Жезл маршала. Василевский
Шрифт:
— Немцам не удастся прорвать окружение, этого я не допущу! — заверил Василевский.
— Жду от вас донесений! — предупредил Верховный и поло жил трубку.
Василевский, склонившись над картой, размышлял. Окружённая вражеская группировка (17 дивизий 6-й армии Паулюса и 5 дивизий 4-й танковой армии) создала плотную оборону к западу и юго-западу от Сталинграда на фронте Орловка—Купоросное протяжённостью по сто семьдесят километров! В посёлке Гумрак находился штаб Паулюса. Василевского терзала мысль как расчленить эту группировку, а затем по частям уничтожить её. Наши войска уже пытались это сделать, но тщетно: немцы от обороны сами переходили в контратаку. Немецкие транспортные самолёты уже на второй день после окружения войск Паулюса стали доставлять необходимые грузы в «котёл» и эвакуировали из него людей. Василевский потребовал от командующих фронтами круглосуточно бомбить
— Если мы это сделаем, а сделать надо во что бы то ни стало, то приток грузов резко сократится, — подчеркнул Василевский.
Бои развернулись с новой силой, особенно жестокими они были 2 и 3 декабря. Но финал их не обрадовал Василевского: немцы были отброшены на какие-то сотни метров. «Кажется, где-то я дал промашку», — не без горечи в душе подумал Василевский.
Зато Ставка, внимательно наблюдавшая за действиями фронтов, подсказала ему, где допущена «промашка». 4 декабря, когда Василевский находился в штабе Сталинградского фронта, на его имя поступила телеграмма Верховного. Читал её Александр Михайлович с чувством горечи. «Ваша задача состоит в том, чтобы объединить действия Иванова (псевдоним Ерёменко) и Донцова (псевдоним Рокоссовского). До сего времени у вас, однако, получается разъединение, а не объединение. Вопреки вашему приказу, 2-го и 3-го числа наступал Иванов, а Донцов был не в состоянии наступать. Противник получил возможность манёвра. 4-го будет наступать Донцов, а Иванов окажется не в состоянии наступать. Противник опять получает возможность маневрировать. Прошу вас впредь не допускать таких ошибок. Раньше чем издать приказ о совместном наступлении Иванова и Донцова, нужно проверить, а в состоянии ли они наступать. 4.ХII 1942 г. Васильев (Сталин)».
Верховный, кажется, всё просчитал, но о том, что фронтам нужны резервы, предпочёл умолчать, хотя именно этим в первую очередь объяснялись неудачи на фронте. Василевский не спеша обдумывал, как ему поступить дальше. Меньше всего войск было у Рокоссовского, и, чтобы удары Донского фронта по немцам были более ощутимыми, он решил направить на этот фронт 2-ю гвардейскую армию генерала Малиновского; Генштаб формировал её из отборных частей в районе Тамбова, и, как докладывал генерал Штеменко, «армия получилась что надо». Верховный ему не возразил.
— Берите гвардейцев, — коротко ответил он. — Завтра с утра можете перебрасывать эту армию. Кто у вас отвечает за переброску резервов? Генерал Карпоносов? Вот и прикажите ему...
Василевский перезвонил в Генштаб Карпоносову, тот заявил, что для этого потребуется сто семьдесят вагонов.
— Сегодня вечером мы начнём погрузку войск, — резюмировал генерал.
— Это то, что надо! — похвалил своего подчинённого Василевский.
Кажется, всё складывалось как нельзя лучше. И всё же Александра Михайловича беспокоил Манштейн, хитрый и весьма опытный вояка. Не зря о нём предупреждал Сталин в телефонном разговоре. Василевский давно следил за действиями Манштейна [13] . В начале войны тот командовал 56-м танковым корпусом в группе войск «Север», позже Манштейн возглавил 11-ю армию в Крыму, здесь ему не повезло: хотел с ходу захватить Севастополь — не получилось! Потом в беседе с Гитлером он жаловался, что «эти чёрные дьяволы в тельняшках» почти по всей линии фронта с гранатами в руках бросались под немецкие танки и он вынужден был отступить. «Не мог же я, мой фюрер, отдать русским морякам на растерзание своих солдат!» Гитлер промолчал, а стоявший рядом начальник Генштаба сухопутных войск Гальдер бросил реплику: «Выходит, Эрих, крепко тебе дали по зубам эти «чёрные дьяволы». Манштейн, вскинув голову, ответил: «По зубам дали, но не сломали. Это я сломал их оборону и бросил к ногам фюрера Севастополь!» После этого Гитлер сделал Манштейна генерал-фельдмаршалом. А теперь, спустя три месяца, Манштейн может возглавить группу армий и попытаться разорвать кольцо окружения и выручить Паулюса.
13
Василевский давно следил за действиями Манштейна. — Манштейн Эрих фон Левински (1887-1973), нацистский военный преступник, генерал-фельдмаршал. Участник Первой мировой войны. Во время нападения фашистской Германии на СССР командир танкового корпуса (группа армий «Север»), с 1941 г. командовал 11-й армией в Крыму. В 1942 г. руководил немецко-фашистскими войсками под Ленинградом.
Командуя группой армий «Дон», безуспешно пытался деблокировать окружённые под Сталинградом немецко-фашистские войска.Раздумья Василевского прервал генерал Ерёменко, только что вернувшийся из соседней армии.
— Александр Михайлович, надо ли сейчас нам заниматься этим «котлом»?
— Надо, Андрей Иванович, иначе наши войска не смогут дальше вести боевые действия, — пояснил Василевский. — Раньше мы считали, что у Паулюса войск до ста тысяч, но разведка уточнила — более трёхсот тысяч! Так что «котёл» — крепкий орешек и его надо раскусить.
«Я всё же доложу своё мнение Сталину», — решил Ерёменко, но Василевскому об этом не сказал.
Чуть позже, когда начальник Генштаба вёл переговоры с Рокоссовским, Ерёменко позвонил Верховному и предложил отложить штурм «котла» и нанести мощный удар по Ростову, чтобы и там окружить немецкие войска.
— Будет у нас ещё один «котёл», товарищ Сталин, — заключил он. — Мы это сделаем с Хрущёвым.
Сталин какое-то время молчал.
— Как на это смотрит Василевский? — наконец спросил он.
— Я об этом ему не говорил, — слукавил Ерёменко.
— Передайте ему, чтобы позвонил мне.
Василевский сразу же вышел на связь, а когда Верховный сообщил ему о предложении Ерёменко, сдержанно, но твёрдо сказал:
— Я против, Иосиф Виссарионович. Путь, разумеется, заманчивый — сразу убить двух зайцев. Но трезвый расчёт показывает, что рисковать не следует. В окружении находится крупная вражеская группировка, у неё мощная боевая техника, целая танковая армия, не считая танков самой армии Паулюса.
— Согласен: рисковать опасно, — резюмировал Верховный. — Объясните это Ерёменко и Хрущёву. Но с ликвидацией «котла» прошу вас не затягивать, — сухо добавил он.
Василевский хотел было закурить трубку, но положил её на стол и хмуро взглянул на стоявшего рядом Ерёменко.
— Твою идею наступать на Ростов, а «котёл» заморозить товарищ Сталин не одобрил по той самой причине, о которой я тебе уже говорил.
— Жаль, — грустно промямлил Ерёменко. — Я надеялся, что моя идея ему глянется.
9 декабря свой план по ликвидации «котла» Василевский доложил Верховному, суть его — расчленить группировку врага и ликвидировать её в три этапа (Жуков предлагал Сталину «разорвать её на две части!» — А.3.). Все трое — он, генерал Рокоссовский и Ерёменко — своими подписями скрепили план. И всё же тревога не покидала Александра Михайловича. Как его решение об операции воспримет Верховный? Будут ли замечания? К вечеру он ожидал звонка из Ставки, но его не последовало. «Наверное, завтра, 10 декабря, Верховный даст знать», — подумал Александр Михайлович. Но день прошёл, а из Ставки ни слова. Встревожился молчанием Верховного и Рокоссовский. Вечером он позвонил Василевскому и спросил, есть ли ответ.
— Глухо, как в танке! — отреагировал начальник Генштаба.
Наконец 11 декабря Сталин сообщил Василевскому, что Ставка план утвердила и предписывает начать операцию 18 декабря, как он и просил.
— Слава богу, я так ждал вашего звонка! — вырвалось у Василевского. И, боясь, что Сталин рассердится, добавил: — Теперь-то войска сожмут кольцо так, что Паулюс капитулирует.
В полдень Василевский в камуфляжной форме под цвет зелёных деревьев прибыл в штаб Донского фронта в Заворыгин. Рокоссовский его ждал и был задумчив. Он сообщил представителю Ставки, что в Котельникове немцы сосредоточивают крупные силы.
— Торопится Манштейн, — усмехнулся Александр Михайлович. — Знаешь, как он назвал свою операцию по деблокированию войск Паулюса? «Зимняя гроза»!
— Название впечатляет. — Губы Рокоссовского тронула улыбка. Он быстро сочинил: — Манштейна «Зимняя гроза» для Василевского буза!
Александр Михайлович засмеялся:
— Одна красивая дама сказала мне, что ты похож на поэта!
В глазах начальника Генштаба блеснула хитринка.
— Кто такая? — не растерялся Рокоссовский. — У меня их было немало, красивых дам, и все объяснялись в любви... Ба, догадался! Так это же твоя Катенька назвала меня «осколком Пушкина»!
Василевский отчего-то зарделся.
— Давай о деле толковать, — посерьёзнел он.
— О ком мы говорили? О Манштейне? — уточнил Рокоссовский. — Опасный противник. Вот-вот начнёт наступление.
— И начнёт его из Котельникова, чтобы попытаться деблокировать Паулюса! — Начальник Генштаба заходил по комнате. — От Верхне-Чирского участка, где беснуются фрицы, до окружении х войск Паулюса не больше сорока километров. Один бросок, и Манштейн протянет ему руку. Что бы ты сделал в такой ситуации?