совершенно не волновали. Он предпочел бы умереть, нежели дожить до свадьбы. Он намеренно раз за разом провоцировал Харви, чтобы тот сцепился с ним. Но тот понял это и старался игнорировать его уловки разозлить. Мысль о том, что его жизнь навсегда свяжут с ненавистным существом, и что только от него он сможет иметь детей, приводила его в бешенство, лишая всякого аппетита и покоя.

…

Глава 17.

Харви снова наведался к Таннари.

– Ты так и не ешь, - качнул он головой в сторону нетронутого подноса. – К свадьбе совсем истощаешь. Потом еще нас обвинять будут, что голодом тебя морили.

– От ваших харчей скорее загнусь, - огрызнулся Таннари.

Он уже вторую неделю отказывался от еды, употребляя только воду. У него пропал всякий аппетит, и он не мог заставить себя съесть хотя бы кусочек.

– Если не начнешь есть, - с угрозой проговорил Харви, - мы будем кормить тебя насильно.

– А ты попробуй, заставь, - прорычал с вызовом Таннари.

Он напрягся и подался вперед, будто собирался прыгнуть. Шадрин смотрел на него с равнодушным видом, совершенно не видя в нем какой-либо угрозы.

– Ты щенок еще совсем, - с насмешкой проговорил Харвилинн. – Понимаю, что оторвали тебя от мамкиного бока раньше времени. Но так уж сложились обстоятельства. И тебе придется с ними смириться.

– Но у щенка есть острые зубы, - прорычал Таннари в ответ. – И я готов ими грызть вас за ваш обман.

Он оскалился, молниеносно вскочил с места и швырнул в него, стоявший неподалеку, стул. Харвилинн ловко поймал предмет мебели и поставил его на пол.

– А вот мебель ломать не надо, - зарычал он на него. – Ты еще не стал частью нашей стаи, чтобы безобразничать тут. Я бы тебя проучил, но оставлю это на потом. Когда станешь членом нашей стаи. Тогда и покажешь свои зубки, а я тебе их посчитаю.

Он потер кулаком об ладонь.

– Ты ничего мне не сделаешь, - оскалился Таннари, гордо вздернув голову, - я наследник стаи!

Они скрестились взглядами – серая сталь Харвилинна и голубой лед Таннари.

– Так же как и я, - ухмыльнулся Харви. – Но я старше тебя и сильнее. Ты еще не дорос до моего уровня.

Харвилинн был прав, но это не останавливало Таннари. Он, вопреки всему, готов был вцепиться в него, чтобы выпустить гнев переполнявший его.

– Ну, так в чем дело? – стал провоцировать его Таннари, поманив к себе рукой. – Давай, покажи, на что ты способен. Или слабо?

– Говорю же – потом, - Харви одарил его презрительным взглядом.

Он развернулся и ушел, чтобы не поддаться искушению. Таннари со злости перевернул стол, оказавший перед ним. Тут же дверь открылась - и в комнату опять заглянул Харви.

– Я же сказал, - рыкнул он, - не тронь мебель.

Но Таннари лишь еще более угрожающе зарычал на него. И тот, недовольно хмыкнув, захлопнул двери. Таннари понимал, что если ввяжется в драку, то проиграет. Из-за отказа от еды, он стал терять силы. От злости звериная сущность, еще не вставшая на свое место из-за нарушенного баланса, брала вверх и толкала его на безумные поступки. Он с трудом контролировал себя, а визиты Харвилинны только дразнили его и вызывали приступы гнева.

Он снова вернулся в угол, в котором сидел перед этим, и уселся в нем. Он все чаще думал об Анике и времени проведенной рядом с ней. Человеческая девушка с зелеными глазами затронула его душу и сердце. Он не на шутку привязался к ней. А звериная часть все еще бунтовала из-за внезапной разлуки с ней. Но было больно еще и оттого, что она оттолкнула его. Неужели он ошибся, приняв ее влечение к нему за настоящие чувства? Но ее опасения перед ним тоже можно было понять. Достаточно одного того, что он был оборотнем. Это оттолкнуло бы любого здравомыслящего человека. А она помогала ему, и сделала шаг навстречу, но испугалась дальнейшего развития их взаимоотношений.

Он согласился сдаться на милость Шадрин, лишь бы ей не навредили. Он пожертвовал своей свободой ради нее, и теперь никогда больше не увидит ее. А она сдала его им, и просто ушла, не сделав даже попытки остаться с ним. Было так больно от этого, что он готов разнести стенку, чтобы освободиться. Имелись бы в комнате окна, он бы уже давно сбежал. Но Шадрин все предусмотрели, и поместили его в комнату без окон, а за дверью дежурили четверо оборотней, достаточно сильных, чтобы справиться с ним. В этот момент он почувствовал себя загнанной в угол крысой, а не волком. Хотелось завыть от отчаяния, но нет, он не позволит им услышать свой плач. Не дождутся.