Женить дипломата

– Хорошего же ты обо мне мнения! Прости, Мелли, но до того времени, когда можно будет чему-нибудь „случиться“, нам действительно еще ждать и ждать. Но можно же мне украсть хоть один поцелуй у будущей жены? В конце концов, я всего лишь мужчина...

– Ну-у, целуй...
– Мелисса немного растерялась, не зная, чего еще ожидать от Гуннара в таком странном настроении. Но тут ж не удержалась от ответной подначки, немножко мстя за свою неловкость.
– Для этого надо было будить меня в пять утра?

– Врушка.
– Гуннар снова рассмеялся и поцеловал ее, на это раз в скулу, ближе к виску.

– Ты ведь уже не спала. Я увидел тебя, когда ты стояла у окна и куталась в шаль.

– Неправда!
– Возмутилась Мелли, не спеша, впрочем, вырываться.
– Ты не мог меня увидеть издалека, я не зажигала свет.

– А кто тебе сказал, что я смотрел издалека? - В свою очередь притворно возмутился Гуннар.
– Шторм разбудил меня и я не мог уснуть. Поэтом стоял на одной из галерей и смотрел на твое окно...

Чушь какая получается...
– Прервал он сам себя, отстраняясь и в смущении проводя рукой по волосам. - Прости, Мелли, тебе, наверное, сейчас кажется, что я веду себя, словно влюбленный идиот. Уверяю, обычно я пребываю в более здравом уме. Этот шторм, похоже, совсем выбил меня из колеи.

– Ничего страшного.
– Мелисса смущенно улыбнулась, в душе сожалея, что Гуннар отстранился. Теперь они снова чинно стояли друг напротив друга и больше не было слышно, как сильно и ровно бьется его сердце.
– Я думаю, любой даме приятно иногда послушать немножко романтической чуши.

– И тебе?

– Ну, я ведь тоже дама? Тем более, по сравнению с рыцарями из романов Вы. Ваше Высочество, оказались удивительно скупы на слова.

– А Вы читаете романы. Ваше Сиятельство?
– Подхватил ее тон принц, глядя с некоторым недоверием, даже с опаской.

– Вот теперь, дорогой жених, Вы знаете все мои самые страшные тайны: я читаю не серьезные романы и трачу баснословные деньги на кофе.

– Пойдем завтракать!
– Рассмеялся принц, меря Мелли за руку и целуя самые кончики пальцев.
– Сегодня, в честь шторма, я намерен потакать всем твоим недостаткам. Для начала, предлагаю вместе выпить кофе.

– Только не говори, что у тебя и роман где-нибудь припрятан.

– Почему же „нет“? Припрятан, конечно. В библиотеке их полно. Боюсь только, что все они несколько старомодны. Говорят, матушка увлекалась этим чтивом лет десять-пятнадцать тому назад.

– Говорят?

– Говорят. Знаешь, в том возрасте было намного интереснее в свободное от занятий время пропадать с друзьями в приозерных камышах, чем сидеть возле матушки, переворачивая ей страницы.

– Хорошее было время.
– Вздохнула Мелли, вспоминая и свое беззаботное детство.

Они немного посидели молча, смакуя завтрак и слушая завывание ветра за окном.

– Мне кажется. Или шторм все не утихает?
– С тревогой спросила Мелисса, прислушиваясь.

– Сложно сказать, окно этой комнаты выходит во внутренний двор, здесь звуки немного искажаются. Боишься, как бы замок не рухнул? Или волнуешься за свой праздник?

– Волнуюсь.
– Мелисса вздохнула, возвращаясь в реальный мир.
– Я знаю, что особого праздника не будет, только малый прием. Но, если честно, охотно избежала бы и этого. Мне страшно, Гуннар. - Она подняла глаза, стараясь поймать взгляд принца. Тот ответил ей прямым, открытым взглядом, всем своим видом показывая, что принимает ее тревоги и не осуждает.

– Это нормально, Мелли. Поверь, перед большими официальными выходами тревожится даже отец. Хотя он никогда в жизни тебе в этом не признается.

– Его Величество?
– Почему-то вид волнующегося короля никак не укладывался в понимании Мелиссы. Он же всегда был такой спокойный, даже когда отчитывал нас за проказы. Помнишь?

– А с чего бы ему волноваться в такие моменты?
– Гуннар помнил, поэтому снова разулыбался во весь рот.
– Отчитывал, потому что надо было отчитать нарушителей порядка, но ведь не злился же, и не переживал. Тем более, если все оставались целы и все обошлось.

А официальные приемы - совсем другое. Во дворец набивается толпа народа, только успевай смотреть, где друзья, где враги...

В таком столпотворении возможно все. От мелких, казалось бы, ссор, на века разводящие два старинных рода по разные стороны баррикад, до откровенных провокаций, грозящих войной.

Так болтая ни о чем, Гуннар снова, как бы незаметно, взял руку Мелиссы и начал осторожно ее поглаживать. „Приручает“ - догадалась Мелли, когда прошел первый шок от мужских прикосновений. Догадалась, когда вспомнила их самый первый тайный завтрак и разговор о том, что надо привыкать друг к другу.

Эта догадка заставила ее мысленно поморщиться. Сколько не говори о практичности и разумности, быть частью чужого плана все же не хотелось..

– Ты сама согласилась!
– В который раз напомнила себе Мелисса, загоняя подальше любое недовольство. И, если так подумать, Гуннар во многом прав. Мечтать ночами о том, как оно может быть, и испытывать на самом деле - это оказались совсем разные ощущения. И лучше подготовиться к ним сейчас, чем опозориться потом.

– Э-эй, ты еще со мной?
– мягко поддел принц замечтавшуюся невесту, обраив внимание на ее отсутствующий вид.

– Прости?
– Мелисса опомнилась, что поразмышлять о жизни можно и вечером, в одиночестве, а здесь и сейчас надо пользоваться случаем побольше узнать о своей будущей жизни.

– Я говорю, ты еще со мной? Вид у тебя был такой мечтательно-отсутствующий.
– Гуннар улыбнулся слегка сочувственно. Он прекрасно понимал, насколько сложными эти дни выдались для Мелли, и насколько сложным окажется сегодняшний вечер. Поэтому и пытался утешить девушку как мог.

– Мелли, ты не переживай. Все пройдет, как по нотам. У мамы огромный опыт в организации подобных приемов. Да и папе ты чем-то приглянулась.

– Он ведь меня ни разу не видел.
– Мелли удивилась, но тут же поняла, что королю не обязательно было беседовать с ней лично, чтобы рассмотреть.

– Видимо, - пожал плечами Гуннар, - папе достаточно, что тебя видел я. А в остальном, как я и предупреждал, ты ему подходишь.

– Отрадно слышать, - вздохнула Мелли, хотя радости в ее голосе слышно не было.
– Знать бы еще, что Их Величества изволили на сегодня задумать. Нет, ты не подумай, что я жалуюсь, но заранее знать было бы легче.