Жезл маршала. Василевский

— Надо нанести по танкам упреждающие удары! — воскликнул Сталин. — Один в районе Волоколамска, другой — из Серпухова во фланг четвёртой немецкой армии.

— Для этого у меня нет сил! — возразил Жуков.

Василевский увидел, как на лице Верховного надулись желваки, а в глазах появился такой знакомый ему жёлтый блеск. «Сейчас грянет буря!» — подумал он.

— Товарищ Жуков, у вас шесть армий! — крикнул в трубку Верховный. — Разве этого мало?

Жуков ответил, что бросать резерв фронта на контрудары нельзя. Линия обороны фронта растянулась на шестьсот километров, а в глубине, особенно в центре фронта, у него мало войск, и немцы могут пробить брешь, в которую хлынут танки.

— Значит, вы против контрударов? — напрягся Сталин, и Василевский увидел, как он почернел лицом.

— Они нам ничего не дадут, а распылять силы Западного фронта я бы не хотел.

Сталин процедил сквозь зубы:

— Контрудары готовьте, это приказ, а план сообщите мне к вечеру. — Он положил трубку и взглянул на Василевского: — Упрямый ваш друг, к тому же дерзит. Придётся его наказать.

Тут уж Александр Михайлович не сдержался.

— Контрудары вряд ли принесут ощутимый успех, — сказал он. — Кавалерия против танков — что волк против слона, её надо прикрыть танками, а у Жукова их очень мало. Жуков по натуре рисковый, но за его спиной Москва!

— Вы что, сговорились с ним? — вспылил Сталин. Он хотел закурить, взял трубку, но тут же бросил её на стол, и возбуждённый, заходил по кабинету. Потом подошёл к Василевскому и в упор спросил: — Значит, вы бы тоже не решились на контрудары?

— Я бы в данном случае не рисковал.

— Как же тогда быть с приказом Верховного Главнокомандующего? — усмехнулся Сталин.

Василевский решил идти до конца:

— Я бы попросил освободить меня от должности командующего фронтом.

Сталин вскинул брови:

— Я полагал, что со временем вы могли бы заменить начальника Генштаба маршала Шапошникова, но вижу, что ошибался.

— Вы правы, товарищ Сталин. — Василевский встал, одёрнул китель. — Маршала Шапошникова заменить я никак не могу! У меня просто для этого нет данных.

— Свяжитесь с Жуковым и напомните ему, чтобы к восемнадцати ноль-ноль у меня на столе лежал план нанесения контрударов!

— Слушаюсь! — Василевский повернулся и вышел.

«Что это с Верховным? — недоумевал он. — Жуков прав: до контрударов ли сейчас, когда не хватает сил сдержать натиск танков Гудериана? Позже, когда измотаем немцев в обороне, другое дело».

«Часа через два штаб фронта дал приказ командующим 16-й и 49-й армиями (генералы Рокоссовский и Захаркин. — А.3.) и командирам соединений о проведении контрударов, о чём мы и доложили в Ставку, — отмечал после войны маршал Жуков. — Однако эти контрудары, где главным образом действовала конница, не дали всех тех положительных результатов, которые ожидал Верховный. Враг был достаточно силён, а его наступательный дух ещё не охладел».

Рано утром 5 декабря, когда над Москвой висел промозглый туман, в Генштаб позвонил командующий Калининским фронтом генерал Конев.

— Кто у телефона, товарищ Василевский? — громко спросил он. — Прошу доложить Верховному, что Калининский фронт начал боевые действия. После ударов авиации и артподготовки войска ринулись на врага.

— Понял, Иван Степанович! — воскликнул Василевский. — Желаю вам успехов!

На другой день ударные группировки Западного и Юго-Западного фронтов также развернули наступление. Началось грандиозное сражение. Как потом выяснилось, для немецких войск наши удары были полной неожиданностью, и они не смогли сразу сориентироваться, стали отступать. «Генштаб и Ставка правильно выбрали момент перехода в контрнаступление», — глядя на карту, подумал Василевский. Всё это время он находился в Ставке, то и дело его вызывал Сталин, задавал вопросы по боевым действиям трёх фронтов, и он едва успевал готовить исчерпывающие ответы. Ему стало легче, когда после болезни 10 декабря и Генштабе появился маршал Шапошников.

— Ну что, голубчик, Красная Армия, как говорил Маяковский, «всех сильней» и она бьёт немцев? — спросил он.

— Бьёт, Борис Михайлович, — весело отозвался Василевский. — Утром о вас справлялся Верховный. Вы бы доложили ему о себе.

— Не сейчас, — мягко возразил Шапошников. — Надо же мне узнать обстановку на фронтах!

Разговор прервал телефонный звонок. Борис Михайлович снял трубку.

— Вы уже вышли на службу? — удивился Сталин.

— Полчаса, как прибыл! Извините, что не сразу доложил о своём прибытии. Хотел поначалу войти в курс дела, а уж потом представиться.

— Ничего, сейчас я проинформирую вас. — В трубке раздался смешок. — Берите с собой своего заместителя — и ко мне. Есть вопросы, которые надо срочно решить...

Бои нарастали с каждым днём. Враг ожесточённо оборонялся, но нашим войскам удалось сломить его сопротивление. Василевского огорчало то, что в ходе сражения не всё было гладко и Станке приходилось поправлять командующих фронтами. Так, левая группа войск Калининского фронта наносила по немцам лишь частичные удары, что распыляло его силы. Александр Михайлович пожаловался Шапошникову.

— Борис Михайлович, обидно, ей-богу обидно! — сетовал Василевский. — Перед наступлением Верховный посылал меня и штаб Калининского фронта, чтобы передать Коневу директиву и объяснить ему суть требований, что я и сделал. Он заверил меня, что выполнит требования Ставки. А на деле его войска наносят по врагу не мощные удары, а комариные укусы, и пользы от них нет. Я прошу вас поставить в известность Верховного.

— Вы сами доложите ему, — возразил маршал. — Я хочу связаться с Жуковым и кое в чём поправить его. Посмотрите на карту. Жуков сосредоточил перед Волоколамском четыре армии, я 30-ю армию можно без ущерба для Западного фронта передам. Калининскому фронту с задачей — левым флангом армии занять Старицу, а правым флангом перехватить с юга и с юго-запада калининскую группу немцев, окружить её и уничтожить.

Василевский был удивлён тем, как метко Шапошников под метил то, что явно упустил Жуков и чего всё ещё не понял Конев. «Доложу Сталину всё как есть», — решил Александр Михайлович.

Начал он разговор с Конева. Сталин, выслушав его, тут же вы звал на прямую связь командующего фронтом и заявил:

— Ставка недовольна тем, как сражается левая группа войск вашего фронта. Надо было навалиться всеми силами на врага и создать для себя решительный перевес, а вы вводите в дело лишь отдельные группы войск, противник изматывает их по частям. Требую от вас крохоборскую тактику заменить тактикой действительного наступления! Вы поняли?

— Ваши указания приняты к исполнению, нажимаю вовсю, — громко отозвался Конев.

— У Бориса Михайловича есть дельное предложение для Жукова, — обронил Василевский. — Он вам сам скажет...

— Я не могу ждать! — Верховный тут же вызвал к себе начальника Генштаба. Шапошников вошёл в кабинет возбуждённый, с покрасневшим лицом.

— Что у вас за предложение для Жукова? Меня оно весьма заинтриговало. Садитесь, пожалуйста.

— Кто вам сказал? — удивился маршал.