Жертвоприношение

Когда Елена привела себя в порядок и спустилась вниз, за окном заметно стемнело — собиралась гроза. Темные тучи, страшно клубясь, стремительно приближались к городу, будто опуская на Мистик-Фоллс жуткое черное покрывало. Уже слышались первые раскаты грома.

В гостиной девушка увидела Джея, который спорил с Форбс, но на той уже были простые джинсы и топ.

— О, Елена! — эмоционально воскликнула блондинка, поворачиваясь к подруге. — Все, я решила, что с мраком покончено. Хватит. Я покончила с трауром. Здорово, правда?

— Ты дура, Форбс, — шикнул Джей, обреченно падая в кресло. — Никто тебя и не просил его носить. Я все понимаю, но какого черта ты меня остановила? Это только ты могла устроить.

— Что устроить? — не поняла Гилберт.

Парень повернулся к ней и пояснил, едко и с болью в голосе:

— Я хотел убить Паркера, а она не позволила.

— Да, и скажи спасибо, — раздраженно отрезала Кэр. — Иначе сейчас мы хоронили бы и тебя. Хочешь, чтобы нам всем влетело от твоей сестры?

Джей вскочил, стиснув кулаки и выкрикнул в лицо Кэролайн так громко, что на его лбу набухла вена:

— Ее не вернуть! Она мертва!

Он выскочил из дома, хлопнув дверью, а вошедший в гостиную Деймон пробормотал:

— Наш вампиреныш сдался?

— А ты? — горько бросила Елена. — Мы все сдались…

— Думаю, это не так. Паркер все еще борется за Кэт. Это конечно странно, но, черт, кажется, я его немного уважаю.

Сальваторе отсалютовал девушкам стаканом с виски и так же бесшумно ушел.

***

По склепу пронесся ветер, поднимая в воздух клубы пыли, а прошлогодняя листва закружилась над полом, взметаясь выше, и единственный мелкий листок плавно опустился на бледную руку Кэтлин. Каждый день Джей приходил сюда и открывал гроб, думая, что его сестре страшно лежать в тесной темноте. В этот день Джей ушел с кладбища еще до того, как начался проливной дождь, и по привычке оставил крышку гроба поднятой, зная, что следом за ним придет и Паркер.

Джей уже не злился на него. Нет, то есть он по-прежнему считал еретика, а теперь уже полноценного ведьмака, виноватым во всех этих ужасающих трагедиях, но убить его не стремился. Что толку? Семью не воскресить. Все мертвы.

Через два дня наступит полнолуние, и Беннет с Паркером попытаются вернуть Кэт обратно, и всех пугало то, что тело оставалось неизменным и вовсе не разлагалось, даже намека на запах, соответствующий этому процессу, не было. Беннет все так же убеждала всех, что вмешательства сверхъестественных сил она не чувствует, вот тогда Джей и сказал ей, что, вероятно, Бон просто неспособна это почувствовать. Она задумалась над словами молодого вампира, и в чем-то он был прав. Ведь Беннет подвластны не все силы природы, и законы потустороннего мира для нее отнюдь не всегда объяснимы и понятны.

Но чем больше Бонни думала о странной смерти подруги, тем сильнее верила, что именно Джошуа Паркер устроил весь этот спектакль и у нее было одно предположение, но нужно было для начала кое-что проверить.

Входя в склеп, ведьма уже знала, что за ней последовал Энзо, все это время находившийся в Новом Орлеане, и он должен был принести Бонни важную информацию от сильнейшей ведьмы по имени Давина Клэр. Беннет надеялась, что юное дарование даст ей ответы на все вопросы.

— Привет, — с тоской в глазах улыбнулась мулатка, касаясь холодной руки подруги. — Скоро увидимся, Кэт, я обещаю тебе. Мы хотя бы попробуем. Боже… — Бон закусила дрожащую губу и глубоко вдохнула сырой воздух, а за узеньким окошком барабанил дождь. — Словно дежавю, — пробормотала она горько. — Что ж, ладно, — ведьма поспешила утереть слезы и опять опустила свои ладони на руки Кэтлин, прикрыла глаза и сосредоточилась.

Она принялась шептать магические слова на латыни, которые отыскала в Книге заклинаний, что бережно хранилась в ее доме.

Действие магии захлестывало эмоции Бонни, отчего из носа тонкой струйкой потекла кровь, но девушка не отрывала своих рук от тела Кэтлин, мысленно погружаясь во тьму, из которой в последний миг услышала эхо, донесшее до сознания ведьмы шепот Кэт. Она звала подругу, моля о помощи, и Беннет, ужаснувшись той жуткой тьмы, где застряла Смит, обессиленно отпрянула, но, как оказалось, это Сент-Джон оттащил ее, потому что Бон почти потеряла сознание.

— Энзо… она там, — забормотала Бонни, ошеломленно таращась на неподвижную Кэт. — Господи, Энзо, она кричит. Кэтлин зовет нас. Это… это кошмар…

По спине ведьмы пробежал холодок. Она видела много странного в своей жизни, но за той чертой, за чертой полного отчаяния и безысходного мрака, царила лишь боль, адские муки, раздавались стенания, плач и завывания.

Беннет дрожала и продолжала не мигая смотреть на подругу, теперь уже не сомневаясь, что та наказана Паркером-старшим, сильнейшим на тот момент ведьмаком.

— Что сказала Давина? — прохрипела Бонни, вместе с вампиром выходя из склепа, и, остановившись на крыльце, поежилась от холодного дождя, монотонно бьющего по каменным изваяниям статуй и надгробьям.

— Полагаю, эта информация будет для тебя полезной, — усмехнулся Энзо. — И ты бы по-осторожней со своей магией. Носовое кровотечение — это явно паршиво.

— Энзо.

— Да-да, я понял, заботиться о тебе не нужно. В общем, я едва прорвался к твоей ведьме. Ее охраняет некто Марсель, а, помимо этого, Давиной интересуется, кто бы ты подумала, Никлаус Майклсон. Естественно вместе с ним и Элайджа. Так что компания у нас была что надо. Первородные долго допытывались, что тут у нас стряслось, и я им рассказал. Ну, нечего так смотреть, — сверкнул темно-карими глазами Сент-Джон и отвернулся, уставившись прямо перед собой. — Мне бы не хотелось оказаться с вырванным сердцем. В общем, Клэр сообщила, что Кэт застряла в месте, которое похоже на магическую тюрьму. Но оно гораздо страшнее. Что-то вроде Чистилища, ну, если судить по библейским канонам.

— Ее можно вытащить?

— Поскольку Кэтлин туда отправлена ведьмаком, то вытаскивать ее нужно тоже при помощи магической силы, но есть одна загвоздка, — вампир вновь посмотрел на Беннет.

Она вопросительно вскинула брови, как бы спрашивая, что же дальше.

— Нужны ведьмы. Много ведьм. Нужен шабаш, Бонни, самый настоящий шабаш и ритуал приготовления, полная луна, длинные сорочки и…

— Энзо, — прервала его Бонни. — Про сорочки ты перегибаешь.

— Ладно, — цокнул Сент-Джон, усмехнувшись. — Я просто проверял тебя.

— Ну конечно.

Беннет задумчиво покачала головой, оглядываясь на дверь склепа, и пробормотала себе под нос:

— Шабаш? Что ж… это можно устроить…

***

«Ну и что? Подумаешь, я издевался над Кэтти, ах, какая жалость. Да я всю жизнь издеваюсь над такими вот „Кэтти“, — будто насмехаясь над самим собой, думал Паркер, сидя на тяжелой бетонной скамье в склепе. Три свечи, зажженные и поставленные у изголовья Кэтлин, трепетали на сквозняке, и Кай, наблюдая за пламенем, невозмутимо глотал бурбон прямо из бутылки. — И что я вообще так заморачиваюсь? Можно просто собраться и уехать подальше…».

Нет, он не мог уехать. Не потому, что чувствовал некое подобие любви к Смит, не потому, что в груди неприятно свербило, будто кошки драли когтями по обнаженной душе, и вовсе не из-за какой-то немыслимой привязанности к этой девчонке. Паркер осознавал, что въелся ей под кожу, он пропитал собою ее длинные черные волосы, он наполнил кровь Кэтти своим ядом, он проник под каждый ее ноготь, отравил ее своей одержимостью. Кай был одержим. Всегда. Только теперь по-иному. Как-то так для него непонятно и необъяснимо, что ему начинало казаться, а не сошел ли он с ума в самом прямом смысле? Помимо вечного психоза Паркер чувствовал в себе незримое содержание, которое нельзя было потрогать руками, это словно облако, к которому человек прикасается, а оно тут же тает. Вот и образ Кэт таял в сознании Кая, потому как он не мог задержать его там, видя перед собой мертвую девушку. Кэт не была такой. Это совсем не ее лепные скулы, что так остро выделяются на тонком лице, это не ее губы, которые раньше были такими сочными и алыми, и это вовсе не глаза Кэт…