Жезл маршала. Василевский

— Это новый фронт! — теперь заговорил Жуков. — Его надо создать, чтобы нанести мощный удар по оперативному тылу группировки немцев, действующей в районе Сталинграда.

— Не лучше ли нанести удар по врагу с севера на юг и с юга на север?

— Не лучше, товарищ Сталин, — ответил Жуков. — В этом случае немцы могут быстро повернуть из-под Сталинграда свои бронетанковые дивизии и парировать наши удары. А если мы ударим вдоль Дона, речная преграда не позволит немцам быстро сманеврировать.

— Логично! — воскликнул Сталин.

Василевский сказал, что операция делится на два основных этапа. Первый — прорыв обороны, окружение сталинградской группировки немецких войск и создание прочного внешнего фронта, чтобы изолировать эту группировку от внешних сил; второй этап — уничтожение окружённого врага, пресечение попыток немцев деблокироваться.

— Над планом надо ещё поразмыслить и подсчитать наши резервы, — после некоторого раздумья сказал Сталин. — А сейчас главная задача — удержать Сталинград и не дать немцам продвинуться в сторону Камышина. — Он взглянул на Жукова. — Вылетайте обратно в Сталинград и изучите обстановку в районе Клетской и Серафимовича. А вам, товарищ Василевский, через три дня следует вылететь на Юго-Восточный фронт и посмотреть, как действует его левое крыло. Разговор о плане продолжим позже. О нём, кроме нас троих, никто не должен знать. Надеюсь, вы меня понимаете?

Две недели Жуков и Василевский пробыли на фронте, изредка они переговаривались по телефону, уточняли и согласовывали свои действия. А когда вернулись в Москву, их сразу же принял Верховный. Слушал он внимательно, речь шла всё о том же задуманном «мешке». Неожиданно в кабинет без стука вошёл Берия. Василевский как раз докладывал Сталину о составе войск фронта, которым предстояло выполнить на поле брани историческую миссию.

— Что тебе, Лаврентий? — Сталин насупил брови. — Входишь без стука, как в камеру на Лубянке.

— Срочное дело, Иосиф...

— Видишь, у меня люди? Поезжай к себе на Лубянку, потом тебя приглашу. — Он посмотрел на начальника Генштаба: — Продолжайте, я слушаю...

Когда наконец были решены вопросы сосредоточения войск под Сталинградом, Верховный встал и заходил по зелёному ковру. Остановился рядом с Жуковым:

— Вам что, жарко? Я вижу, вы расстегнули воротник...

«Уел всё же меня», — ругнулся в душе Жуков, а вслух произнёс:

— Очень даже жарко! — И застегнул пуговицу. — Попить бы чего-нибудь.

Сталин зашёл в свою комнату и вынес две бутылки «Боржоми» и два стакана.

— Пейте сколько душа просит, это не водка! — улыбнулся он в усы.

Они вмиг опорожнили бутылки.

— У меня есть предложение, и я хотел бы с вами посоветоваться, — вдруг заявил Верховный. — Надо заменить одного командующего фронтом.

— Кого? — напружинился Жуков.

— Я ещё не переговорил с этим генералом...

В полдень Василевский улетел на фронт, а Жукова Сталин вызвал к себе и объявил, что он решил заменить генерала Гордова генералом Рокоссовским.

— Вам надлежит вместе с ним лететь в Сталинград.

— Разделяю ваше решение, — отреагировал Жуков. — Возможно, мне удастся заехать к Василевскому и побеседовать с ним с глазу на глаз о нашем плане, кое-что уточнить.

— Смотрите сами, как это лучше сделать, но помните о нашей тайне.

Генерал Рокоссовский вступил в командование Сталинградским фронтом. А Жукову встретиться с Василевским в штабе? Юго-Восточного фронта так и не удалось. Он переговорил с ним по телефону, а через несколько дней начальник Генштаба прибыл и Ставку, куда уже был вызван Жуков. Разговор Верховный начал с того, что объявил о переименовании Сталинградского фронта в Донской, а Юго-Восточного — в Сталинградский. Командовать новым Юго-Западным фронтом было поручено генералу Ватутину. После этого они обсудили план контрнаступления. Карту-план подписали Жуков и Василевский, а утвердил Сталин.

— Кажется, всё нами продумано, всё учтено, — сказал Верховный. — Или у вас есть ещё что-нибудь?

— Есть! — Жуков подошёл к карте. — Когда немцы почувствуют на себе силу наших ударов в районе Сталинграда, они могут спешно перебросить часть своих войск из района Вязьмы на помощь южной группировке. Чтобы этого не случилось, надо провести наступательную операцию севернее Вязьмы и разгромить врага у Ржевского вы ступа. Это могут сделать войска Калининского и Западного фронтов.

«Нет, не зря я сделал его своим заместителем, башка у него крепко соображает»,— подумал Сталин о Жукове. А вслух сказал:

— Интересное предложение. Кто из вас возьмётся его реализовать?

Жуков и Василевский предварительно обговорили этот вопрос, поэтому Георгий Константинович ответил:

— Сталинградская операция во всех отношениях уже подготовлена. Василевский может взять на себя координацию действий войск в районе Сталинграда, а я — подготовку контрнаступления в районе Калининского и Западного фронтов.

Сталин одобрил это. Он сказал:

— Вылетайте завтра утром в Сталинград, ещё раз проверьте готовность войск и командования к началу операции.

14 ноября Жуков вместе с командующим Юго-Западным фронтом Ватутиным осматривал рубежи, а Василевский на Юго-Восточном фронте работал с генералом Ерёменко. Суть замысла этой стратегической операции была такова: из района Серафимовича и от озёр Цапа и Барманцак, южнее Сталинграда, нанести мощные концентрированные удары по флангам втянувшейся в затяжные бои за город вражеской группировки, затем окружить и уничтожить её основные силы — 6-ю и 4-ю танковую армии. Были назначены сроки перехода в наступление: для Юго-Западного фронта и 65-й армии Донского фронта — 19 ноября, для Сталинградского фронта — 20 ноября. Провожая Жукова и Василевского, Сталин мягко сказал:

— Ну, как говаривал великий Суворов, с Богом! — Он посуровел. — Все трое рискнули, все трое и отвечать будем, если вдруг не получится.

— Получится, Иосиф Виссарионович! — весело бросил Жуков. А Василевский добавил:

— Кольцо будет, но, сколько в нём окажется немецких войск, ещё неясно.

На рассвете, едва занялась заря, позолотившая всё окрест, Василевский прибыл в штаб Юго-Западного фронта, который находился в Серафимовиче. Ватутин признался ему:

— Выдвинул ты меня, Александр, в командующие, а боюсь...

— Не боги горшки обжигают — справишься! — успокоил его Василевский. — На Воронежском фронте ты, Николай Фёдорович, неплохо поработал. И на Юго-Западном должно получиться. Помни, что твой фронт — главная скрипка в предстоящей операции. Ты первый начинаешь наступление, а на третий или четвёртый день боев твои танки встречаются в районе Калача с танками Сталинградского фронта. И главная группировка врага окажется и «мешке»! Представляешь, что это такое? Мы ведь не брали в кольцо столько вражеских войск!