Женщина по средам
Шрифт:
– Нарушаете, гражданин начальник, - Борис сплюнул кровавую жижицу на пол.
– Нехорошо.
– А что хорошо?
– Всегда можно договориться по-человечески.
– Так, - протянул капитан.
– Что же тебе мешает договариваться с людьми по-человечески?
– Ничто, в общем-то, не мешает...
– И ты показал, как это делается на практике, да?
– Ну, зачем так, капитан...
– Ха!
– крякнул Кошаев.
– Новые русские! Молодые, хваткие, решительные... Надежда и опора страны!
– А почему бы и нет?
–
– Красномордый все на этого валит, - пояснил капитан милиционеру, который стоял рядом.
– Он у них организатор, вдохновитель и главная ударная сексуальная сила. Вон хряк какой! Брюхо нажрал... Составляй протокол. Я вижу, он и в самом деле тянет на главаря.
– Ничего не буду говорить и ничего не подпишу, - сказал Борис.
– Совсем ничего не скажешь?
– улыбнулся капитан.
– Совсем.
– И не подпишешь?
– Ничего, - Борис зло глянул на капитана.
– Очень хорошо, - неожиданно согласился Кошаев.
– Можешь оставить его в покое. Не надо ничего спрашивать. Никаких вопросов, никаких протоколов. Сунем на сутки в камеру к уголовникам, но им надо сказать, что, дескать, насильник, девочку изуродовал... Они его всю ночь трахать будут во все дырки, которые только смогут обнаружить. Я смотрю, жопа у него прямо бабья... Для уголовничков будет просто подарок. А наутро его передадут в соседнюю камеру, выменяют за пару бутылок водки...
– Вы что это, серьезно?
– побледнел Борис.
– И главное - по закону, - с улыбкой ответил капитан.
– И по справедливости. Ты должен знать, что чувствовала девочка, когда удовольствие получал. Все, с этим ясно. Пойду посмотрю, как там долговязый вертится на крючке у правосудия.
– Товарищ капитан, - жалобно протянул Борис, только сейчас, видимо, осознав опасность, которая нависла над ним.
– Слушаю, - обернулся Кошаев.
– Ну, разберитесь вы... Нельзя же вот так...
– Как? Ты решил заговорить? Может быть, и протокол подпишешь?
– Ну... Если он будет соответствовать действительности... Почему и не подписать...
– Сейчас сюда доставим девочку, проведем очную ставку, запишем ее показания, запишем твои возражения, если таковые будут, сопоставим с показаниями остальных членов банды...
– Да какой банды, товарищ капитан?
– взмолился Борис.
– Ну, собрались ребята, ну, шампанского выпили...
– Вот и я о том же! Сейчас шампанское пьют только бандиты и их любовницы.
– Ну, не так уж я и виноват...
– А как ты виноват?
– Посидели, поговорили...
– Девчонку трахали?
– Понимаете...
– Я задал вопрос!
– заорал Кошаев.
– А ты, мразь поганая, сучий потрох, обязан на него отвечать. Если отвечать не желаешь, то через полчаса будешь в камере. Там о твоей жирной заднице давно мечтают. Человек двадцать в камере...
На всех нарах перебываешь.
– Я же не отказываюсь...
– А я задал вопрос. Было?
– Ну... было.
– Все трое?
– Да...
–
Кто первый?– Понимаете...
– Повторяю вопрос... Кто первый?
– Ну... Ребята сказали... Иди ты...
– Кому сказали?
– бесконечно терпеливым голосом произнес капитан Кошаев.
– Мне...
– И ты пошел?
– Пришлось...
– Бедный... Как же он страдал!
– Кошаев посмотрел по сторонам, призывая милиционеров в свидетели.
– Я же сказал - главарь. Так и оказалось.
– Ты сколько весишь?
– неожиданно спросил он у Бориса.
– Что?
– не понял тот.
– Повторяю вопрос для идиотов... Твой вес? В килограммах.
– Ну... Восемьдесят семь... Может быть, девяносто...
– Ясно. Центнер. Алексей!
– крикнул Кошаев в сторону кухни. А когда из двери выглянул участковый, спросил, - Сколько весит, по-твоему, эта девочка...
Потерпевшая?
– Да на сорок пять потянет... С сумкой.
– Представляете картину?
– Кошаев снова всех обвел гневным взглядом. Представляете, что делал на ребенке этот вонючий центнер с яйцами?
– Она, между прочим, была уже...
– начал было Борис, но Кошаев не дал ему закончить.
– Заткнись, дерьмо! Там вся простынь в крови! Это что, твоя кровь?
Отвечай на вопрос!
– Я же не гинеколог, капитан, - попытался свести все к шутке Борис, но капитан проявил твердость.
– Ты им станешь. Обещаю. Пишите протокол. А потом повезем всех на экспертизу. Они же еще члены не успели отмыть, хряки вонючие.
И Кошаев прошел в спальню, где с некоторой вольностью, забросив ногу на ногу, сидел в низком кресле Игорь и терпеливо, с явной снисходительностью, объяснял старшине, что он ни в чем не виноват, что только стечение странных обстоятельств вынудило его... Не говоря ни слова, Кошаев с силой поддал красивую загорелую ногу Игоря.
– Сидеть прилично!
– гаркнул он сознательно громко, сразу ломая тихую задушевную беседу.
– Не понял, - улыбнулся Игорь, но ногу все-таки подтянул поближе к сиденью кресла.
– Сидеть прилично!
– снова заорал капитан и изо всей силы поддал вторую ногу Игоря.
– Мне кажется, капитан, - начал Игорь с некоторым вызовом, - что ведете вы себя несколько...
– Что?!
– Кошаев приблизился к самому лицу Игоря.
– Что тебе кажется, мудак недоделанный? А ну повтори!
– Прежде чем так говорить...
– Ну? Ну?
– поощряюще прошипел Кошаев.
– Ну?
– Надо разобраться... Дело в том, что...
– Дело в том, что твои сраные подельники уже дали показания. И подписали протоколы. Из них следует, что главный преступник ты, пидор позорный!
Ты заволок девчонку в квартиру! Ты затеял все это дело! Ты!
– и, схватив Игоря за нос, капитан с такой силой сжал его, что из глаз парня потекли слезы.
– Вы ответите!
– сумел выкрикнуть Игорь, но мощная пощечина, которую влепил Кошаев, не дала ему возможности продолжить предупреждения.