Жертва полуночи

Дэнни схватил корзинку для пикника с заднего сидения и пошел за Мэнди к берегу реки. Она несла снаряжение для рыбалки к воде.

— Что это за река? — Река поворачивала на сорок пять градусов и создавала немного кривую V перед ними. Он расстелил одеяло на мягкой траве, где вокруг небольшой поляны росли деревья.

— Длинная река. — Мэнди опустила коробочку и сеть в высокие заросли возле удочек.

Деревья мешали ветру, и солнце согревало кожу Дэнни. Разглядывая деревья и реку, он снял свитер и поправил на животе футболку «Hard Rock». Что-то притянуло его к Мэнди. Она покраснела и повернулась к снаряжению. Она заглядывалась на его пресс? Прекрасно.

— Популярное место?

— Нет. Это мое личное место. — Мэнди возилась с удочками, катушками, леской и прочими вещами, названия которым он не знал.

— Что ты делаешь?

— Готовлю удочки. — Она привязала мохнатое искусственное насекомое к леске, прошла к берегу. Придерживая леску одной рукой, сжимая удочку другой, она раскачивала верхушкой. Леска гладко пролетела по воздуху над водой и с тихим шлепком опустилась на воду. Мэнди дала поплавку погрузиться, чуть поплавать. Она взмахнула удочкой и повторила движения. Он смотрел, как она делала так какое-то время. Мэнди подстроилась под ритм, ее лицо и поза расслабились. Мэнди улыбнулась Дэнни, ее глаза сияли. — Хочешь попробовать?

— Конечно. — Помня поездку в тир и то, чем это обернулось, он вскочил на ноги и присоединился к ней. Река мирно текла мимо них. Мэнди отдала ему удочку. Его перевязанная рука могла лишь направлять леску, но пальцы сегодня не дрожали. Она дала ему основные указания и поправила его хватку, ее пальцы были нежными на его голых предплечьях.

А потом она отошла.

— Давай.

Черт. Рыбачить стало не так весело, но он понимал, что стоять рядом с новичком, машущим острым предметом, было неумно.

Дэнни смог сделать пару слабых попыток, но его перевязанная рука мешала. Не желая повторения вчерашних спазмов, Дэнни опустил удочку. Он хотел попробовать идею с отдыхом. Может, ему нужно было отпустить не только гнев, но и упрямство.

— Возьми. Я попробую еще, когда моя рука заживет, — он повернулся.

Мэнди сняла мешковатый свитер. О, да. Серая футболка под ним была узкой, подчеркивала ее крепкое маленькое тело. Пистолет был в кобуре за правым бедром.

Он опустил удочку и в два шага оказался на покрывале рядом с Мэнди.

— Я голоден. Может, поедим?

— Хорошая идея. — Она опустилась на колени и открыла сумку-холодильник, вытащила пару бутылок воды. — Что ты сложил?

— Сэндвичи с ветчиной, яблоки, немного сыра. — Дэнни сел рядом с ней и склонился над ее плечом. Запах цветов от ее волос смешивался с ароматами травы и сосен. Мэнди хорошо смотрелась среди природы. Здесь было ее место. Они ели в тишине. Дэнни не ощущал вкус еды. Все его внимание было на женщине рядом с ним.

Мэнди собрала мусор и сунула его в сумку-холодильник. Она слабо улыбнулась, сердце Дэнни дрогнуло. Он хотел видеть ее расслабленной и счастливой все время, не только в этот час.

— Красивый день. Не хочется возвращаться.

— Не спеши. — Он потянул ее за руку, чтобы их лица разделяли лишь дюймы. Ее глаза потемнели, все внутри Дэнни напряглось. Желание наполнило его. Она была идеальной. Целой, чистой, как лес вокруг него. С ней он ощущал прилив сил. Ох. Зеленая трава и милая девушка были всем, что было нужно мужчине.

Он опустил голову и поймал ее губы, в этот раз решительно, выливая свое желание в поцелуй. Она не отпрянула, как он ожидал, а прильнула. Ее вес пошатнул его, и он упал на спину. Смеясь, она рухнула на его грудь.

— Ой, прости, — она улыбнулась.

Дэнни обнял её и перевернулся, чтобы Мэнди оказалась на спине. Ее волосы разметались за ней темным ореолом.

— Ты прекрасна.

Ее румянец невероятно заводил.

Он опустил голову и снова поцеловал ее. Она открыла рот, и его язык проник туда. Жаркая сладость ее рта вызывала желание попробовать другие ее части. И мысль об этом угрожала лишить его разума.

Ладонь Дэнни легла на ее грудь раньше, чем он смог остановиться. Ее тихий стон удивил и обрадовал. Он скользнул ладонью к талии и под футболку, ощутил нежную кожу. Дэнни гладил ее спину, расстегнул лифчик. Он подвинул ладонь. Да. Ее грудь поместилась в его ладонь. Она была идеальной. Всюду.

Следующий стон был его.

— Позволь тебя увидеть.

Он стянул ее футболку через голову и отбросил лифчик в сторону. Она лежала на зеленом клетчатом покрывале, ее соски затвердели. Солнце играло на ее гладкой светлой коже.

— Прошу, не останавливайся. — Ее мольба была тихой, спешной, взволнованной.

Дэнни не собирался останавливаться. Он стал изучать ее губами, начал с шеи, слушал ее тихие сексуальные стоны, находил по ним ее чувствительные места. Ее пульс на шее гремел под его губами.

Мэнди потянула за его футболку.

— Я тоже хочу тебя видеть.

— Слушаюсь. — Дэнни снял футболку. Она могла видеть и касаться его, это было отличной идеей. Ее пальцы жадно прижались к его груди, спустились к его животу. Он вдохнул, пока она играла с поясом его джинсов. Его эрекция почти выпрыгнула из трусов к ее ладони.

Желание ревело в нем, как поезд, мозг полностью отключился.

Дэнни ртом прижался к ее соску. Мэнди выгнулась под ним. Он стал спускался ниже, ладонь скользила по коже, губы — следом. Его язык на ее грудной клетке вызвал низкий стон. Дэнни запомнил это. Он расстегнул ее джинсы. Она затаила дыхание, и это подгоняло его. Его ладонь проникла внутрь, и она оказалась нежной, скользкой и, Боже, готовой.

Она низко застонала, пока он гладил ее нежнейшую плоть.

Желание охватило его. Ему нужно было больше. Ее джинсы сползли с бедер. Дэнни прижался лицом к ее трусикам и вдохнул ее.

Все еще мало.

Его большие пальцы подцепили ее трусики и стянули их по ногам. Он целовал ее ногу, Мэнди извивалась, пока он лизал внутреннюю сторону ее бедра. Там он и хотел быть.

Ее вкус сводил с ума.

— Дэнни…

Ей не нужно было ничего говорить. Дэнни тут же разделся и вытащил презерватив из кошелька, придвинулся к ней. Она открылась ему, наполнила его теплом. Он еще никогда такого не испытывал, как когда вошел в нее. Это было не просто сексом. Это все охватывало. Ничего не было в мире, кроме женщины, прильнувшей к нему.

Дэнни отодвинулся и толкнулся в нее. Мэнди сжала его. Наслаждение стучало в его пояснице.

Этот миг — пока под ним было нежное тело Мэнди, и ее темные от страсти глаза смотрели на него, а солнце грело спину, ощущались запахи леса — был ближе всего к религиозному опыту. Не хватало только хора ангелов. Он замедлил движения. Он хотел, чтобы это длилось дольше. Он хотел, чтобы это длилось вечно.

Но ничто не длилось вечно. Он хорошо знал, что лучшее быстро заканчивалось.

Он пытался. Он замедлил толчки, растягивал наслаждение волнами, что двигались, словно в реке. Но Мэнди не терпела. Она выгнулась. Дрожа вокруг него, она обвила ногами его пояс, притянула его глубже. Счастье мерцало как солнце. И это было всем для него. Он последовал за ней, не мог медлить после ее наслаждения.