Жизнь и время Гертруды Стайн

Челищев с сестрой отбыли в явно взведенном состоянии.

После выяснения деталей Стайн приняла сторону Вирджила, хотя попеняла ему, указывая на материальные затруднения семьи Павла. Небольшая стычка Томсона с женщинами была замята, а у Челищева только началась. Как заметил Томсон, «Гертруда посчитала неприемлемым, что Павлик вначале подозревал меня в интриге, а затем сам инициировал интригу, предложив Гертруде выбирать между нами».

Остается верить Томсону, но следует признать, что он находился в выгодной позиции — шла усиленная работа над оперой Четверо святых— важнейшей вершиной в карьере Стайн…

Все-таки первоначальным ‘виновником’ расхождения явилась упомянутая выше Дама Эдит Ситвелл.

Как и положено патронессе, Гертруда решила познакомить Эдит с Челищевым, рекомендуя его как хорошего портретиста. В январе 1927 года в одно из посещений Парижа поэтесса отправилась на премьеру спектакля Триумф Нептунав труппе Дягилева, поставленный на либретто ее брата Сачеверелла в хореографии Баланчина. В антракте она обратила внимание на «высокого, стройного юношу, охваченного явным беспокойством… Он уставился на меня как на привидение, ходил кругами, не произнося ни слова». Спустя 3 дня Ситвелл сидела меж обеих хозяек на улице Флерюс, как внезапно появился тот самый стройный молодой человек с тем же самым отчаянием на лице. «Вы, должно быть, русская» — выпалил он с порога, глядя на Эдит. «Нет, я — англичанка» — последовал ответ. «Но вы должны быть русской!». Челищев, по свидетельству Эдит, был изумлен ее сходством с портретом старца Амросия из Киевско-Печерской Лавры. Старец некогда был духовным пастырем отца Челищева, и поговаривали, что Достоевский списал с Амросия отца Зосиму.

Был Павел изумлен или нет, остается гадать. Наверняка, Гертруда сознательно пригласила его к себе в тот вечер, и трудно поверить, что ему неизвестно было имя этой дамы высшего света.

Эдит Ситвелл сопровождала нелестная репутация. Еще в детстве, подозревая деформацию позвоночника, девочку долгое время держали в железном корсете. Дочь выросла эксцентричной, со смесью агрессивности и податливости. Чувствительная к страданиям, она сама была способна их нанести, особенно в тех случаях, когда речь шла о соперницах по любви. Томсон, хорошо ее знавший, выразился так: «Если вы заполучили Эдит Ситвелл, вам не захочется видеть ее каждый день». «Я представлю Павлика, — предупредила Гертруда, — но под вашу ответственность, ибо не отвечаю за его характер». Расчет Гертруды был прост. Эдит и сама закажет портрет, и найдет ему других заказчиков.

Гертруда посвятила художнику несколько словесных портретов. Один из них включен в сборник Dix Portraits,вышедший на французском языке, другой — в сочинении Портреты и пьесы(1934). К моменту выхода последней книги Павел Челищев уже перебирался в Америку, и возможно поэтому, она вывела его в англоязычном произведении под именем Адриана Артура. Не совсем внятный в деталях, но в целом объяснимый негативизм по отношению к прежнему фавориту вряд ли мог навредить художнику.

Челищев написал портреты как Гертруды, так и Элис; оба выполнены сепией, как и многие другие работы художника. Гертруда изображена сидящей в кресле как императрица, правая рука покоится на круглом предмете, напоминающем земной шар. Изображение головы смазано и не удалось художнику. Видимо поэтому в левом нижнем углу картины он расположил ее отдельно, как бы дополнительно, и выполнил ее в реалистической манере. Возможно, голову, как отдельную деталь, он пририсовал позднее, и потому многие относят эту работу к 1929 году, хотя художник поставил дату — 1931 год.

С Павлом встречи были прекращены резко и безапелляционно. Как-то Челищев с приятелем оказались у дверей дома на Флерюс и постучались в дверь. Вышедшая на стук служанка объявила, что отныне они — нежеланные гости. Конкретная причина конфликта неизвестна. Впрочем, обе стороны иногда обменивались письмами.

С Ситвелл у Челищева контакт установился немедленно. С первого же сеанса позирования художник и модель пришлись по душе друг другу. Челищев не поскупился на комплименты: «Вы выглядите, как королева Елизавета».

Первый портрет Эдит (всего их было шесть), сделанный Павлом, понравился и ей самой и Стайн. И еще несколько портретов Ситвелл, а также бюст из проволоки, явное подражание Пикассо, сделал художник. Долгие сеансы позирования не прошли бесследно: Эдит, отпрыск из рода Тюдоров и Плантагенетов, по уши влюбилась в бедного эмигранта Челищева, на 11 лет ее моложе. Любовь, увы, оказалась односторонней, Павел все свои амурные чувства направлял на Аллена, а затем на другого любовника (примерно с 1933 года) Чарльза Форда. Эдит постоянно страдала из-за отсутствия мужского внимания к себе со стороны Павла, посвятив не одно стихотворение предмету своего обожания. Она же способствовала устройству первой персональной выставки Челищева в 1928 году в Англии. Общий знакомый Челищева и Гертруды, намекая на Ситвелл, но не упоминая ее, сообщал: «Англия вторгается во Францию и заполняет студию мистера Челищева. Кажется, его гений особенно пришелся кстати английскому уму, и, если Рамзей Макдональд не развалит Англию в ближайшие 6 месяцев… Мистер Челищев разбогатеет».

Впоследствии Ситвелл писала: «Челищев, его милая чудесная сестра Шура… и я стали большими друзьями. Это, однако, не спасало от скандалов невиданной жестокости». То ли уступая требованию своего нового любовника, то ли спасаясь от притязаний Эдит, художник в 1934 году уезжает в Америку.

В 1938–1939 годах Челищев, увлекавшийся шоу-выставками разного рода странностей (freakish show), создал одну из самых известных своих картин — полотно-гротеск под названием Феномен,населенное большим количество персонажей (около 80), с которыми он сталкивался в жизни. Все они изображены в странном, искаженном виде. Среди них легко распознаваемы Гертруда и Элис, устроившихся на кучах картин. Гертруда изображена как сидящий Бык — историческая личность, предводитель индейского племени Сяу, выступавший против правительства США, а Элис представлена маниакальной Вязальщицей.

К тому времени Челищев уже проживал в США, где пережил подъем и спад своей артистической карьеры.

Как бывает довольно часто, признание к нему пришло после смерти. Картины его приобрели многие крупные музеи мира. Самое знаменитое полотно Игра в пряткинаходится в Музее Современного искусства (МОМА) в Нью-Йорке.

Искусствовед Виктор Кошкин-Юрицын писал в каталоге выставки Челищева (университет Оклахомы) в 2002: «Один из самых блестящих мастеров рисунка, художник огромного диапазона, оригинальный и мощный, глубокий мыслитель-мистик, постоянно ищущий единство человека, природы и космоса».

По свидетельству одного из друзей, Челищев сожалел о своей огромной ошибке, позволив ей [Эдит] взять верх в соревновании двух женщин из-за него: «По его [Челищева] словам, Стайн тоже любила пророчествовать, но то, что она говорила, не было только комплиментарным, а имело ценность само по себе… И он начинал вспоминать всю мудрость, которую она выплескивала ему на пользу». Нечто подобное говорил Челищев и Рене Кревелю, с которым дружил: «Гертруда знает секреты цвета, формы и картины».

Сколько бы ни вспоминали и ни выдумывали знакомые Челищева о его стычках с Гертрудой, сам художник выразился предельно ясно в лекции, произнесенной им в 1951 году в Йельском университете и посвященной Стайн. Он начал ее так:

Леди и джентльмены!

Я чрезвычайно рад возможности рассказать вам о Гертруде Стайн. Она была моим большим другом; фактически, я обязан ей всем переменам, происшедшим со мной с момента нашей встречи. Из весьма незаметной личности я внезапно превратился в молодого художника, оказавшегося на виду.

Далее он отметил, как Гертруда обучала его автоматическому рисованию, которое он использовал многократно в сороковых годах; как учила настойчивости, пониманию психологии и многому другому. Закончил речь Челищев отрывком из поэмы своего друга Чарльза Форда, посвященной Бодлеру: