Живая память. Великая Отечественная: правда о войне. В 3-х томах. Том 3.

Одна война для бойца закончилась, другая только начиналась — с физической болью и отчаянием. В палатной тишине он мысленно не раз перелистывал страницы своей еще совсем недлинной жизни. Вспоминал ребят-однополчан, оставшихся на поле боя. Повторял слова комиссара, что врезались в память: «Держись, Снетков, за жизнь. Она в любых случаях — штука хорошая». И он держался.

В день, когда покидал госпитальную палату, мучили вопросы. Куда ехать? Деревню немцы сожгли. Родные погибли. Значит, в дом инвалидов? Это в двадцать-то лет?

Дом инвалидов в селе. Глядя на них, одетых в серые солдатские шинели, женщины на улице плакали. Вдовы вспоминали мужей, матери — сыновей…

К инвалидам часто приходили сельские девчата. Кормили, читали газеты и книги, писали под диктовку письма, рассказывали о новостях…

Хрупкая девушка Оля и сама не могла сначала понять, что притягивало ее к Ивану Снеткову. Женская жалость? Может быть. Желание облегчить ему страдания? Пожалуй. Но главное: он поразил ее душевной чистотой и цельностью.

«Одумайся, на что идешь?» — шептали ей люди. Говорили и более откровенно: «Найдешь себе и не такого парня…»

Девятнадцатилетняя Ольга стала для Ивана верной подругой, учителем, поводырем и няней. Потекли будни, полные непредвиденных трудностей. У другой могли бы опуститься руки, пришла бы в отчаяние, но в Ольге Семеновне обнаружилось столько сил и терпения, сколько она сама в себе не подозревала.

Мужу выделили мотоколяску — жена научилась водить, дали автомашину — сдала на права. А в минуты нестерпимых физических мук муж просил ее: «Женушка, почитай что-нибудь…» Она знала, чего он ждет, — рассказов о мужестве.

В доме Снетковых становилось все светлее и радостнее. И когда Ольга Семеновна поднесла к мужу первенца, Ивану Николаевичу на миг показалось, что он вновь увидел солнце. Прикоснувшись щекой к маленькому существу, прошептал: «Сынок, дорогой мой! Счастье-то какое!»

Рос Володя. Потом появилась Нина, Галина. Добрыми людьми стали дети, подарили внучек Светлану, Марину, Наташу.

У Ольги Семеновны Снетковой нет орденов, почетных званий. Ее заслуга в том, что принесла человеку счастье. И поэтому счастлива сама.

Литературная обработка Игоря Гребцова

Юрий Бирюков. Синий платочек

Песня эта родилась дважды. И чтобы разобраться, как это случилось, давайте перенесемся в довоенный 1939 год. Именно тогда, спасаясь от фашистской неволи, в нашу страну приехали участники популярного польского эстрадного коллектива «Голубой джаз». Они выступали с концертами в Белостоке, Львове, Минске и весной 1940 года прибыли с гастролями в Москву. Концерты «Голубого джаза» проходили в саду «Эрмитаж».

На одном из представлений побывал поэт и драматург Яков Галицкий. Среди многочисленных мелодических импровизаций композитора и пианиста джаза Ежи Петерсбургского одна приглянулась ему, и тут же, во время концерта, он подтекстовал эту мелодию:

Синенький скромный платочек Падал с опущенных плеч. Ты говорила, Что не забыла Ласковых радостных встреч. Порой ночной Мы повстречались с тобой… Нет прежних ночек, Где ж ты, платочек, Милый, желанный, родной?

Таким было начало текста, с которым поэт познакомил композитора в тот вечер. А через несколько дней состоялась премьера песни. «Синий платочек» в сопровождении «Голубого джаза» спел Станислав Ляндау. Вскоре песню запели известные и популярные певцы и певицы, а двое из них — Изабелла Юрьева и Екатерина Юровская — даже успели записать «Синий платочек» в 1940 году на грампластинку.

Началась Великая Отечественная война. И появились песни-лозунги, песни-призывы, отразившие чувство всенародного гнева, стремление к борьбе. Но и со старыми произошли неожиданные метаморфозы, «мирные» довоенные песни стали первыми военными. Так случилось и с «Синим платочком». В солдатских окопах и землянках в короткие минуты отдыха пелся не только его прежний вариант. Рождались самые различные его переделки.

Тема расставания и разлуки нашла отражение и в концовке «Синего платочка», с которым выступала на фронте Лидия Русланова:

Ты уезжаешь далеко. Вот беспощадный звонок. И у вагона Ночью бессонной Ты уже странно далек. Ночной порой Мы распрощались с тобой. Пиши, мой дружочек, Хоть несколько строчек, Милый, хороший, родной…

И все-таки самую широкую известность и распространение в годы войны получил, вне всякого сомнения, тот фронтовой вариант «Синего платочка», инициатором создания и первой исполнительницей которого стала замечательная певица Клавдия Шульженко. С голоса этой популярной исполнительницы «Синий платочек» обрел вторую жизнь.

Время рождения стихов этого фронтового варианта «Синего платочка» — 9 апреля 1942 года. Их автор — литсотрудник газеты «В решающий бой!» 54-й армии Волховского фронта лейтенант Михаил Максимов.

В 1976 году я побывал у него в Ленинграде.

— По заданию редакции, — рассказал мне Михаил Александрович, — приходилось бывать на различных участках нашего фронта, писать репортажи о боевых событиях. Когда к нам приехали Клавдия Шульженко и джаз-ансамбль Ленинградского ДКА имени С. М. Кирова, которым руководил Владимир Коралли, мне поручили написать отчет об их концертах.

Познакомились, разговорились. Узнав о том, что я пишу стихи, Клавдия Ивановна сразу же предложила написать новый текст на музыку довоенного «Синего платочка», чтоб в нем были слова, созвучные военному времени. И родились у меня строки про то, как «строчит пулеметчик за синий платочек, что был на плечах дорогих»…

— Я, конечно же, не мог тогда предположить, что «Синий платочек» с моим текстом «приживется» и ему будет уготована такая долгая жизнь, — вспоминал много лет спустя в разговоре со мной Михаил Александрович. — В ту пору считалось ведь, что на фронте нужны совсем другого рода стихи и песни — призывные, мобилизующие.

Помнится, редактор нашей газеты на мое предложение опубликовать эти стихи вместе с отчетом о концерте Шульженко тоном, не терпящим возражений, категорически заявил:

— Вы что, лейтенант? О каких «синих платочках» может идти сейчас разговор? Кругом — война, смерть, разрушения…

Об этом разговоре узнал наш ответственный секретарь, получивший новое назначение — редактором дивизионной газеты «За Родину!» — Саша Плющ.

— Давай, — говорит он мне на прощание, — твое «творение». Я его в своей газете напечатаю и тем отмечу вступление в новую должность. Авось не снимут…