Женщина четвертой категории

На полу валялась книжка «Пожар страсти», и кто-то наступил на нее большой грязной кроссовкой…

– Спокойно, Люстра, ша! – сказала я себе. – Что делает в таких обстоятельствах Яша Квасильева? Первым делом она старается отвлечься и вспоминает какую-нибудь длинную семейную историю – скажем, как ее младшая свекровь Нинель Аристарховна во время круиза подралась с пиратами…

У меня вообще никакой свекрови не было, поэтому я отвлеклась на иное. А в самом деле, что лучше – тишина или молчание? Наверно, все-таки ответом должно быть молчание, решила я и подумала, что на ближайшем заседании клуба нужно поставить этот вопрос ребром. Пусть те, у кого память получше, вспомнят, как именно и сколько раз употребляла это выражение бесподобная Яша Квасильева.

Но тут у меня у самой сработала память!

Я постояла немного – если преступник почему-то еще здесь и где-то затаился, следовало дать ему возможность стукнуть меня сзади по голове, как он обычно стукает Яшу. А потом я очнусь, и в моей голове от встряски сразу возникнет общая картина преступления со всеми деталями, включая фальшивую бирюзу и картофельные очистки! Но преступник, очевидно, испугался метлы в моей руке.

Или же он похитил бедного беззащитного Лягусика и давно смылся с добычей!

Но что же тогда воняет разложившимся трупом?

С другой стороны, Лягусик за несколько часов нашей разлуки просто не успела бы дойти до такого состояния… бр-р!

Тут надо опять несколько уклониться от сюжета, Яша Квасильева всегда так делает, и совершить экскурс в область дизайна.

Даже начинающий специалист по интерьеру знает, как горизонтальное и вертикальное членение плоскостей влияет на визуальное восприятие замкнутого пространства. Ритм вертикалей при этом имеет даже большее конструктивное значение, чем ритм горизонталей, которые, кстати, не дают большого простора для творчества. Именно поэтому мы с Лягусиком украсили крошечные подвальные окошечки длинными, от потолка до пола, шторами. То есть, создали впечатление высоты – это раз. И зрительно увеличили окна – это два. Никто бы и не предположил, что края длинных и широких штор лишь чуточку прикрывают оконные косяки. Если не философствовать – то окна выглядят почти нормальными.

Нам посчастливилось отыскать на помойке почти новые бархатные полотнища, имеющие один недостаток – на них вскоре скапливался сантиметровый слой пыли. Но пыль приглушала ядовито-вишневый цвет бархата и придавала ему аристократическую недосказанность.

Так вот, я увидела, что одна из штор чуть вздрагивает.

Значит, я просто пока в упор не вижу трупа, а там несомненно затаился убивший Лягусика преступник!

И я что было силы треснула по шторе палкой от метлы.

Тут началось безумие. Вернее, я даже сразу не поняла, что именно началось, потому что возникший звук был ни на что не похож. Меня мороз по коже продрал, а в глазах зарябило. И черная туча, возникнув вдруг перед моим лицом, загудела, завибрировала и кинулась мне прямо в глаза!

Я замахала метлой, отгоняя полупрозрачное и агрессивное чудовище. И довольно скоро до меня дошло: враг, с которым я сражаюсь, – осиный рой. Но как зловредные насекомые попали к нам в подвал? Что они тут забыли?

Пробившись к окну, я отдернула штору и ловкими движениями метлы погнала оккупанток прочь. Они решительно не желали улетать и норовили просочиться обратно. Тогда я вспомнила про туалетный дезик.

Это сокровище мы тоже подобрали на помойке и, помнится, очень удивились, что какая-то транжира выбросила совершенно полный пузырь. Но удивлялись мы, пока не нажали на пипку. Запах вполне мог конкурировать со слезоточивым газом. Хорошо, что мы опробовали находку на открытом воздухе.

Потом мы внимательно обследовали флакон на предмет надписи, которая бы означала оборонную промышленность. С нашими оптовиками такое бывают – на Западе товар, срок годности которого истек, выкидывают, а наши подбирают и везут в Москву продавать. Почему бы какому-нибудь министерству обороны не избавиться от залежавшихся со второй мировой остатков отравляющих веществ, а нашим орлам не подобрать? Может, это даже из тех запасов оружия массового уничтожения, которых американцам так и не удалось найти в Ираке? Так вот они где обнаружились – на московских оптушках!

Но надпись свидетельствовала, что эта зараза предназначена для ароматизации унитазов…

Отмахиваясь от разъяренных ос, я кинулась искать дезик. Лягусик по своей внутренней сути – не хозяйка, но припасает самые неожиданные вещи – и, как правило, они потом находят применение.

Схватив баллон, я направила струю ОВ прямо в сердцевину роя. Через несколько секунд раздался мелкий стук – это одурманенные и околевающие осы падали на пол.

Чихая и кашляя, я опустилась рядом с ними. И слабыми, неуверенными движениями метлы погнала кучку покойниц к дверям, вон из нашего жилища.

Примерно минуту спустя в помещении уже можно было дышать.

Я приподнялась, опираясь на метлу. И тут же в окно ворвался второй осиный рой. Он пока не имел оснований преследовать меня, и я наконец догадалась посмотреть, что привлекло ос в нашем подвале.

Милый Лягусик тащит в дом все бесхозные горшки с цветами, кактусами и пальмами. Атмосфера у нас тут сыроватая, а зимой вообще тропическая, поэтому южные растения благоденствуют, особенно те, что растут в джунглях, где почти не видят солнца. Недавно она приволокла многометровую лиану под названием восковник. Не подумав о том, что лиану выбросили на помойку поделом, мы целый вечер развешивали по потолку длинные ветки с красивыми блестящими листьями. И вот дождались – эта тварь, оказывается, зацвела. Причем зацвета скрытно и конспиративно.

Лишь внимательно исследовав всю листву, я обнаружила нежные розовые зонтички цветов. И догадалась, что благоухать это оружие массового поражения начинает только ближе к вечеру.

Осы со всего района слетелись к окну нашего подвала и ломились к восковнику. Может быть, Лягусик пыталась выпроводить первый рой, но не справилась и сбежала, оставив жилье на разграбление осам? Но ей удалось прикрыть рой шторой – вот он там и шевелился.

Я выбежала во двор и поспешила к сиреневым кустам. Именно там любила сидеть с романом моя подружка-сестричка. Если она где и ждала меня – то именно в сирени.

Но отнюдь не Лягусик спешила ко мне с той стороны двора, а Агнесса Софокловна с Дюшкой.

– Детка, на сей раз вам действительно звонят!

– Агнесса Софокловна, у меня Лясенька пропала!

– Может, она с мужчиной? – радостно предположила старушка. – Вроде бы мы с Дюшессой видели вон там, за кустиками два силуэта, и один из них был определенно мужской!

– Я сейчас! – пообещала я оптимистически настроенной Агнессе Софокловне и пробежалась по периметру двора, вдоль всех насаждений. Лягусика не было.

Я поспешила на пустырь – опрашивать собачатников. Собачатники тоже только руками развели. Но дядя Вася, владелец огромной овчарки Джеральдины, заинтересовался. Он спросил, нет ли у меня под рукой какой-то вещи, принадлежавшей Лягусику. Овчарка, понюхав, возьмет след – и приведет нас к пропаже.

Оказалось, я как подняла с пола «Пожар страсти», чтобы разглядеть отпечаток кроссовки, так с этой книгой и носилась по двору.

Мы сунули дамский роман под нос овчарке. Она его честно обнюхала и принялась чихать, да так, что следы на глазах выступили. А потом умное животное выхватило у меня из рук книгу, разгрызло ее на клочья, развернулось к кучке клочьев задом и стало их яростно закапывать задними лапами.