Жестокая свадьба

— Она до сих пор тебе снится? — подняв голову вверх, спросил Даниял.

— Очень часто, сынок. Но мы не ругаемся, не думай, мы разговариваем, она спрашивает о тебе, о девочках, даже об Аминат… И я не смог отказать ей.

— Ты знал, что начнутся проблемы, — тоже в пустоту сказал Дан.

— Да, знал. Но я видел, как ты счастлив. Если бы не эти фото, если бы нас так не ославили, ты сам бы потом разбирался со своей женой. А может, и не знал ничего, может, так даже было бы лучше. В любом случае, дети уже были, пришлось бы как-то договариваться.

— Я уверен, что ее заставили, возможно, ее шантажировали, Дана не стала бы просто так участвовать во всем этом, — твердо сказал Даниял, — я хочу знать, кто. И он должен поплатиться.

Глава 19

Даниял так ничего и не ответил отцу — тому позвонил из Америки родственник, отец ждал звонка, и Дан, чтобы не мешать разговору, вышел во двор. Жадно втянул свежий, густой воздух — может хоть сейчас получится вдохнуть полной грудью? Но ничего не выходило, как будто на легкие навалился тот самый ледник.

Надо уезжать, оставаться здесь невыносимо, потому что все, все напоминало о Дане. Дом, на котором располагалась женская «половина» — пусть Дана не жила с ним, но Даниял знал, что она здесь, рядом, спит, свернувшись калачиком. И исходил томлением, вспоминая, как она спала, уткнувшись ему в грудь. Летнюю кухню в глубине двора Дан вообще видеть не мог. Кто знает, может именно тогда они появились?

Схватился за перила и снова попытался вдохнуть, но ком в районе солнечного сплетения давил все сильнее, напирая на сердце. Ольга сказала, это были мальчик и девочка, и хоть Дан прочел в интернете, что на ранних сроках пол не определяется, в ее словах он не сомневался.

В день их свадьбы — той самой, проклятой — Данке дали подержать маленького Ильнура, а потом ей на руки взобралась Айша. Это был знак Даниялу, что его сын и дочка уже живут в этой хрупкой девочке, его жене, вот только он ничего не понял.

Дан думал о своих детях как об уже рожденных малышах. Он представлял, как они лежат вдвоем на белом больничном столе, заходятся в плаче и задыхаются, задыхаются, задыхаются... Точно так же, как сейчас задыхается предавший их отец.

Дан запустил руки в волосы и с силой сжал затылок. Он сойдет с ума когда-нибудь от всех этих мыслей и видений, и, наверное, для него это будет лучший исход. Внезапно от дома отделилась тень и шагнула к нему, молитвенно складывая руки.

— Даниял! Сынок!

— Аминат? — он удивленно выпрямился. Вот уж кого не думал встретить среди ночи. — Ты почему не спишь?

— Дан, — она горестно всхлипнула, — мне так жаль, Шамиль мне сказал. Но я хочу попросить тебя... Я знаю, я не могу называться твоей матерью, я так и не успела ею побыть, но поверь, в моем сердце ты на равных с моими дочерьми. Поэтому я прошу тебя, прошу как сына… — внезапно она рухнула на колени и заломила руки. — Помирись с Арисхановым, Даниял. Шамиль не верит, считает, что они договорились, а я чувствую, Зураб затаил обиду, и сильно затаил.

— Что ты делаешь, Аминат, — Дан бросился поднимать мачеху с колен, — вставай.

— Он уже разлучил Раяну со своим сыном, — продолжала та шептать, утирая слезы, — Гульнаре скоро рожать, а ее муж запретил мне к ней приходить. И Шамиль весь извелся с этими деньгами, я же вижу. Эти кредиты… Он сказал, дом придется продавать, а как же девочки? Им же замуж надо…

Она судорожно зарыдала, и Даниял осторожно приобнял ее за плечи.

— Успокойся, Аминат, иди к себе. Никто не будет продавать дом, мы все решим.

— Не говори Шамилю, он сердиться будет, — она схватила его за руку, — я его боюсь лишний раз попросить. Тяжело ему, но он не признается. А тебя прошу, ты хороший сын, Даниял. Ты нас не бросишь, я знаю.

Она порывисто прижала его руку к губам и быстро пошла обратно к дому. Дан молча смотрел ей вслед, потирая руку, на которой горела кожа. Аминат всегда казалась ему гордой и заносчивой, хотя надо отдать должное, с ним она всегда была приветлива. Но Дана не покидало чувство, что она ревнует отца к первой жене, да и у бабушки Мадины с ней не сложились отношения.

На браке отца с Аминат настоял дед, он хорошо принял невестку, дочь своего друга. А вот бабушка больше любила мать Данияла, может, еще поэтому у них не сложилось со второй невесткой?

Когда Дан вернулся в дом, отец уже закончил разговор. Он взглянул на сына, в его глазах явно читалось напряженное ожидание. Неужели они все так от него зависят? Это было очень неприятное, давящее чувство, и Дан не стал тянуть.

— Я подумал над твоими словами отец. Я готов жениться на Зареме, только у меня условие. Брак фиктивный, никакой свадьбы, как только все уладится, я ее отпущу.

Отец задумчиво пожевал губу.

— Она молоденькая девочка, Дан, нас не поймут, если не будет свадьбы. И кто знает, насколько все затянется…

— Я не тороплюсь, на мое решение это не повлияет. Если хотите свадьбу, делайте, но меня там не будет. Если не ошибаюсь, по нашим старым обычаям жених с невестой на свадьбе вообще встречаться не должны. И присутствие жениха на свадьбе не обязательно. Шаферы справятся без меня.

— Зураб не согласится, Дан…

— Значит, уговори его. Или ничего не говори, думай, как лучше. Но я не стану делать Зарему своей женой, у меня уже была жена, других не будет. И детей других не будет. Спокойной ночи, отец.

Дан прикрыл за собой дверь, а отец так и остался стоять, уперевшись в стол руками.

Если бы не Рустам, Даниял бы точно пропустил эту свадьбу. Они практически сразу вернулись в Швейцарию, работы было столько, что Дан оттягивал отлет до последнего и собирался ехать за невестой прямиком из аэропорта. Но друг сам позаботился о билетах, самолет прилетел очень рано, поэтому они успели вовремя.

В то утро было холодно, они встречали Дану с сестрой в это же время, он тогда секунды считал в ожидании самолета…

Даниял изо всех сил отгонял воспоминания, старался не впускать их в голову, но те упорно наползали, как грозовые тучи, и в какой-то момент он сдался. Преследовало и не отпускало чувство постоянного дежавю, при этом происходящее его абсолютно не трогало, как будто он был лишь сторонним наблюдателем.

Дан так и не спросил, о чем отец договорился с Зурабом, было достаточно того, что по всем его требованим был достигнут компромис. Даниял был у Арисхановых только один раз, но Зарему не видел, хотя пытался с ней встретиться, потому как считал своим долгом предупредить о фиктивности их брака. Но ее упорно прятали, и он махнул рукой. Разве это что-то изменит? Она такая же невольная участница этого фарса, ее точно никто не станет спрашивать.