Жертвоприношение
Шрифт:
Первородные прибыли убрать Кая, но по чьей наводке?
— Бонни… — почти простонала я.
— Пять баллов, Кэтти, — прорычал Паркер. — Беннет хотела запереть чертовы врата, но не к тем обратилась за помощью, идиотка.
— Забирайте их, — услышала я уже отчетливее, потому что боль прошла, и я смогла подняться.
Как и предполагалось: Клаус, Элайджа и Давина Клэр.
— Мне так надоело слушать твои излияния, — вздохнул Никлаус, хищно сверкая глазами, и подошел к Каю, а я тут же вцепилась в рукав джемпера Паркера. — Что я едва не уснул. Ну разве так признаются даме в любви?
—
Майклсон мило улыбался, а я чувствовала, как мое тело начинает колотиться от той силы, что исходила от первородных, но на ведьму было совершенно плевать. Я ее не боялась, я верила в Кая, верила в Бонни, они сильнее этой выскочки.
— Что прикажешь с ним делать, братец? — чуть ли не кривляясь, спросил Никлаус, а Элайджа, стоя у двери, сунув руки в карманы брюк и не выказывая совершенно никакого интереса к происходящему, скользнул по нам темно-карим взглядом и произнес всего одно слово:
— Давина.
И та, прикрыв глаза, принялась читать какое-то заклинание. Я почувствовала, что Паркер занервничал, но стало еще хуже, когда Элайджа, вдруг уставившись на меня, прищурился и сказал:
— А она зачем здесь? — он обошел ведьму и приблизился ко мне, но между нами встал Паркер. — Хм, мило.
— Вы просто убьете нас и все? — не выдержала я, не веря в происходящее. — То есть ты, Клаус, до этого так боролся за мою подругу, а теперь просто возьмешь и причинишь ей боль? Да что с вами?
— Жаль тебя расстраивать, Кэтлин, — ответил вместо Клауса Элайджа. — Но твой приятель вместе с Бонни Беннет открыли врата, и мы вынуждены избавиться от вас, тем самым заперев их. Понимаешь? Врата не закрыть, если оставить вас в живых. А твари, что так и рвутся оттуда, навсегда истребят нас. Это простая борьба за выживание. Побеждает сильнейший.
Стены задрожали от магических слов, выкрикиваемых Клэр, а Кай, резко склонившись в мою сторону, шепнул:
— Доверься мне…
И он начал произносить нечто в ответ, а я, чтобы не мешать, отошла к стене, однако за мной тенью последовал Элайджа, но зато я увидела, что Клаус растерянно озирается, потому что Паркер явно скрыл нас заклинанием.
Резким движением руки старший Майклсон стиснул мое горло.
Он хладнокровно смотрел мне в глаза и все сильнее сжимал пальцы, а Давина продолжала «соревноваться» с Паркером, но я видела, что тот сдается. Она была слишком сильна.
Возникшие за ее спиной Бонни и Кэролайн вогнали меня в неописуемую радость, но тревога за Кая все продолжала расти, потому что он оказался в руках Клауса — видимо, магия Кая разрушилась. Тот обхватил голову ведьмака и уже готов был свернуть ему шею, и если бы не Форбс, прооравшая что-то невразумительное, гибрид сделал бы это, но на долю секунды он отвлекся, а Паркер вмиг вырвался, схватил меня за руку и, шагнув к Давине, остолбенел. Та смотрела прямо на Паркера и злобно ухмылялась, и когда мы попытались обогнуть ее, внезапно словно провалились в столб света, а в следующее мгновение, я и Кай изумленно оглядывались
по сторонам, оказавшись в совершенно незнакомом помещении. Это была комната, вероятно, большого особняка.— Что… — только и выдавила я, а Кай пояснил, качая головой:
— Мы у Майклсонов, и теперь нам не выбраться. Давина заперла нас. Хитрая сучка…
Я обреченно упала на кровать.
— Боже, а я думала, все закончилось.
— Боюсь, если на нас охотятся первородные, все только начинается, — и Паркер шикнул со злостью: — Бонни, дура, неужто не могла найти ведьму с менее отмороженными друзьями. Теперь пока они не убьют тебя, не отвяжутся.
— Меня? — выпрямилась я. — Элайджа сказал — нас…
Взгляд Кая стал темнее, чем обычно, таким, каким делался в моменты сильной злости.
— Тебя, потому что меня они убить не смогут. По крайней мере это никому не удавалось.
И я отвернулась, уставившись в окно. Неужели это правда, и я теперь обречена? Стоило лишь почувствовать себя сильнее, как на голову тут же обрушилось нечто новое.
Я взглянула на Кая с надеждой, но он отвел глаза, будто и сам не верил в то, что с нами произошло. Мы оба были беспомощны. Впервые. Оба.
***
В комнате, как и во всем доме, стояла тишина. Мы сидели на полу у стены, Кай по-хозяйски обнимал меня одной рукой, а я привалилась к нему спиной и положила голову на его плечо.
Окно было открыто, и тонкие занавески бежевого цвета с мелкими золотистыми цветочками раскачивались на легком ветру. Солнце светило ярко и обещало обрушить на город еще более сильную жару.
Попытка выбраться не увенчалась успехом: мы слегка обгорели, когда оба сунулись в окно, и Кай сделал вывод, что Давина заперла нас сильной магией. Теперь, сидя с задернутыми шторами, я апатично рассматривала обстановку приятной светлой комнаты и просто размышляла над словами Элайджи. Что-то в его речах было не так, первородный солгал, я чувствовала это. У него совсем другие виды на нас. Или на меня?
— Ну, раз это, возможно, наш последний день, давай, Кэтти, рассказывай, как давно ты в меня влюбилась? И как же так получилось с Мэтти?
— Ох, Кай, ты выбрал не самое лучшее время…
— Это почему? Лучше не придумаешь. Мы совсем одни, я и ты, — дернул бровью Паркер, когда я немного повернулась и посмотрела на него снизу вверх. — Я серьезно, крошка, — по моему телу разлилась сладкая истома от того, как Паркер глядел на меня — так открыто. — Давай просто поговорим. Вряд ли нас выпустят отсюда. Если делом заинтересовались Майклсоны — нам конец.
— Весьма обнадеживает, — скривилась я, но помолчала немного и, отодвинувшись от Кая и присев у стены так, чтобы он мог видеть мой профиль, забормотала, теребя пальцами подол платья. — Ну… не знаю, наверное, тогда на парковке, когда ты попросил прикинуться твоим другом. В тот момент со мной что-то стряслось, — я взглянула на Кая, глаза которого искрились весельем. — Нет, правда, я не знаю, почему мне так сильно захотелось тебе поверить…
— Хм… — улыбнулся Паркер, но дальше спросил с серьезностью и даже некоторой строгостью. — А Донован? Ты ведь обожала его в школьные годы? Колись? Я не слепой, видел, как он пялился на тебя. Неужто мою малышку хотят увести?