Жертвенные львы

Его вели техническими коридорами, о существовании которых не имели представления ни Листопад, ни Чи Вай Гао. Лестницы сменялись лестницами, тесные площадки – себе подобными. Ни разу они не воспользовались лифтами, то поднимаясь на пару ярусов, то спускаясь на три-четыре. Уже через несколько минут путешествия Степан понял, что заблудился.

– Это не важно, – продолжал Порфирион, раскатистую речь которого китайцы слышать не могли. – Сконцентрируйся не над тем, куда тебя ведут. Думай – кому ты нужен. Думай, как сможешь выкрутиться.

В этом отделении ПТК он еще не был. Где-то ближе к носовой части по правому борту и почти в трюмах, если не изменял врожденный гирокомпас.

Рабочие тут почти не встречались – все попавшиеся китайцы явно догуливали выходные или только что закончили смены, предвкушая отдых. Из дверей боксов и отсеков доносились густые запахи гашиша, громкий женский смех и дробный стук игральных костей. Бандитов, похожих на его пленителей, тоже насчитывалось немало, причем местные свое оружие носили, не скрывая.

Жадно впитывая все, что увидел, Листопад все больше и больше убеждался, что угодил в настоящие криминальные кварталы. Именно здесь трудолюбивые работники комплекса лихо просаживали зарплату в казино и спускали на продажных женщин.

– Слабый никогда не заслужит доверие «Мидгарда».

Голос Порфириона затихал, но свое дело он уже сделал. Листопад успокоился, собрался, начал мыслить легко и смело.

– Ты не слаб, мой лучший ученик. Ты силен. И ты сможешь найти выход. Не бойся ни смерти, ни побоев или пыток. Бойся лишь того, что не сумеешь ударить по врагу…

Перед круглой железной дверью, более уместной в подводной лодке, его еще раз обыскали. А потом втолкнули в огромный цех, переделанный в жилое помещение.

Цепкий взгляд юноши сразу отметил алтарь Будды в стенной нише, кухню, уголок со спортивными тренажерами, арсенал. И настоящий отсек для машинистов, оснащенный вполне современной техникой…

Триады – вот кем были люди, схватившие его.

Теперь оставалось выяснить, для чего.

Выяснить и выйти сухим из воды. Для этого Листопад, если понадобится, станет лесным гадом. Настоящим подвальным тараканом. Шустрой помоечной крысой. Или мудрым хамелеоном, забравшимся в густую листву…

В отличие от овцы, лев сам идет на заклание 7 часов 15 минут до начала операции «Бронзовое зеркало»

Новые девочки были совсем юными, но уже такими умелыми. Тонкие и хрупкие, как побеги молодых орхидей, они так ладно работали в паре, что Квон Пэн забыл о времени.

Правда, затяжным путешествие к вершинам блаженства так и не стало – Большой Брат чуть ли не кожей чувствовал нетерпение 426-го, отиравшегося за бронированными занавесами. Наспех закончив, он шепотом приказал девочкам сходить в душ, после чего возвращаться в кровать и ждать его, даже если для этого потребуются сутки.

Отбросив покрывало, Пэн вскочил с кровати – разгоряченный, мускулистый, бесстыдно обнаженный. Повернулся к девушкам, состроил грозную мину и напряг железные бицепсы. Жрицы любви, смущенно прикрывая лица краешком простыни, заохали, захихикали, горячо зашептались. Смотрели, правда, не на плечи Большого Брата, а значительно ниже…

Цзи шумно дышал где-то неподалеку, и Квон раздраженно обернулся на полупрозрачную ширму. Пригладил копну рыжих волос, набросил на плечи теплый махровый халат. Обулся в удобные традиционные тапки. Забрал с тумбы темные очки, с которыми почти не расставался. И только тогда вышел из приватной зоны.

– Прошу прощения, брат Пэн! – Сложив руки, инфорсер Цзи поклонился чуть ниже, чем предписывал этикет. – Я сожалею, что прервал твой отдых…

– Э-э-э, перестань… – протянул Кипяток, расслабленно потрясая пальцами. – Ты, брат Цзи, не тревожишь по пустякам… Да и не собирался я провести в постели весь день.

– «Сорокдевятки» привели полукровку, твой приказ выполнен.

Цзи отчитался, бросив быстрый взгляд на воротную зону убежища «Алмазной кобры».

– А? Кто это вообще такой? – Пэн проследил за жестом, обернувшись и наморщив лоб.

Встроенная в очки электроника приблизила лицо стоящего у ворот незнакомца. Разложила на физиогномические составляющие, провела анализ и выдала отсутствие результата. Ни в официальной базе, ни в особенных библиотеках «Кобры» этот человек отмечен не был.

– Это «таракан», про которого сообщил кандидат. Его зовут Денис Йен. Ты должен решить, представляет ли он интерес для нашей Триады. А также принять решение о кандидате… – Теперь инфорсер повернулся к тренажерной зоне, где столпились «сорокдевятки».

– А, ну конечно! – Потуже затянув пояс халата, Пэн благодушно покивал офицеру. Мотнул головой. – Пойдем, брат, посмотрим, что за рыбу поймали твои сети…

Человек, приведенный «сорок девятыми», чем-то заинтересовал Кипятка. Сразу, с первого взгляда, еще до того, как его очки-гаджет подключились к местным серверам «Союза». Сморчок, худосочный и долговязый, позорище для мужчины-бойца. Рожа какая-то неказистая, кривая… Грязнокровка – судя по всему, не соврали Большому Брату…

Неспешно пересекая штаб-квартиру «Алмазной кобры», Пэн пожирал глазами необычного гостя, пригласить которого порекомендовал новенький.

Сразу видно, головой малец умеет работать лучше, чем руками. А еще заметно, что в родне действительно были русские. Таких в Поднебесной уже давно немало – из северо-восточных провинций лезут. Иногда вообще казалось, что местных, отказавшихся покидать Дальневосточные русские посады после их аннексии, было гораздо больше, чем ушедших к Санкт-Петербургу. Вот они-то новое племя и плодили…

Что же за субъект? Новенький на борту, а людям Пэна про него ничего не известно. Неужто, смелый «таракан», решивший жить особняком? А может, человек Желтого Каракурта? Подполковник иногда засылала в ряды Триады своих информаторов, проверяя ее ряды на прочность. Их потом доставляли Юйдяо по почте. Частями, обложенными льдом.

– Обыскали? – полюбопытствовал Большой Брат, сделав небрежный жест рукой.

Ближайший «сорокдевятка», внимательно наблюдавший за боссом, кинулся заваривать чай.

– Да, Большой Брат, ничего опасного или противозаконного. Даже «балалайка» есть, но совсем древняя, половина функций не работает.

– Любопытно.

Квон Пэн достиг зоны, отведенной под встречу посетителей. Уселся на кожаный диван, принимая из рук рядового пиалу с горячим чаем. Обернулся к полукровке.

Тот, разумеется, был напуган. Но глаза горели огнем человека, которому либо нечего терять, либо нечего скрывать. Пэн любил такой взгляд – несмотря на гадкую физическую форму, духом черенок оказался весьма силен.