Жестокий роман

Я пробую бороться. Теперь уже против собственной тупой покорности. Против апатии. Против эйфории. Я чувствую себя наркоманом. Только вместо запрещенных веществ искушением выступает огромный орган, растягивающий створки лона до упора.

Боже. Я никогда не верила в женщин, которые до безумия одержимы сексом. Всегда считала существование нимфоманок плодом разыгравшейся мужской фантазии. Это могло быть либо болезнью, психическим отклонением, либо же игрой, определенной уловкой. Но вот чтобы по-настоящему вожделеть интимной близости до греховного жжения и зуда в причинном месте… подобного я не воображала, не представляла.

А теперь сама такая. Даже хуже. Падаю в бездну под названием Марат.

— Ты не будешь работать, — говорит он, мрачно сдвигает брови, выдает: — Зачем на это время тратить?

— Понимаю, — роняю тихо. — Но признаюсь честно, мне практически нечем себя занять, когда тебя нет рядом.

Двигаю бедрами, будто невзначай, слегка меняю положение. И гигантский член твердеет сильнее, оживает, моментально откликается.

Горячие пальцы крепче стискивают мои ягодицы.

— По магазинам ходи, — бросает Марат, буравит темным взглядом. — По салонам. Бабские процедуры делай. Замира тебя везде поводит и развлечет.

Тонкий лед. Тончайший. Любое резкое движение погубит все мои планы и надежды, отправит глубоко под мрачные воды.

— Это хорошо, — улыбаюсь. — Но я очень много труда вложила в научные исследования. Пусть мне ничего не светит в будущем, хочется довести дело до конца. Я не привыкла отступать. Думаю, ты все понимаешь.

— Упертая, — хмыкает. — Я заметил.

— Я… я должна разобраться с этой работой. Для себя. Лично. Не для других. Не ради карьеры. Тут прошлые дела. Но… я не прошу доступ сразу, потом, когда сочтешь…

— Доступ? — грубо обрывает поток моих не слишком связных высказываний.

— Потребуется Интернет, — отвечаю, глядя прямо в горящие черные глаза, не рискую отводить взгляд. — Книги тоже понадобятся, но я все равно все покупаю и заказываю именно через сеть. Самая свежая информация хранится там.

— Комп себе выбиваешь, — криво усмехается.

— Да, — киваю. — Но ты сможешь легко контролировать каждое мое действие. За экраном следить, проверять историю браузеров. На тех сайтах, которыми я пользуюсь нельзя ни у кого попросить помощь. Это ведь не социальные сети. Другая структура. Библиотеки, новостные ресурсы узкого профиля. При определенных настройках я смогу посещать лишь конкретные ссылки, ничего сверх того.

Однако любой запрет можно обойти. Захочешь — отыщешь способ. И даже найдешь куда обратиться за спасением. Было бы желание. И наглость. Нить протянется.

— Поглядим, — холодно бросает Марат и ухмыляется шире, погружает в пекло: — Вот жопой покрутишь на моем хере, тогда поразмыслю. Оценю риски. Может и дам чего.

Рефлекторно вздрагиваю, нервно закусываю губу.

Что если это ловушка? Проверка? Надо сохранять осторожность. Не стоит соглашаться сразу. Такой расклад натолкнет на подозрения.

Получить компьютер за анальный секс. Соблазнительное предложение. И опасное. В памяти еще свежи недавние впечатления от подобного действа. А про первый опыт и вовсе думать не тянет.

— Затихла, — жадно сминает мой зад, тискает. — Разве наука не требует жертв?

— Я обещаю поразмыслить, — толкаюсь ему навстречу, вырываю из широкой груди звериный рык. — Мы же никуда не спешим?

— Не спешим, — подтверждает Марат.

И опять переворачивает жертву на спину, заваливает, подминает под мускулистое тело, будто погребает, обрушивает сверху каменную твердость налитых напряжением мышц. Овладевает мною снова. Долго, со вкусом, растягивает удовольствие.

Мы завтракаем и ужинаем вместе. За одним столом. Утром совершаем трапезу в доме, в главной гостиной. Вечером посещаем различные рестораны. Обычно водитель отвозит меня к Марату, иногда тот заезжает сам. Практически неделя подобного распорядка заставляет меня еще сильнее поверить в нормальность наших отношений. Точнее — в красивую иллюзию.

Со стороны мы выглядим как семейная пара, особенно с учетом обручального кольца на моем пальце. Окружающие люди едва ли могут усомниться в нашем счастье. Никто не узнает правду. Даже грозный вид Марата не вызовет подозрений, ведь он так мило и нежно придерживает меня за талию, привлекает ближе, прижимает теснее, однако строго соблюдает нормы приличия, избегает проявления излишних эмоций на публике. Либо по собственным убеждениям действует, либо опасается нарушить кодекс относительно общения хозяина и рабыни.

Рядом с ним я просто крохотная. Совсем малышка. И кажется, грешно такому громиле причинять боль хрупкой девочке.

Но кто рискнет помещать ему в реальности? Кто сдержит грубые животные инстинкты, когда мы опять наедине в спальне? Кто посмеет бросить вызов зверю?

Я чувствую себя так, будто хожу по канату над жуткой пропастью. Один неверный шаг — и от меня только мокрое место останется.

— Ты встречался с кем-нибудь? — спрашиваю в один из наших удивительно тихих вечеров, под конец, перед подачей десерта.

Марат смотрит на меня, точно я неожиданно перехожу на другой язык, неизвестный ему, абсолютно незнакомый и непонятный.

— У тебя была девушка? — уточняю мягко. — Полагаю, да. Вероятно, их было довольно много. Ты явно не страдал от недостатка женского внимания.

Молчит и хмурится. Пожалуй, это знак остановиться, замереть и не пересекать черту, но я продвигаюсь вперед. Словно вытанцовываю над бездной. Встаю на носки пальцев. Вокруг своей оси кружусь, не ведая настоящего страха.

— Я бы хотела узнать о тебе больше, — прочищаю горло. — Если не возражаешь. Ведь ты обо мне очень многое выяснил, а я только могу в догадках теряться и строить собственные предположения.

— Зачем тебе узнавать про моих баб? — кривит губы, прожигает черными глазами. — Так и тянет в моих мозгах покопаться?

— Выходит, ты для этого мне вопросы задавал? — улыбаюсь. — Старался проникнуть прямо в голову?

— Вопросы? — хмыкает.

— Ну, про парней, — поясняю осторожно. — Сколько их у меня было, как далеко заходили наши совместные отношения.

— Я спрашивал, кто тебя в рот ебал, — бросает грубо.

Вздрагиваю. Никак не могу привыкнуть к его отвратительным выражениям. Даже самую легкую и непринужденную беседу он способен испоганить подобным резким поворотом. Вроде начинает общаться нормально, фильтрует лексикон, а потом вдруг как приложит словом, что моментально теряешься. Как молотом по голове врезает, окатывает студеной водой, дотла сжигает единственной фразой.

— Неужели ты не допускаешь, что я интересуюсь тобой искренне? — выдаю ровно, пробую сохранять хладнокровие. — Без коварных планов? Без задних мыслей? Просто хочу понять человека, с которым намертво связана. Или ты считаешь, мне может быть наплевать на подобный факт? Прости, но трудно сохранять полное безразличие в такой ситуации. Да и как ни крути, жаждешь выяснить о собственном хозяине хоть какие-то детали.