Жертва безумия

— Извините, — смущенно пробормотал тот.

— Вылезай оттуда и дай нам эту чертову туфлю. — Шеррил пнула торчавшую из-под машины ногу.

— Перестань, я пытаюсь ее сфотографировать.

Шеррил бросила взгляд на стоянку. Дейвенпорт приближался к ним большими быстрыми шагами профессионального спортсмена, сунув руки в карманы плаща. Он походил на крупного, широкоплечего гангстера, мафиози в дорогом шерстяном костюме со следами от пуль на теле. Нью-йоркский киногерой, подумала она.

— От него и впрямь исходят какие-то… — она поискала нужное слово, — …флюиды.

— А, ощутила, — спокойно отозвался Блэк.

Шеррил внезапно представила себе Блэка и Дейвенпорта вдвоем в постели и еле заметно улыбнулась. Блэк, умевший угадывать ее мысли, сказал:

— Пошла ты к черту, милая.

Заместитель шефа полиции Лукас Дейвенпорт, пересекая стоянку, вытащил капюшон, накинул его на голову и стал похож на монаха. Ему, как и Блэку, было тепло и сухо. Протянув Шеррил теннисную кепку, он грубовато сказал:

— Наденьте это. А что мы здесь делаем?

— Под машиной лежит туфля, — пояснила Шеррил, надевая кепку. Дождь перестал заливать ее лицо, и она сразу почувствовала себя комфортнее. — Вторая туфля валялась на стоянке. Видно, ее ударили очень сильно, если туфли соскочили с ног.

— Да, не слабо, — согласился Блэк.

Высокий Лукас, с широкими плечами и крупными руками боксера, и лицом походил на бойца: дерзкие голубые глаза, смуглая кожа, тонкий белый шрам на лбу. Другой шрам появился на шее после пулевого ранения и сделанной складным ножом трахеотомии. Дейвенпорт наклонился возле торчавших из-под машины ног.

— Вылезайте оттуда, Хендрикс.

— Да, да, минуточку. Но вы все равно не сможете забрать туфлю. На ней кровь.

— Заканчивайте поскорее. — Лукас выпрямился.

— Вы говорили с Гедлером? — спросила Шеррил.

— Кто это?

— Свидетель.

От Шеррил пахло хорошими духами. Подумав об этом, она обрадовалась.

Лукас покачал головой.

— Я обедал в Стиллуотере, каждые пять минут мне звонили в машину и сообщали политические новости. Больше я ничего не знаю. Что у вас тут?

— Женщина… — начал Блэк.

— …Манет, — сказал Лукас.

— Да, Манет и ее дочери, Грейс и Женевьев, вышли из школы после родительского собрания. Мать и одна из девочек оказались в красном микроавтобусе. Мы не знаем, как они туда попали — возможно, преступник воспользовался слезоточивым газом, избил или ранил их. А через несколько секунд со школьного крыльца взяли другую дочь.

Блэк указал на школу:

— Мы полагаем, что мать и Женевьев схватили, когда они побежали под дождем к машине. Старшая дочь ждала, что они подъедут к ней. Тут ее тоже схватили.

— Почему она не убежала? — спросил Лукас.

— Не знаем, — пожала плечами Шеррил. — Может, она видела этого человека раньше.

— Свидетели есть?

— Они были в школе. Один из них психотерапевт, второй — ребенок, ученица. Они видели только, как схватили Грейс Манет, но утверждают, что мать в этот момент стояла на четвереньках в микроавтобусе с окровавленным лицом. Младшая дочь лежала вниз лицом на полу автобуса, она тоже была в крови. Выстрелов никто не слышал. Видели только одного человека, но второй мог находиться в автобусе. Уму непостижимо, как один человек мог захватить троих. Разве что крепко избил их.

— Хм. Что еще?

— Это был белый мужчина, — сказала Шеррил. — Автобус с передним расположением двигателя, вероятно, «эконолайн», «шевроле джи-10» или «додж би-150». Никто не видел эмблемы.

— Через какое время нам сообщили? — спросил Лукас.

— Звонок поступил через службу «911», — ответила Шеррил. — Сначала все растерялись; с момента похищения до звонка прошло три-четыре минуты. Столько же времени наша машина добиралась сюда. Звонивший говорил неуверенно, как бы сомневаясь в том, что произошло преступление. Минут через пять мы передали сообщение о розыске в эфир.

— Значит, этот тип отъехал на десять миль, прежде чем его начали искать, — заметил Лукас.

— Похоже, так. Он исчез средь бела дня, — проговорил Блэк.

— А почему вы сюда приехали? — спросила Шеррил.

Вынув из кармана правую руку, Лукас сделал какое-то странное движение.

— Это дело может оказаться… трудным, — ответил Лукас, глядя на школу. — Где свидетели?

— Психотерапевт рядом, в кафе, а где девочка, я не знаю. С ними говорит Грив. Что тут трудного? — удивилась Шеррил.

— Дело в том, что Манет очень богата, она дочь Тауэра Манета.

— Я это слышала. — Шеррил наморщила лоб. — Мы с Блэком займемся этим делом сами, нам не нужна помощь. На нас еще висит то самоубийство, совершить которое помогли…

— Можете закрыть это дело, — прервал ее Лукас. — Все равно ничего не докажете.

— Вот это меня и бесит, — призналась Шеррил. — Он не подозревал, что его жена хочет покончить с собой, пока не встретил свою милашку. Я знаю, что он вынудил ее сделать это.

— Милашку? — спросил Лукас и, усмехнувшись, бросил взгляд на Блэка.

— Она любит играть словами, — заметил Блэк.

— Вот это меня и бесит, — повторила Шеррил. — А что делает Тауэр Манет? Использует политические рычаги?

— Именно, — подтвердил Лукас. — Муж Манет и отец ее детей — Джордж Данн. Я этого не знал. «Норт Лайт Девелопмент». Республиканская партия. Куча денег.

— А Манеты — демократы, — мрачно буркнул Блэк. — Господи, нас обложили со всех сторон.

— Бьюсь об заклад, начальница обмочила свое политическое белье, — усмехнулась Шеррил.

Лукас кивнул:

— Совершенно верно. Психотерапевт может описать этого парня?

Шеррил с сомнением покачала головой:

— Грив сказал, что он видел только конец. Я говорила с ним недолго, но мне показалось, что он отнесся к этим показаниям… с некоторым недоверием.

— Хорошо. Значит, с ним работает Грив?

— Да.

Они помолчали. Никто не произнес этого вслух, но все знали, что Грив не умеет допрашивать. Когда Лукас направился к школе, Шеррил сказала:

— Это сделал Данн.