Жёнка
Шрифт:
Мужчины натянули полотна меж редко стоящими деревьями, под ними полагалось спать, прямо на траве. Всё же начало липеня*, жарко. Земля уже достаточно прогрелась за засушливый червень*.
Детей разместили посерединке, меж взрослыми. А мне куда податься? С большухой рядом не хотелось находиться, а с Бером я не осмелилась.
– Васька, ступай сюда, - позвал муж.
Помотала головой. Нет! Голуба на меня зыркнула недобро. Они что - сговорились?
Бер ждал. И взгляд не сулил ничего хорошего. И где ж тот нежный муж, который сегодня сделал меня своей женой?
Сон не заставил себя ждать.
Проснулась от лёгкого шёпота, на сей раз не в моей голове.
– Ну и долго ты будешь тянуть?
– говорил кто-то.
– Ты предлагаешь мне взять её прямо тут, при тебе и детях?
– се Бер, что ли?
– А что такого? Дети спят. Чем раньше она станет твоей, тем быстрей свыкнется, - а се, видно, Голуба.
– А как же ты?
– Бер вздохнул.
– А что я?
– Тебе будет приятно, что я милуюсь с другой прямо у тебя на глазах?
– А ты думаешь, мне приятнее, ежели ты где-то с ней будешь прятаться по кустам?
– И как ты предлагаешь разорваться мне между вами двумя?
– Скажи, что ты к ней чувствуешь?
– Я люблю тебя.
– А её?
– Тоже люблю. Но вы разные, я не могу с двумя быть сразу. Нас с тобой многое связывает. Вы разные и каждая хороша по-своему.
– А ежели б меня не было?
– вновь большуха.
– Не говори так. Се как спросить, кто мне больше нравится: Веснянка или Вран.
И наступила тишина. Рука Бера скользнула чуть выше моего живота, развязала завязки на сорочке, протиснулась внутрь.
Я перестала дышать, а он повернулся на бок, спиною к детям, вычерчивая коловоды* на моей груди.
Бер, что же ты творишь? Зачем соблазняешь? Я ведь не железная. Ты ведь только жене говорил о том, что не можешь вот так, при детях...
– А знаешь, я передумал, - шепнул он. Мне?
– Я попробую.
И он наклонился надо мною, пробуя на вкус мою грудь.
Я глядела на него, не в силах пошевелиться. Ночь была тёмная, без Месяца, он заметил, что я не сплю? Борода приятно щекотала тело. А я ощущала смущение. Ведь ОНА не спит, всё слышит... Как же так, при ней? А что же она должна чувствовать?
Муж отстранился от меня и лёг на место, прошептав мне в самое ухо "прости".
– Так я и думал, - прошептал он .
И только сейчас я услышала сбившееся дыхание Голубы, она плакала.
– Прости, - услышала её слова. А она-то за что извиняется?
– Видишь, никто из нас не готов к такому. Давай, положимся на волю Богов, - сказал муж.
– Угу, - только и смогла выдавить она из себя, скрывая свой расстроенный голос. Мне стало обидно за Голубу, она ведь его так любит! Даже готова была пойти на такое... А он, он... Как же он может глядеть на меня, ежели любит её? Как же больно, должно быть, быть ею! Слёзы сами потекли из глаз.
Вспомнилось, как он чувствует Голубу! И как вот с этим жить?
– А ежели меня не станет...
– вновь она за своё.
– То мне будет очень грустно. Я не хочу терять
никого из вас. Думаю, Боги пошутили над нами, разделив мою суженую на два тела.И как мне жить? Я чувствую себя здесь лишней. Она говорила о смерти, может, мне се сделать? Я сглотнула, стараясь проглотить ком в горле. И они ведь мучаются... Муж сгрёб меня в охапку, вытирая слёзы. От сего жеста было приятно, но отчего-то больно. Хотелось и оттолкнуть его, и чтобы он наоборот прижал к себе. И мысли о смерти меня тут же покинули. А как же она? Как ты можешь быть таким жестоким по отношению к ней?
Бер вновь полез своей рукой, куда не следовало. А во мне поднималось возражение. Я попыталась тихонько вынуть его руку, но он не позволил. А потом впился в мои губы поцелуем.
Что на сей раз? Почему ты се делаешь? Я ведь против. Так отчего же? Ты ведь обещал! Слёзы текли по щекам. На что я надеюсь, что он слышит мои мысли?
Я попыталась отстраниться, но он перехватил мои запястья, ложась на меня и придавливая своим телом так, что невозможно было пошевелиться. Отчаяние захлестнуло меня. Теперь ты точно в своём праве. На что я, глупая, надеялась?
А потом муж встал, сгрёб меня в охапку и потащил куда-то.
– Я закричу, - сказала я, когда мы отошли далеко от стана. Почему раньше не дала о себе знать?
– Кричи, - последовал сухой ответ.
– Что на тебя нашло?
– я совсем не понимала Бера, но шуметь не хотелось. Что, как разбужу кого. Точно не похвалят. Люди ведь уставшие, а завтра рано вставать и тяжким трудом заниматься.
– А на тебя? С жизнью решила расстаться? Совсем спятила? Или может Голуба права, пора сделать тебя моей? Ребёночка тебе заделать?
– его шёпот был страшным. Не думала, что Бер может быть таким? Каким? Сердце учащённо билось. И я уже и не знала, от страха или ... Чего? Он беспокоился? Но как он может быть таким? Непредсказуемым? Откуда он знает, о чём я думала?
– Почему ты вытирал мои слёзы, а не её?
– Потому что её держат в сём мире ещё и дети. А тебя что?
– он был прав, во всём.
Глава 7
Бер меня пристроил на бревно недалеко от нашего шалаша и сел рядышком. Времянки стояли в отдалении друг от друга, возле которых спали роднями. Под мерное журчание речки и стрекотание ночных насекомых спокойствие расползалось в душе. Я уже не злилась и какое-то время мы просто молчали.
– Ты знал, что я не сплю?
– решила я расставить все точки над "i", нарушив словами единение с дикой жизнью, намекая на подслушанный разговор с Голубой.
– Знал.
– Тогда что из твоих слов правда?
– ведь ежели он знал, то зачем так поступил со мной?
– Всё. Я и правда, хотел попробовать тебя на вкус. Она ж разрешила. Но не смог продолжить начатое.
В душе вновь появлялась злость. Они меня просто используют в своих разборках, испытывают меру своих чувств, играя моими. Как же мерзко!
Я встала, развернулась к нему, а когда он сгрёб меня в охапку, ударила в грудь кулаком.
– Прекрати, - он был само спокойствие. Интересно, что его может вывести из себя?