Жил-был Миллиардер

Гриффину стало любопытно, что же скажет его мать, когда увидит его секретаршу американку в фамильных украшениях.

А затем понял, ему было насрать на мнение матери.

***

Мэйли прикоснулась к своим волосам, любуясь своим отражением в зеркале.

Сегодня она выглядела… очень красивой. Скорее даже элегантной. Дама в салоне бубнила что–то по–французски, но Мэйли удалось разобрать несколько слов: выпрямить, Лорд Монтегне Верди и макияж. Поэтому она спокойно сидела в кресле, пока мастер занималась ее волосами. Несколькими часами позже, светлые пружинки Мэйли превратились в прямые, белокурые локоны и были собраны в аккуратную прическу, и украшены заколкой в форме цветка. Затем ей нанесли распылителем что–то на лицо, и теперь оно выглядело гладким, чистым, без единой веснушки. На светлые ресницы наклеили накладные, делая ее дымчатый макияж более выразительным.

Она была похожа на принцессу, подумала про себя Мэйли. Теперь Гриффин не сможет придраться к ее внешнему виду.

На ней также было просто сказочное платье. Оно было в числе вещей, которые купил для нее Гриффин. Вначале она подумала, что произошла ошибка, но теперь поняла, она должна появиться на балу в потрясающем и удивительном платье. В магазине ей назвали имя дизайнера, но Мэйли его не запомнила. Единственное, что она знала – это было великолепное платье, и ей нужно будет его надеть. Мэйли надела лифчик без бретелей, а затем корсаж без рукавов. Он был насыщенного, розового цвета, из дорогой и приятной ткани. Пояс платья был украшен бисером цвета слоновой кости, а юбка струилась до самого пола. У нее также были туфли под цвет бисеру. У Мэйли не было подходящих украшений, поэтому она решила сегодня обойтись без них.

Ей потребовалось немного усилий, чтобы застегнуть платье сзади, она ни за что не хотела просить об этом мистера Гриффина. Она до сих пор не могла разгадать его. В один миг он дарит ей страстный поцелуй, а затем отталкивает. То он поедал ее взглядом, то отправил в салон красоты, чтобы она «нормально» выглядела. Вот он окрыляет ее, а через секунду уже втаптывает в грязь.

Ей было неприятно, потому что он действительно ей нравился. Гриффин был умным и очень серьезно относился к своим обязанностям. Он не часто улыбался, а когда делал это, то словно дарил ей бесценный подарок. Она смеялась над его остроумными шутками. Он с интересом слушал ее истории, в отличие от большинства людей, которые, услышав ее речь, сразу же считали ее дурочкой. И он так божественно целовался, словно у него было все время на земле, чтобы смаковать и вкушать ее.

Иногда он очень, очень сильно ей нравился. А бывали моменты, когда ей хотелось послать его в пеший эротический поход.

Раздался стук в смежную дверь, и Мэйли втянула воздух, наконец, застегивая до конца молнию платья. – Секундочку! – Она немного приподняла подол платья, который тянулся небольшим шлейфом, и скользнула в туфли. – Сейчас открою, даже глазом моргнуть не успеете!

Она готова была поклясться, как слышала за дверью смешок. Закончив одеваться, она поспешила открыть дверь. – Да, мистер Гриффин?

Он опустил руку, явно приготовившись снова постучать, и просто уставился на нее. Мэйли покраснела от его пристального взгляда. Вероятно, он был впечатлен ее новым видом.

– Мэйли?

– А кто же еще? – Она провела рукой по волосам, когда заметила, как он рассматривает ее прическу. – Вам нравится?

Он немного нахмурил брови. – Ты выглядишь совершенно… иначе.

Вся радость Мэйли мигом испарилась, ее плечи поникли. – Я думала, именного этого вы и хотели. – Разве не для этого он привез ее в салон красоты, потому что устал от ее внешнего вида и того, как она позорила его?

– Нет, нет, – быстро добавил он. – Все замечательно. Я просто удивился. Ты сама на себя не похожа, – он немного улыбнулся. – И это хорошо.

Вот только Мэйли так не считала. Она проглотила обиду от его слов и сдержала слезы, потому что не хотела испортить отличный макияж, над которым так долго трудилась французская дама. – И, – сказала она наигранно радостным тоном. – Чем я могу вам помочь, мистер Гриффин? Хотите, чтобы я завязала вашу бабочку?

Он молча протянул его галстук.

***

Перед ним стояла незнакомка.

Гриффин не мог перестать пялиться на Мэйли. На великолепного белокурого ангела, в облегающем розовом платье, делающим акцент на ее восхитительную грудь. Ее волосы блестели, макияж придавал лоска и утонченности. В таком виде ее точно примут за одну из светских дам.

И это не давало ему покоя.

Он отправил ее в салон для преображения, тогда почему он разочарован, увидев перед собой идеальное и элегантное создание? Почему его расстраивает то, что ее безумные кудряшки превратились в аккуратные локоны? Или то, что из–за макияжа больше не видны ее веснушки на носу и щеках?

Она выглядела так, как он хотел ее видеть, разве нет?

Гриффин потер лицо рукой. Теперь он сам не понимал, чего хотел.

Но одно он знал наверняка, ему не понравился грустный взгляд, которым на него сейчас смотрела Мэйли. Она заметила его реакцию. Она понимала, что ему не понравилось то, что он увидел. От него не скрылось разочарование на лице Мэйли, хотя она так старательно пыталась его скрыть. – Ты отлично выглядишь, Мэйли. Серьезно. У меня просто был долгий день. Прости, если говорю что–то не то.

– Вы не обязаны ничего говорить, – сказала она громкий голосом. – Я всего лишь ваша помощница. – Она взяла из его рук галстук, поманила его пальцем, прося подойти ближе. Он так и сделал, и мгновение спустя она уже поправляла его воротник, закончив завязывать галстук. – Вот и все.

– Спасибо, – буркнул Гриффин и перевел взгляд на отражение в зеркале, одергивая фрак. Он хотел сказать ей нечто романтическое. Что она похожа на прекрасное видение или выглядит как принцесса. Но в тоже время, она совершенно не похожа на Мэйли. И это сбивало его с толку.

– Раз у нас сегодня день преображений, можно мне тоже внести некоторые изменения?

Его удивили ее слова. – Что ты задумала?

Уголки ее губ немного приподнялись, и сердце Гриффина пропустила удар. Под этой гламурной оболочкой, все еще была его Мэйли.

Его Мэйли? Поругал себя Гриффин. Он сходил с ума. Она не была его в полном смысле этого слова.

–Я бы с радостью сделала что–нибудь с вашими волосами, – сказала она ему.

Он быстро посмотрел на свое отражение в зеркале. – А что ни так с моими волосами? – Он как обычно зачесал их назад и прилизал гелем. Все было идеально, без единого торчащего волоска.

– Ничего, если только вам 80 лет, – ответила она, и на ее лице вновь появилась дразнящая улыбка, и в следующую секунду ему захотелось поцеловать ее, смыть весь этот макияж и увидеть перед собой яркую, жизнерадостную, деревенскую девчонку, которой он был одержим.

Ему нужно держать себя в руках. – И что же ты намерена сделать?

Она снова поманила его пальчиком, игриво вскидывая идеальную бровь. И Гриффин был во власти этого пальчика. Он не мог сопротивляться довольному выражению ее лица. Она могла заявить, что хотела бы побрить его наголо, а он не стал бы возражать.